Контрабандисты Гора - [90]

— Он настолько ценен? — уточнил Тиртай.

— Да, — заверил его зверь.

— Тогда там, наверное, золото или серебро, причём в больших количествах, — предположил мужчина.

— Нет, — покачал головой зверь. — По сравнению с ним золото или серебро, драгоценные мази, сундуки с драгоценностями и прочие вещи, которые у вас расцениваются как ценности, были бы не больше, чем ложка грязи, чашка песка или земли.

— Я понял, — хмыкнул Тиртай.

— Но для тебя, мой жадный друг, — сказал зверь, — само по себе оно вообще не представляет никакой ценности. Оно будет ценно, только в случае надлежащей доставки выбранной стороне. Само по себе тебе оно покажется непонятным, бессмысленным, буквально ничего не стоящим, но для тех, кто понимает и может это использовать, оно представляет огромную ценность. Советую уяснить и держать в памяти, что этот груз стоит золота и серебра, только если он достигнет своего адресата. Вот тогда тебе хорошо заплатят золотом и серебром, возможно, даже больше чем весит тарларион, возможно даже городами и убаратами.

— Мне было бы любопытно посмотреть на то, что является настолько ценным и одновременно настолько ничего не стоящим, — признался Тиртай.

Второй зверь, явно прислушивавшийся к их разговору, внезапно угрожающе зарычал. Однако первый их них, жестом успокоил его.

— Ты ведь слышал об Огненной Смерти Царствующих Жрецов, не так ли? — осведомился он у Тиртая.

— Я слышал об этом, — кивнул Тиртай, — но сам никогда не видел.

— А вот я видел это, — заявил зверь, — однажды, когда мой человек, размахивал запрещённым оружием, тем, которое запрещено согласно законам Царствующих Жрецов. Он внезапно исчез во вспышке пламени, буквально в шаге от меня. От его плоти и крови остался только пепел, а камни, на которых он стоял, растаяли.

Из сказанного я заключил, что эти звери, по-видимому, были продвинуты в технологиях столь же как и люди Земли, а возможно и больше, но здесь, на Горе, ограничивали себя разрешённым оружием. Выходит, подумал я, как и люди, они признавали власть Царствующих Жрецов и боялись их. Насколько чудовищны, насколько ужасны, думал я, должны быть Царствующие Жрецы.

— Я не понимаю, — сказал Тиртай.

— Если груз вскроют, то он будет уничтожен, — пояснил зверь, — и тот, кто осмелится это сделать, возможно, просто из любопытства относительно его характера, вместе с ним. Только определённые адресаты, должным образом проинструктированные, получившие с коды доступа, смогут открыть контейнеры безнаказанно.

Я присмотрелся к маленькому животному, безволосому, привязанному к жерди, водружённой над костром. Его рот то открывался, то закрывался, но из него не вылетало ни звука. Его дикие глаза, казалось, вылезали из орбит. По-видимому, оно уже ничего не чувствовало.

— Вы видите это? — спросил я, обращаясь к Тиртаю и указывая на мелкое животное.

— Конечно, — с заметным раздражением буркнул он.

— Оно живо, — заметил я.

— Это очевидно, — сказал Тиртай.

— Похоже оно не чувствует боли, — предположил я.

— Совершенно не чувствует, — подтвердил он.

— И оно молчит, — добавил я.

— Я уже был здесь прежде, — проворчал мужчина. — Это изобретательно. Маленький разрез на горле, и животное не издаёт ни звука.

— Его крики могут раздражать ваших друзей? — уточнил я.

— Я так не думаю, — ответил Тиртай. — Сомневаюсь, что их вообще беспокоят такие нюансы. Не больше чем тебя. Скорее, они бы могли наслаждаться этим. Честно говоря, я не знаю, но думаю, что здесь, в лесу, им стоило бы избегать лишних звуков, вроде его воплей или визгов, которые, наверняка, привлекли бы внимание, скажем, проходящего мимо слина или пантеры.

— Почему они его не убивают? — спросил я.

— Откуда мне знать? — пожал плечами Тиртай.

— Убейте его, — попросил я.

— Не бери в голову, — отмахнулся он.

— Убейте его, — повторил я более настойчиво.

— Мы здесь гости, — напомнил мне Тиртай. — Веди себя цивилизованно.

— Скажите им, чтобы они убили его, — потребовал я.

— Почему? — осведомился он.

Рискну предположить, что для большинства уроженцев Земли многие из гореан могли бы казаться черствыми, бессердечными или жестокими, зато они, в отличие от землян, обычно любят свой мир, любят растить деревья, траву, цветы и сам мир, они любят день и ночь, времена года, ветер и небо, звезды, звук воды в ручьях и живых животных, птиц и так далее. Они заботятся о своём мире и живых существах в нём обитающих. Возможно, это глупо, но это — гореанский путь. Кто возьмётся судить, какой путь лучший? Или имеет ли это значение? Как бы то ни было, но гореане готовы отстаивать свой путь насмерть.

— Что так обеспокоило твоего товарища? — поинтересовался зверь с устройством.

— Еда, — ответил Тиртай.

— Что не так с едой? — спросил зверь. — Мы готовим её для вас. Это ведь вы обычно готовите свою пищу, не так ли? Мы предпочитаем свежатину, с живой кровью.

— Я думаю, — сказал мой спутник, — он предпочёл бы, чтобы животное было убито.

— Говорят, что приготовление живой пищи улучшает вкус и аромат, — объяснил зверь. — По крайней мере, я об этом слышал.

— Скажите им, чтобы они убили его, — снова потребовал я.

— Это может оказаться не их путём, — предупредил меня Тиртай.