Красные валеты. Как воспитывали чемпионов - [107]
Жизнь человека сопровождают предатели…
Нас ведь тогда тоже предали. Хозяин крикнул из окна, что и я сын старшего командира, а тех двух красноармейцев, что стояли со мной, немцы уже погнали к сараю, где и застрелили. Это и спасло меня, я успел за эти мгновения пробежать через двор…
Жизнь человека сопровождают предатели…
Но понятие это шире и глубже, и охватывает всю жизнь, всю толщу её лет, а не только тот случай, от которого меня после трясло неделю, и всю неделю я проплакал без слёз…
Но я вернулся в ту деревню, где отдыхал на каникулах столько лет. И у меня, тогда, действительно, мальчишки, правда рослого и крепкого, хватило ярости вытащить за шиворот тощего, полулысого, вконец растерявшегося хозяина — тайного прислужника немцев, отъявленного душегуба, — вытащить на улицу, под дождь. И всё не рассказать, а прокричать людям, так что они постепенно пришлёпали из своих погорелых изб, даже из самых дальних, а он всё, висел, изворачиваясь, на моих руках, пытался укусить или заехать мне в пах ногой, но у меня, будто свело руки. Ничто не могло распустить хват, даже самая тошнотворная боль. А я, уже охрипнув, всё кричал и кричал, и лицо моё было мокро не от дождя, а слёз.…
На него, оказывается, и без падало много подозрений. В общем, его не повезли в город, а были таких два — три голоса: давай, вези! — а неожиданно принялись бить, кто чем, даже поленьями, пока он не перестал дышать…
Я тоже пинал, куда придётся, тот кровавый мешок мяса…
Он так и остался лежать на ощипанной гусями низкой травке — узел, от которого в разные стороны стекли розоватые ручейки. Лица не было видно. Лицом он лежал в грязи, которой его накормили…
Он не был человеком.
Следователь-майор ничего не сделал мне, только показал, где подписать бумагу. Там уже стояли 22 подписи. Моя была двадцать третьей…
Жизнь человека сопровождают предатели. До сих пор во мне ощущение мягкого узла, в который ударял носок. Но подполковник имел в виду более широкий, охватный смысл, когда сказал о предателях. Это недосказанное было в его глазах…
Он только буркнул, прощаясь утром:
— Вот так, портупей-юнкер…
После, разбираясь в себе (в какой уже раз!), я сообразил, что бил его не за свой испуг тогда, на дворе, и даже не за убитых бойцов, а за отца: будто это он убил моего отца, хотя это было совсем не так. География другая, не та…
Резкий стук двери вернул меня из прошлого. Я как бы заново увидел желтоватый свет купе. Позванивающие стаканы, почти допитую бутылку, две шпильки — именно две. Подполковника не было. Не было и меня из того июля сорок первого…
Старший вице-сержант Пётр Шмелёв, ты русский! Отрекись от своего тела — служи духу, идее!
Шлепанье, шуршанье, неуверенные шаги.
— Ты, Верка? — Бурчливо невнятен басок Ивана.
— Я, братуха, я. — Грохочут половицы.
— Леший носит. Будя голяшками мацать. — И тут же Иван смачно на всю грудь всхрапывает.
На печи посапывает Полина Григорьевна.
— Я от мышей хлеб спрячу, — виновато шепчет Вера, но никто не отзывается.
Она ступает босо, легко и проворно. Выгибаюсь, ловлю подол. Напрочь, не отдавая себе отчёта, зажимаю ладонью. Так же, без всякого умысла, притягиваю. Я не смею так поступать, но поступаю. Кладу ладонь на поясницу. Прикосновение выворачивают сердце…
Уже без пауз, нутряно, основательно похрапывает Иван. Чаще выводит свисты на лежанке, под потолком, Полина Григорьевна. От подола запах Веры: обилие печного тепла. Тяну подол, тыкаюсь ей в живот, накручиваю на руку подол. Она уже прижата ко мне — ей не шелохнуться. Оглушает её шёпот:
— Пропаду, Петечка! Пропаду! Не сгуби, миленький!..
