Короткое детство - [33]
— Одевайся.
— Куда? — удивлённо спросил Митька.
— На собрание, — ответила мать.
В правлении колхоза собралась вся деревня и даже ребятишки. Здесь были абсолютно все, кроме бабки Любы. И Локоть понял, что собрание это очень важное.
Когда Митька с матерью вошли, шум сразу стих. Витька-счетовод вылез из-за стола и сказал:
— Садитесь, товарищ председатель.
Елизавета Максимовна села, вынула из кармана измятый листок, разгладила его и сказала:
— Так вот, товарищи колхозники, дела у нас не очень хороши. Нам надо серьёзно поговорить.
— Ась? — спросил дед Тимофей и подставил к уху ладонь. Женщина в рыжей шубе наклонилась и громко сказала:
— Председатель говорит, что дела у нас плохие.
— Знамо дело, плохие, — глубокомысленно изрёк дед, и все засмеялись. Елизавета Максимовна постучала карандашом и встала.
— Товарищи колхозники, страна переживает тяжкую годину…
Председательша говорила долго. Рассказывала о том, с какими трудностями приходится сдерживать фашистов, о зверствах, которые творят гитлеровцы на нашей земле. Призывала здесь, в тылу, работать не покладая рук, чтобы помочь фронту. Заявила, что теперь в колхозе обязаны работать все, в том числе и ребята.
— Трудом надо воспитывать детей! — заключила свою речь Елизавета Максимовна.
Её дружно поддержали колхозники. Все выступавшие жаловались, что ребятишки без отцов совсем от рук отбились, и если их не заставить работать по-настоящему, то они, как Стёпка, удерут на фронт. Когда все высказались, Елизавета Максимовна объявила:
— Слово имеет Виктор Васильевич Семёнов.
— Вот это да! Уже Виктор Васильевич, — сказал Самовар.
Елизавета Максимовна повернулась к Витьке и ободряюще кивнула ему головой.
— Выковыренный! — закричал Аркашка и показал язык.
Витька, не обращая внимания на дурацкую выходку Аркашки, встал, одёрнул рубашку, кашлянул в кулак, налил из графина в стакан воды, выпил и вдруг резко выбросил вперёд руку.
— Товарищи ребята колхоза «Красный самолёт», я обращаюсь к вам как равный к равным! Пора прекратить эти шалтай-болтай! — выкрикнул он и пощёлкал пальцами. — Пора работать! — он опять пощёлкал пальцами и, не найдя слов, схватился за графин. Колхозники засмеялись.
Елизавета Максимовна постучала карандашом, шум стих.
Витька выдул ещё стакан воды и вдруг, как из пулемёта, посыпал слова. Речь Витьки сводилась к тому, что раз их отцы сражаются на фронте, то ромашкинским ребятишкам стыдно ничего не делать. Счетовод резко критиковал Стёпку Коршаткина. Внёс предложение осудить его поступок и пропесочить на собрании, когда его приволокут с фронта.
— Кто же будет в тылу ковать победу, если все побегут на фронт? — воскликнул Витька и оглянулся. Все молчали. Витька повертел над головой пальцем и ткнул в Локтя. — Мы, товарищи, своим трудом! — На этом он кончил и выпил ещё стакан воды. Ему громко хлопали. Даже Аркашка аплодировал. Всё-таки здорово Витька-счетовод выступил.
На этом собрание и закончилось. Елизавета Максимовна объявила, кому и куда идти сегодня работать. Митьку, Самовара, Лаптя и Лильку назначили в бригаду Натальи Махониной — старшей сестры Лильки — в лабаз, сортировать зерно. Вруны попали на скотный двор, навоз возить. Без работы остался один Аркашка. Ему не было ещё десяти лет. Аркашка обиделся. Сначала он грозился сбежать на фронт, а потом заревел. Над ним сжалились и определили в одну бригаду с Митькой. Наталья Махонина собрала свою бригаду, насмешливо посмотрела на неё и сказала:
— Пошли, товарищи колхознички.
Наталья привела ребят в лабаз. Лабазом в Ромашках называли большой колхозный амбар. В нём хранился семенной фонд. По обеим сторонам лабаза находились закрома: два с рожью, два с овсом, один с клевером, в шестом было немного гречихи, а седьмой был совсем пустой. Стены лабаза были увешаны лошадиной сбруей: хомутами, уздечками, сёдлами. Посреди лабаза стоял триер — сортировочная машина, с помощью которой отбирают годные на посев семена. Машина простая. Маховое колесо с приводными ремнями, длинный стан, в котором поставлены в три этажа сита. Верхнее сито с крупной ячеей, нижнее — с мелкой. Когда крутят колесо, сита качаются, и таким образом зерно сортируется.
