Корабль и другие истории - [9]

Шрифт
Интервал

уже ворвалась!
Она провела ледяными руками
по мебели и обоям,
перелистала черновики,
поиграла с клавишами пишущей машинки,
растрепала поэту волосы
и плещется теперь в его венах.
И, мучительно ощущая толчки
                                        увеличившегося сердца
поэт берет чистый лист бумаги
и послушно пишет на нем одно слово:
КОРАБЛЬ.

8. ПЛАЧ ПО КОРАБЛЮ

Природа связи — волновая;
Морским путем и я бегу.
Селиться тяга вековая
На берегу…
Из этих вод взошла на сушу
Живая трепетная тварь.
Река мою волнует душу,
Зовет, как встарь!
Вода, струящаяся мерно
У ног Ивана Крузенштерна,
Который бронзов и суров;
Здесь баржи нефтеналивные
Стоят — и корабли иные,
И мореплаватель в дорогу
Всегда готов!
К мостам, сводящимся успешно,
К словам, звучащим безутешно,
К монеткам, брошенным небрежно,
Я обращаю взор;
С несостоявшихся свиданий
На эти берега нас тянет,
Ведь мы с тобой — островитяне
С архейских пор!
Там и прощаться нам пристало
У водопада, у канала,
У Ойкумены на краю,
У обмелевшего залива,
У закипевшего бурливо
Ручья, полощущего иву,
И у фонтана, где стою.
Нева, одна из вен планеты,
И становая вена Леты —
Прибоя метр;
Возможность в плаванье пуститься,
Способность с легкостью проститься:
Попутный ветр!..
Люблю плавсредства без разбору,
Весло, кормило, руль и киль,
Буксир с чихающим мотором,
Трехмачтовую шхуну в штиль,
Все бригантины, баркентины,
Байдарку, крейсер и линкор,
Всех существующих флотилий
След на воде с архейских пор,
Люблю огни твои ночные,
Трехпалубный людской ковчег,
И пены кипень, и шальные
Моторки долгих русских рек;
Все корабельное устройство
И горизонт с водою сплошь,
И мореходное геройство,
В котором смысла ни на грош;
Несуществующие снасти,
Валы вне тверди или рвы,
Когда захлестывает счастье,
Как воды, с ног до головы!
И — только б плыть!
                           Островитянка,
Богиня миль и якорей,
Аборигенка, таитянка
Из колыбели всех морей…
Как мы шарахались когда-то
Изведав горечи всерьез
От губ ее солоноватых
Или солено-горьких слез!
Она влекла нас в эти дали,
Неведомые нам вполне,
И мы, признаться, припадали
К неутоляющей волне…
И все-то наши стогны, домы,
Обвод дворовый и дверной
Вдруг представлялись нам паромом
Над океанской глубиной.
Двор пребывал вполне на суше,
Вдали от порта и реки,
И у забот его насущных
Свои имелись маяки,
Свои подводные теченья,
А также створ и волнолом…
Но плыли — все, без исключенья,
И каждый бредил кораблем.
Прекрасная Дворничиха
приспустив ресницы
и опустив долу зеленые очи свои
следила за взмахами метлы,
которой орудовала как некий гребец,
точнее, как очаровательная загребная
утлой неземной пироги.
Маленький белый кораблик
в консервной банке
с небесноголубой водою
таял с каждым днем.
Она тосковала.
Она не замечала
                       даже Вальку-маляра.
К ночи
          начинала она
                         заглядываться
                                         на звезды.
Пятиклассник из второго подъезда,
которому под большим секретом
показала она тающий парусник
в бывшем вместилище килек
(возможно, то были шпроты, сайра
или капуста морская…),
сказал ей, что на Васильевском острове
стоит на якоре
                      точно такой же,
и его хотят разобрать на дрова.
— А разве теперь печки топят? —
                      спросила Прекрасная Дворничиха. —
Теперь везде центральное отопление.
Кому он мешает?
Стоял бы да стоял.
Я бы съездила посмотрела…
Вездесущие Кудашечка и Тудашечка,
как раз в эту минуту
проходившие
куда-то туда
(одна с авоськой, другая с небоськой),
заметили,
что их знакомые из женского комитета,
                                                 Топси
                                                 и Типси,
Сказали, что все будет тип-топ,
потому что корабль продадут за границу,
не то финнам,
не то венграм,
и у этих угро-финнов
парусник будет заместо музея.
— Дело, — сказала Кудашечка.
— Решенное, — сказала Тудашечка.
— Что бы его здесь музеем-то сделать, —
не унималась Прекрасная Дворничиха.
— У нас своих музеев полно, — сказала Тудашечка.
— У нас весь город — музей, — сказала Кудашечка.
— Не то что у них, — сказали они вместе.
Прекрасная Дворничиха вздохнула.
Продолжая манипулировать весельной метлой
она медленно, как индианка,
поплыла с первого двора на второй.
К концу дня
детсадовские дети
стали плакать навзрыд.
Одни требовали маму.
Другие папу.
Третьи — некие несуществующие игрушки.
Четвертые плакали подравшись.
Пятые капризничали.
Их любимица Владычица Мышей промокла насквозь.
Платье ее просолилось от рева окружающих,
словно она упала за борт
в самой соленой акватории мира.
— Мария Васильевна, — канючили, — а у меня нет платка…
— Мария Васильевна, — всхлипывали, — я хочу домой…
— Мария Васильевна, — ныли, — а Петров сломал лодочку.
— Петров, — сказала Владычица Мышей, — подойди сюда. —
Петров воет в голос.
Он безутешен.
Он громок, как иерихонская труба.
Нос распух.
Носом Петров оглушительно хлюпает.
— Что с тобой, Петров? — говорит Владычица Мышей.
Он протягивает ей обломки лодочки
и выговаривает
в паузах
между всхлипываниями:
— Корабль! — Корабль! — Корабль!
Ручеек слез вытекает на лестницу.
Ручеек стекает вниз по ступенькам.
Достигает двора.
И распространяется по оному.
Мардарий с Босым
гадливо тряся лапами и принюхиваясь