Руки её шершаво-мозолисты. Шёпот сухой, горячий. Не противится мне, однако ноги сжаты. Мягко, хлебно и знойно стискивают мои щёки её ладони. Она вырывается — и слабеет, вырывается — слабеет… Беззвучно отцепляет мои пальцы. Погодя, сникнув, поневоле задрав рубашку на груди, опускается на колени и долго пятнает моё лицо поцелуями. Я распускаю хват — и тут же она беззвучно исчезает. Была и нет, ровно видение…
Может, и впрямь это снится…
Сон придавливает. И уже теряя сознание, неподвижно-обезмоченный слышу крики. И по воспоминаниям детства догадываюсь, это сыч — низко и отрывисто оповещает ночь о моём сне. И уже во сне бегу по глянцевой текучей воде. Брызги нестерпимо обжигают. Я хочу погасить их — и бросаюсь в воду. И уже весь обжигаюсь. Я выгребаю часто-часто — и растекается блаженное тепло. И уже слышу настойчиво-обволакивающий напор воды. Упрямлюсь, не поддаюсь, вспарываю гладь гребками…
Блажен я: дыхание обновляет силу и кровь. Печное тепло слабнет, жижеет: вольно расходится ночной воздух. В нём близость огромной и грозной реки, остылость избяных запахов: картофельной шелухи, лука, овчины. Древнее дерево стен возвращает запахи былой жизни. Сквозь оцепенение всё время отмечаю смену этих необычных запахов. Что-то шепчу доброте сна.
И так же через сон начинаю понимать, что я сплю. И сплю не в казарме, а шубинском доме. И всё это начинаю понимать от того, что привычного покоя нет. Шум настораживает, но не будит. И даже не шум, а какая-то возня. Вслушиваюсь, не теряя связанности снов: Иванов басок. Что-то втолковывает матери. И уже улавливаю смысл: хочет покурить, а где батина махра, поди, сыщи.
Обладатель титула «Самый сильный человек планеты», знаменитый атлет Юрий Власов рассказывает в своей повести о личном опыте преодоления жизненных невзгод, способности противостоять недомоганиями и болезням, умению поверить в себя и свои силы путём физических тренировок и самовнушения. Этот потрясающий дневник наглядно доказывает правоту автора («Жизнь — это всегда акт воли!», «Без преодоления себя ничего не добьёшься!») и протягивает руку помощи каждому, кто попал в сложные жизненные обстоятельства, но не желает сдаваться.© бушмен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга «Соленые радости» написана известным советским спортсменом, неоднократным чемпионом мира Юрием Петровичем Власовым.Герой произведения – тоже атлет – задался благородной целью изучить природные закономерности силы. В последнем, самом сложном эксперименте, поставленном на самом себе, герой допускает ряд просчетов, которые серьезно отражаются на его физическом состоянии.Преодолению трудностей, возникших в результате экспериментальных просчетов, и победе, прежде всего над самим собой, посвящается это художественное произведение.
Народный университетПедагогический факультет№ 4 1989Бывший чемпион мира по тяжелой атлетике Ю.П.Власов рассказывает о значении физической культуры и спорта, как одного из оздоровительных средств, об отличиях большого спорта от обычного, о взаимоотношениях большого спорта с обществом, о допингах.
Цензурные ограничения недавнего прошлого почти не позволяли Ю. Власову — известному общественному деятелю, писателю, спортсмену — публиковать свои произведения. В сборник «Стужа» вошли впервые издающиеся рассказы и повести, написанные автором еще пятнадцать — двадцать лет назад.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Герой Советского Союза генерал армии Николай Фёдорович Ватутин по праву принадлежит к числу самых талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Он внёс огромный вклад в развитие теории и практики контрнаступления, окружения и разгрома крупных группировок противника, осуществления быстрого и решительного манёвра войсками, действий подвижных групп фронта и армии, организации устойчивой и активной обороны. Его имя неразрывно связано с победами Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, при форсировании Днепра и освобождении Киева..
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.