Контрабандисты Гора - [164]

— Конечно, — признал Генсерих.

— Ну так убей его, — потребовал Рортон.

— Нет, — отрезал Генсерих. — Это красивый зверь.

— Он отвратительный и опасный, — ответил Рортон.

— И красивый, — стоял на своём Генсерих.

Я и, конечно, Аксель, который знал о слинах куда больше моего, понимали, что убить слина будет не трудно. Быстрый, неожиданный удар гладием сзади в основание шеи и позвоночник будет перерублен.

Генсерих посмотрел вниз, на распростёртую под ногами мужчин, потерявшую сознание Дарлу. Я бы не сказал, что в той позе, в которой она лежала, с верёвкой не шее и вытянутыми ногами, она была совсем уж непривлекательна.

— Приведите рабыню в чувство, — наконец, приказал он.

Ясон подошёл к рабыне и дважды грубо пнул её в бедро. Она пошевелилась и открыла глаза.

— Подъём, шлюха, — хмыкнул мужчина. — На колени.

— Да, — прохрипела она и, откашлявшись, добавила: — Господин.

Тем не менее, Ясон схватил её за волосы, удерживая её голову на месте, и отвесил ей две пощёчины, сначала с ладонью, а затем тыльной стороной.

Дарла испуганно, непонимающе уставилась на него.

— Ты слишком долго медлила с произнесением слова «Господин», — пояснил он.

— Простите меня, Господин, — прошептала рабыня.

— Выровняй их как следует, — велел Генсерих.

— Колени ровно, — скомандовал Ясон, — сели на пятки, спину прямо, живот втянуть, голову поднять, руки на бёдра ладонями вниз!

— Что насчёт их коленей? — поинтересовался один из собравшихся.

— Пусть пока держат их сжатыми, — разрешил Генсерих.

— Их можно развести позже, — засмеялся мужчина.

— Разумеется, — согласился Генсерих.

— Убейте их сейчас, — не унимался Рортон. — Это самый лучший выход.

Рабыни побледнели, но не изменили позы. Они, как и все рабыни, уже осознали себя находящимися в неограниченной власти владельцев.

— Вы понимаете, — спросил Генсерих, — что вы должны повиноваться немедленно и без сомнений?

— Да, Господин, — заверили они его.

— И, — продолжил он, — вы будете стремиться, чтобы ваши владельцы были довольны вами, полностью и всеми способами?

— Да, Господин! — пообещали женщины.

— Вот, — сказал Генсерих, поворачиваясь к своим товарищам, — перед вами рабыни, которые заинтересованы в том, чтобы нравиться вам. Лично мне ясно, что было бы позором убивать таких рабынь.

— Это верно, — подержал его чей-то голос.

— Это одна из башен в доме чести, — заявил другой. — Она не из тех, которые стоят на виду, но о ней все знают. Это неоспоримо.

— Берегитесь! — предупредил Рортон. — Вопрос состоит не в том, являются ли они рабынями, и не в том, приятны ли они как рабыни. Вопрос не зависит от их статуса и поведения. Вопрос в той информации, которую они несут в себе, и не важно, свободные они или рабыни. Знание, которым они владеют, является их приговором.

— Именно это и было спорным, — кивнул Генсерих. — Ничего спорного в этом больше нет. Я так решил. Они будут проданы.

Судя по расслабившемуся телу Донны, она испытала дикое облегчение, но ей хватило мудрости, чтобы промолчать.

— Мы ничего не решили, — процедил Рортон.

— Я решил, — отрезал Генсерих. — Этого достаточно, ибо я здесь главный.

— Пока, — бросил Рортон, отворачиваясь.

— Лучше было бы его убить, — шепнул Ясон.

— Нет, — покачал головой Генсерих.

— Он может быть не один, — шёпотом предупредил Ясон.

— И скольких нам ещё убивать? — осведомился Генсерих.

— Не знаю, — развёл руками Ясон, озираясь.

— Собирайте вещи, готовьте рюкзаки, — приказал Генсерих. — Мы сворачиваем лагерь.

— Приготовиться к походу, — объявил Ясон, и группа мужчин рассыпалась, оставляя место сходки, на которой решалась судьба четырёх женщин, которые больше не были женщинами-пантерами.

— Снимите кандалы с рабынь, — велел Генсерих и, обведя взглядом окружавшие лагерь деревья и реку, добавил: — Не нравится мне здесь.

Потом он повернулся к нам с Акселем. Я заметил в его глазах тревогу.

— Мы планируем двигаться максимально быстро, — сообщил он нам.

Ясон достал из своего кошеля ключ и, наклонился, чтобы заняться кандалами четырёх, связанных за шеи рабынь. Те оставались в прежних позах. Ведь им никто не давал разрешение изменить положение.

Мы с Акселем отступили, готовясь уходить.

— Задержитесь, — остановил нас Генсерих. — Боюсь, что должен настаивать, на том, чтобы вы сопровождали нас.

— Конечно, — сказал я. — Ваш путь ведь лежит к побережью, к торговым столбам, а наша деревня как раз и находится к западу отсюда, правда, на Александре. Мы не против сопровождать вас какое-то время. Мы даже будем благодарны вам за то, что составите нам компанию. Только верните наше оружие.

— Боюсь, что нет, — сказал Генсерих.

— Почему нет? — осведомился я.

— Вы думаете, что я не узнаю призового слин, великолепного следопыта? — усмехнулся Генсерих. — Такого зверя вряд ли можно было бы найти в деревне на Александре. Он слишком дорог. Да и был бы там совершенно бесполезен, держать его не было бы никакого смысла. Я не знаю, кто вы, и какими делами здесь занимаетесь, но вы точно не сельские жители. Я бы предположил, что вы имеете какое-то отношение к тому, о чём мы слышали, как о лагере большого корабля.

— Если так, — сказал Аксель, — мы вряд ли представляем для вас интерес. Верните нам наше оружие, и мы отправимся восвояси.