Еще от автора Наталья Всеволодовна Галкина
Мир фантастики 2012. КОТАстрофа

Вы не пробовали близко пообщаться с симпатичным, но малознакомым котом?Качественные царапины и море зеленки гарантированы. И это – в лучшем случае.Но кошки из этого сборника способны на большее!Кот-великан Жоржик, кошачий царь Коломны. Кот-призрак, способный легким движением хвоста решать межгалактические конфликты. Кот-домовой, поучающий хозяина. Кошка-фантом, предсказывающая сходы лавин в горах. Рыжий кот, живущий на Крыше Мира. И кот Рыжик-Бандит, который иногда превращается в тигра.А ещё здесь есть легенды кошек Эрмитажа и сказки народа миу.Но самое главное – в этих рассказах есть надежда на то, что люди когда-нибудь поумнеют и наконец-то смогут понять кошек…


Голос из хора: Стихи, поэмы

Особенность и своеобразие поэзии ленинградки Натальи Галкиной — тяготение к философско-фантастическим сюжетам, нередким в современной прозе, но не совсем обычным в поэзии. Ей удаются эти сюжеты, в них затрагиваются существенные вопросы бытия и передается ощущение загадочности жизни, бесконечной перевоплощаемости ее вечных основ. Интересна языковая ткань ее поэзии, широко вобравшей современную разговорную речь, высокую книжность и фольклорную стихию. © Издательство «Советский писатель», 1989 г.


Вечеринка: Книга стихов

В состав двенадцатого поэтического сборника петербургского автора Натальи Галкиной входят новые стихи, поэма «Дом», переводы и своеобразное «избранное» из одиннадцати книг («Горожанка», «Зал ожидания», «Оккервиль», «Голос из хора», «Милый и дорогая», «Святки», «Погода на вчера», «Мингер», «Скрытые реки», «Открытка из Хлынова» и «Рыцарь на роликах»).


Часы с вариантами

Сборник фантастических повестей и рассказов.


Ошибки рыб

Наталья Галкина, автор одиннадцати поэтических и четырех прозаических сборников, в своеобразном творчестве которой реальность и фантасмагория образуют единый мир, давно снискала любовь широкого круга читателей. В состав книги входят: «Ошибки рыб» — «Повествование в историях», маленький роман «Пишите письма» и новые рассказы. © Галкина Н., текст, 2008 © Ковенчук Г., обложка, 2008 © Раппопорт А., фото, 2008.


Покровитель птиц

Роман «Покровитель птиц» петербурженки Натальи Галкиной (автора шести прозаических и четырнадцати поэтических книг) — своеобразное жизнеописание композитора Бориса Клюзнера. В романе об удивительной его музыке и о нем самом говорят Вениамин Баснер, Владимир Британишский, Валерий Гаврилин, Геннадий Гор, Даниил Гранин, Софья Губайдулина, Георгий Краснов-Лапин, Сергей Слонимский, Борис Тищенко, Константин Учитель, Джабраил Хаупа, Елена Чегурова, Нина Чечулина. В тексте переплетаются нити документальной прозы, фэнтези, магического реализма; на улицах Петербурга встречаются вымышленные персонажи и известные люди; струят воды свои Волга детства героя, Фонтанка с каналом Грибоедова дней юности, стиксы военных лет (через которые наводил переправы и мосты строительный клюзнеровский штрафбат), ручьи Комарова, скрытые реки.


Рекомендуем почитать
Аномалия

Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.


Хорошие собаки до Южного полюса не добираются

Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.


На этом месте в 1904 году

Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.


Зайка

Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.


На что способна умница

Три смелые девушки из разных слоев общества мечтают найти свой путь в жизни. И этот поиск приводит каждую к борьбе за женские права. Ивлин семнадцать, она мечтает об Оксфорде. Отец может оплатить ее обучение, но уже уготовил другое будущее для дочери: она должна учиться не латыни, а домашнему хозяйству и выйти замуж. Мэй пятнадцать, она поддерживает суфражисток, но не их методы борьбы. И не понимает, почему другие не принимают ее точку зрения, ведь насилие — это ужасно. А когда она встречает Нелл, то видит в ней родственную душу.


Жарынь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.