Костолом - [64]
— Ты наверное плохо думаешь о моих родных? — невзначай бросает Миша, выставляя чашки на скатёрку. — Не стоит. В моей болезни никто не виноват — это воля Господа. Им тяжело быть рядом… Им будет легче без меня. У меня два старших брата, они продолжат род.
— Ты не расплачиваешься за их счастье, ты же понимаешь это? И вообще… Почему ты не в больнице? Разве совсем-совсем ничего нельзя поделать?
— Провести последние дни жизни в палате, глядя в белый потолок, вместо того, чтобы провести их в родном доме, среди приволья? При одинаковом исходе… Выбор очевиден.
— Выбор? Ты сам его сделал?
Он не отвечает, но отчего-то улыбается. На время место тоски и негодования в душе Ксюхи занимает страх.
— Те цветы, они… Были так неожиданны. — Она переводит тему, вспоминая забытое и тут же понимая, насколько неудачно.
— Забудь. Глупо, я знаю, Но мне не стыдно. Я бы пожалел, если б не послал их.
— И правильно… Я бы тоже пожалела, если б ты их не послал. — Ксюха тихонько посмеивается, осознавая, какую несуразицу сморозила. — И чем ты ещё занимаешься? Обычно. Кроме сада и домашних дел?
— Много чем. Мне редко бывает скучно, если ты об этом. Когда интернет работает бeз перебоев, я скачиваю себе всё подряд — фильмы, книги, музыку… Потом, когда инет тормозит, просматриваю это всё с компа. Но больше не буду.
— Почему?
— Времени не так много. Займусь фермой. Хочу посмотреть, как мураши будут расти.
На это и ответить-то нечего. Ксения молча цедит обжигающий чай с шиповником сквозь зубы, что почему-то скованы щекоткой, будто по ним вдарили. Ловит взгляд собеседника — тот смотрит прицельно, не отрываясь и не скрываясь. Она не против. Если ему нравятся муравьи и девушки в костюмах распутных лягушек, пусть так и будет.
— Хочешь, я буду каждый день приходить?
— Хм… Зачем? — Миша смотрит на неё с надеждой, плохо скрываемой за завесой недоверия.
— Просто так. Лето заканчивается, и я скоро уеду. Так что у меня тоже времени мало. Можно было бы вместе выращивать муравьёв…
Миша смеётся уже от души.
— Я же знаю, тебе не нравятся муравьи!
— А может мне нравишься ты…
— Вряд ли. Но я не против. Приходи, когда хочешь.
— Хорошо. Значит, завтра. То есть уже сегодня. Я обычно часов в десять заканчиваю убираться после завтрака, так что…
— Тогда я не буду сегодня ферму распаковывать. Завтра вместе распакуем.
— Хорошо. И ещё раз — с днём рождения!
Ксения не хочет, чтоб её провожали, и хозяин дома чувствует это. Когда она, молча кивнув, выходит из-за стола и направляется к двери, он за ней не следует. Когда она, захлопнув дверь, бредёт к калитке мимо зарослей розовых кустов — он наблюдает за ней через окно кухни. Когда она прикрывает за собой калитку, чуть не прищемив нос увязавшейся следом псинке, и теряется где-то на полевом бездорожье, которого за высоким забором, увы, не видно, он выключает свет и ещё долго сидит в темноте, разглядывая звёздное небо через блестящую гладь оконного стекла.
Дорога пьяными петлями уводит к посёлку, но домой идти совсем неохота. Жуткий недосып будто отступил перед ясной августовской ночью — в голове у Ксюхи так же тихо и свежо, каков воздух вокруг, и слегка тревожно — а иначе здесь, на краю землю, и быть не может. Минуя поворот к гостинице, она шагает дальше — туда, где средь диких незасеянный полей стоит ещё один одинокий дом. Она даже не знает, зачем именно туда идёт — но так бывало и раньше. И всё же, знает точно — придя, она найдёт ответы.
У входа она мнётся, не решаясь нажать на выпуклую кнопку звонка. В доме горит свет, а собаки суют любопытные носы в щель между землёй и калиткой — уже не лают и даже не порыкивают, лишь, шумно принюхиваясь, время от времени нетерпеливо фыркают. Жать на звонок так и не пришлось — почувствовав настроение овчарок, хозяин отпирает калитку, пропуская гостью внутрь, кажется, совсем не удивившись. Зайдя в дом, Ксения замирает в нерешительности — хозяин ничего не говорит и будто бы даже не ждёт, чтоб заговорила она. Насупившись, он водит носом по воздуху, повторяя поведение питомцев, затем пристально щурит глаза, пронзая полусвет мрачной гостиной своим обжигающим взглядом.
— Я вижу их. Они повсюду. Повсюду в тебе. Ты слышала про малые и большие круги кровообращения?
— Да, слышала что-то такое. В школе проходили. Причём здесь…
— Змейки. Их больше ничего не давит, и они даже успели забыть, что когда-то давило. Я вижу твою кровь — вижу её не алой, а прозрачной, и по ней плавают змейки — неоново-голубые, с золотистыми опалинами по бокам. Это кровь здорового человека. Ты уже не та, что прежде. Что-то случилось? Что-то, чего я знать не могу?
Не дожидаясь приглашения, гостья усаживается на вычурный диванчик напротив окна и некоторое время задумчиво созерцает камерное свечение настенных ламп. Правильно сделала, что пришла. Она уйдёт с ответами, как и хотела.
— Возможно.
— Хорошо. Всё в порядке?
— Думаю, нет. — Ей совсем не хочется рассказывать про вылазку вчерашнего (уже позавчерашнего) дня. Стыд за содеянное всё ещё ютится на пыльных задворках сознания, а страх неминуемой расплаты довлеет дамокловым мечом. Она чувствует себя испачкавшейся и очистившейся одновременно. И она не хочет делить это чувство ни с кем. — Как бы там ни сложилось, я готова ответить за свои поступки. Ты прав. Я уже не та, что прежде. Раньше у меня и поступков-то своих не было… Мною орудовали другие. А… Можно спросить? Я видела Алису сегодня — она снова живёт у нас в гостинице. Зачем она здесь — я имею в виду, в Алиевке? Знаю, что не в отпуске. Отпускники за билетами на ближайший обратный рейс не охотятся.
Любимая подруга убита, и кажется, я знаю, кто это сделал. Он ходит рядом, но его не поймать. И пока я пыталась бороться с тьмой, что внутри, зверь подбирался всё ближе. Теперь моя цель — убить зверя.Метки: разница в возрасте, спорт, триллер, детектив, повседневность, повествование от первого лица, учебные заведения, элементы фемслэша. Без привязки к конкретной геолокации. Абстрактный город некой европейской страны, где люди носят самые разные имена.
В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Один из ключевых признаков современной постмодернистской литературы – фантасмагоричность. Желая выявить сущность предмета или явления, автор представляет их читателю в утрированной, невероятной, доведенной до абсурда форме. Из привычных реалий складываются новые фантастические миры, погружающие созерцающего все глубже в задумку создателя произведения. В современной русской литературе можно найти множество таких примеров. Один из них – книга Анатолия Субботина «Мадонна и свиньи». В сборник вошли рассказы разных лет, в том числе «Старики», «Последнее путешествие Синдбада», «Новогодний подарок», «Ангел» и другие. В этих коротких, но емких историях автор переплетает сон и реальность, нагромождает невероятное и абсурдное на знакомые всем события, эмоции и чувства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.