Конструируя «Другую Русь»: Образы «Руси» в историописании Великого княжества Литовского XVI-VII веков - [5]

Историко-географического деления региона Александром Гваньини

В ряду иностранных авторов, ставших частью историописания ВКЛ, нужно отметить имя Александра Гваньини / Alessandro Guagnini (1538-1614). Гваньини принадлежал к обедневшему дворянскому роду и происходил из Вероны, которая в те времена принадлежала Венецианской республике. В условиях ренессансной Италии с её демографическим развитием и перепроизводством высококвалифицированных специалистов многие местные художники и военные вынуждены были искать заработки за границей. И вот в 1561 году Александр Гваньини и его отец Амброжи были рекомендованы королю Сигизмунду Августу как специалисты по фортификации. В результате, как мы знаем, Александр Гваньини принимал участие в нескольких кампаниях, после чего как ротмистр пехоты стал командиром гарнизона крупного города и пограничного форпоста Витебска. Как ротмистр Гваньини не только находился в витебском гарнизоне, но и принимал участие в боях под Невелем (1566) и Велижем (1567). Очевидно, что этот военно-географический опыт был весьма важным для дальнейшей творческой биографии Гваньини по двум причинам:

1) он смог непосредственно познакомиться с региональной спецификой;

2) именно в витебский период службы Гваньини пересеклись пути итальянского ротмистра и любознательного польского «рыскуна» и будущего историографа ВКЛ Матея Стрыйковского. В 1568 году под руководством воеводы Витебского Станислава Паца ротмистр Гваньини и «рыскун» Стрыйковский принимали участие в обороне города от российских войск.

Своеобразным пиком отношений между Гваньини и Стрыйковским стало неожиданное издание в Кракаве в 1578 году под авторством итальянца произведения «Sarmatiae Europeae descriptio» [23]. Эта богато иллюстрированная и довольно большая книга в 203 листа состояла из четырех частей, в которых содержалась информация по истории и географии Польши, ВКЛ, Ливонии, Пруссии, Московского государства и татар. Мы не знаем всех обстоятельств дела, но довольно скоро после выхода книги из печати Матей Стрыйковский обвинил бывшего витебского ротмистра в плагиате и обратился для защиты своих прав непосредственно к королю. 14 июля 1580 года Стефан Баторий издал акт, который признавал авторство «Sarmatiae Europeae descriptio» за Стрыйковским. В 1582 году Стрыйковский сам опубликовал самое значительное своё произведение «Kronika Polska, Litewska, Zmudzka i wszystkiej Rusi», в котором также высказал обвинения в адрес Гваньини, что тот присвоил его рукопись.

Но, тем не менее, претензии Стрыйковского уже не могли остановить распространение «Sarmatiae Europeae descriptio» - в 1581 году в Шпайере (Г ермания) выходит второе издание книги, в 1582 году в Базеле - третье издание, а в 1583 году в Венеции появляется итальянская версия труда. На белорусско- украинских землях наибольшее распространение получило краковское польскоязычное издание книги 1611 года («Kronika sarmacji europejskiej») [24]. Именно на базе этого издания в первой половине XVII века, появляются кириллические переводы в белорусско-украинских редакциях. В свою очередь эти переводы послужили источником для белорусских и украинских хроник и хронографов XVII-XVIII веков. Для западноевропейского же читателя латинские и итальянские издания «Sarmatiae Europeae descriptio» стали первым трудом историописания, который широко познакомил их с содержанием общегосударственных летописей ВКЛ XV—XVI веков.

Безотносительно спора, в том числе и в судебном процессе, с Матеем Стрыйковским об авторстве «Хроники Европейской Сарматии» («Sarmatiae Europeae descriptio», 1578) следует сказать, что книге, изданной под именем Гваньини, просматривается свое видение историко-географического деления региона.

Автор писал, что существует три Руси - Белая, Чёрная и Красная. Белая Русь охватывает регион Киева, Мозыря, Мстислава, Витебска, Орши, Полоцка, Смоленска и Северскую землю, которые издавна принадлежат Великому княжеству Литовскому. Чёрная Русь Гваньини размещена у Московской земли около Белого озера и таким образом распространяется до Азии. Красная же Русь лежит возле гор, «которые называются Бескидами», владеет ею польский король, и она принадлежит Короне Польской [23, р. 411]. А в «славном месте» Львов находится голова всей Русской земли, принадлежащей Короне Польской. При этом автор отмечает, что «Киев - это древний, большой и просторный город... , когда-то был столицей всей Русской земли» [23, р. 419]. Но относительно Москвы у автора нет последовательной позиции. Он готов признать происхождение названия Москвы от Мозоха, сына Яфета, и размещает эту страну также в центре Белой Руси [23, р. 576]. Подобные разночтения Гваньини говорят скорее о компилятивности его труда, чем о чистом плагиате.

Таким образом, Гваньини выделил регион «Белой Руси», который граничит с Московским государством и занимает отдельную положение в ВКЛ. Определялся ли этот регион этнически? Скорее всего, речь шла о регионе географическом, который всё же выделялся на фоне всего пространства Руси.

Впрочем, Гваньини не всегда был последовательным, так как использовал название «Белая Русь» для обозначения территории Московского государства: «Это - некая область в центре Белой (как говорится) Руссии, лежащая на северо- востоке, от которой получают наименование Московии и все прочие области Руссии, лежащие вокруг (хотя и названные совершенно различными именами); жители их на местном языке называются московитами, и сам монарх областей Руссии именуется великим князем Московии» [4]. Подобные характеристики - реминисценции западноевропейской литературной традиции, которые были известны и польским хронистам Тёлку и Ласскому [8, с. 162].