Митьке с Самоваром досталась самая тяжёлая работа: крутить колесо. Лаптя назначили засыпать триер зерном. Лильку — отбирать очищенные семена. Аркашке досталась работёнка пыльная, но зато самая лёгкая. Его поставили выгребать из-под триера мусор и выбрасывать его на улицу.
Работа закипела. Первые полчаса работали так, что пар шёл. Митька с Самоваром даже сняли полушубки и засучили рукава. Однако в конце второй половины часа полушубки пришлось надеть. Ещё час усердно крутили ручку и таскали корзинки с зерном. Когда пошёл третий час, Самовар стал завидовать Стёпке.
— Молодец Коршун, что на фронт сбежал, а то бы и его заставили крутить это проклятое колесо, — сказал он.
Первым забастовал Аркашка. Он заявил, что ему надоело работать, и ушёл. Прошло три часа, и ребята совсем выдохлись. Митька крутил колесо и считал:
— Восемьдесят пять, восемьдесят шесть… девяносто два. — Досчитав до ста, он остановил колесо. Самовар, внимательно следивший за счётом, запротестовал:
Имя В. Курочкина, одного из самых самобытных представителей писателей военного поколения, хорошо известно читателю по пронзительной повести «На войне как на войне», в которой автору, и самому воевавшему, удалось показать житейскую обыденность военной действительности и органично существующий в ней истинный героизм. Перу писателя присущ подлинный психологизм, лаконизм и точность выражения мысли, умение создавать образы живых людей. В книгу вошли повести о буднях на фронте в годы Великой Отечественной войны и советской мирной действительности, достоверно и без привычных умолчаний запечатлевшие атмосферу и характеры тех лет.
Среди бумаг Виктора Курочкина имеется автобиографическая рукопись, озаглавленная «Товарищи офицеры». Над нею писатель работал в конце 1965 года. Эти наброски свидетельствуют о том, как трудно автор «На войне как на войне» расставался с героями повести.
Виктор Курочкин – далеко не самое известное лицо в русской послевоенной литературе, однако закономерно, что в последние десятилетия проза «литературных лейтенантов» стала вытеснять масштабные полотна «литературных генералов», обращая взгляд читателя к главному герою великой русской прозы – «маленькому человеку». Эта «негромкая» проза и сегодня переворачивает душу.Предлагаемая вниманию читателей повесть «Последняя весна», датированная 1962 годом, печатается по изданию: Виктор Курочкин. Повести и рассказы (Л., 1978).
Повесть «Записки народного судьи Семена Бузыкина», давшая название сборнику, была написана в 1962 году, но полностью публикуется впервые. В. А. Курочкин (1923–1976) в начале 50-х годов служил народным судьей в Новгородской области, и в основе произведения — материалы реальной судейской практики. В повести поставлены острые социальные проблемы, не потерявшие своей актуальности и сегодня. В сборник также вошли повести «Заколоченный дом», «Последняя весна» и рассказы, рожденные впечатлениями от встреч с жителями деревень средней полосы России.
Рассказ о киноактере и его собаке, искалеченных жизнью, и о том, что так ли важны в жизни внешность и слава, почет и признание, таланты и поклонники.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Основу новой книги известного прозаика, лауреата Государственной премии РСФСР имени М. Горького Анатолия Ткаченко составил роман «Воитель», повествующий о человеке редкого характера, сельском подвижнике. Действие романа происходит на Дальнем Востоке, в одном из амурских сел. Главный врач сельской больницы Яропольцев избирается председателем сельсовета и начинает борьбу с директором-рыбозавода за сокращение вылова лососевых, запасы которых сильно подорваны завышенными планами. Немало неприятностей пришлось пережить Яропольцеву, вплоть до «организованного» исключения из партии.
В сатирическом романе автор высмеивает невежество, семейственность, штурмовщину и карьеризм. В образе незадачливого руководителя комбината бытовых услуг, а затем промкомбината — незаменимого директора Ибрахана и его компании — обличается очковтирательство, показуха и другие отрицательные явления. По оценке большого советского сатирика Леонида Ленча, «роман этот привлекателен своим национальным колоритом, свежестью юмористических красок, великолепием комического сюжета».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Многие читатели знают Ивана Васильевича Вострышева как журналиста и литературоведа, автора брошюр и статей, пропагандирующих художественную литературу. Родился он в 1904 году в селе Большое Болдино, Горьковской области, в бедной крестьянской семье. В 1925 году вступил в члены КПСС. Более 15 лет работал в редакциях газет и журналов. В годы Великой Отечественной войны был на фронте. В 1949 г. окончил Академию общественных наук, затем работал научным сотрудником Института мировой литературы. Книга И. В. Вострышева «Зимой в Подлипках» посвящена колхозной жизни, судьбам людей современной деревни.