Конец пути - [25]
Мейсон: (чуть громче) Сэр…
Стэнхоуп: Что? (Пауза) Это вы, Мейсон?
Мейсон: Половина шестого, сэр.
Стэнхоуп: Да, да, конечно. (Приподнимается на локте) Я почти не спал. Все время просыпался. Здесь ужасно холодно.
Мейсон: Да, сэр, это самый холодный блиндаж. Я заварил чаю, сэр.
Стэнхоуп: Прекрасно. Принесите его сюда, Мейсон.
Мейсон: Слушаюсь, сэр.
Стэнхоуп: И другим офицерам тоже — заодно разбудите их.
Мейсон: Так точно, сэр. (Мейсон уходит к себе. Стэнхоуп с трудом встает с койки, ежится от холода и начинает медленно натягивать на себя все обмундирование. Из своего блиндажа выходит Троттер, намыливая щеки для бритья. За исключением воротничка, на нем уже вся форма.)
Троттер: Умываться, умываться и приче-сы-ва-ться.
Стэнхоуп: (с удивлением) Привет! Я думал, ты еще спишь.
Троттер: Я выспался после дежурства. Который час?
Стэнхоуп: Половина шестого. Скоро будет светать. Так что поторапливайся.
Троттер: Хорошо, хорошо, я быстро… А наверху тихо…
Стэнхоуп: Да. (Мейсон приносит кружки с чаем)
Троттер: Чай! Вот это славно! То, что надо!
Мейсон: (ставит кружку на стол для Стэнхоупа) Чай горячий, сэр. И еще я нарезал бутерброды для всех.
Стэнхоуп: Прекрасно. (Мейсон уносит другие кружки, Троттер идет за ним)
Стэнхоуп: Троттер, разбуди Гибберта и Рали.
Троттер: Уже. Они одеваются.
Мейсон возвращается
Стэнхоуп: (Мейсону) Закончите на кухне, одевайтесь и возвращайтесь на передовую, в свой взвод.
Мейсон: Слушаюсь, сэр.
Стэнхоуп: Если к одиннадцати часам наверху все будет нормально, спуститесь сюда и приготовите что-нибудь. Мы будем приходить перекусить по одному, если получится.
Мейсон: Так точно, сэр! (Стэнхоуп садится к столу и пишет короткий отчет. Небо наверху чуть-чуть светлеет. Стэнхоуп зовет: «Раннер!» К нему подходит солдат)
Стэнхоуп: (складывает лист бумаги) Доставьте это в штаб батальона. Ответа не будет.
Солдат: Так точно, сэр. (Солдат отдает честь и поднимается по лестнице. Из блиндажа Троттера доносится пение. Стэнхоуп прислушивается, потом достает из кармана несколько монет и бросает Троттеру. Пение резко обрывается. Слышится голос Троттера)
Троттер: Благодарствую. Дай Бог вам здоровья, господин! (По ступеням спускается старший сержант)
Стэнхоуп: Доброе утро, старший сержант.
Старший сержант: Доброе утро, сэр. Солдаты, тянувшие проволоку, только что вернулись. Они отлично поработали — проволока теперь идет до самой линии поддержки.
Стэнхоуп: Вот и хорошо. Как там наверху, тихо?
Старший сержант: Напротив нас все нормально, а вот к югу сильный обстрел. Как бы сюда не докатилось…
Стэнхоуп: Очень может быть. Офицеры сейчас поднимутся к своим взводам. Я еще немного побуду здесь на случай экстренных сообщений. Как только начнется, я сразу же поднимусь.
Старший сержант: Понятно, сэр.
Стэнхоуп: Солдатам раздали чай?
Старший сержант: Да, сэр.
Стэнхоуп: Пусть получат и ром, старший сержант.
Старший сержант: Есть, сэр. Если атаки не будет, сколько времени нам оставаться в боевой готовности?
Стэнхоуп: Атака может начаться в любой момент до полудня. После этого, я думаю, до завтра ничего не произойдет.
Старший сержант: Понятно, сэр.
Стэнхоуп: Естественно, мы должны быть готовы ко всему.
Старший сержант: Так точно, сэр.
Стэнхоуп: Ну что ж, старший сержант, увидимся наверху.
Старший сержант: Есть, сэр. (Старший сержант отдает честь и уходит. Мейсон вносит бутерброды и оставляет один сверток на столе для Стэнхоупа).
Мейсон: Ваши бутерброды, сэр. Снизу мясо, а сверху сардины, сэр.
Стэнхоуп: Вкуснятина! А pate de foie gras будет?
Мейсон: Будет что, сэр?
Стэнхоуп: Pate de foie gras.
Мейсон: Нет, сэр. С фермы больше ничего не привозили. (Мейсон уносит другие пакеты с бутербродами в блиндаж слева. Стэнхоуп наливает в свой чай немного виски, а остаток — во фляжку. Мейсон возвращается).
Стэнхоуп: Одевайтесь поскорее, Мейсон.
Мейсон: Слушаюсь, сэр. (Мейсон уходит. Появляется Троттер в полной экипировке)
Троттер: Вот теперь все в порядке, шкипер. Мне подняться наверх?
Стэнхоуп: Да. Обойди окопы и проверь, чтобы все было готово. Я тоже скоро поднимусь. (Вдруг раздается тихий свист и глухой звук падающих снарядов. Стэнхоуп и Троттер прислушиваются. С промежутками в несколько секунд разорвалось четыре снаряда. Затем наступила тишина).
Троттер: Так, так. (Стэнхоуп быстро взбегает-по лестнице и выглядывает в темноту. Потом медленно спускается.)
Стэнхоуп: ЭТО где-то недалеко от резервной линии. (С более громким шумом разрываются еще три снаряда).
Троттер: Уже ближе.
Стэнхоуп: Быстрее поднимайся, Троттер, и зови остальных.
Троттер: (кричит в левый блиндаж) Гибберт! Рали! Скорее! (Прикуривает сигарету о свечу, медлит мгновение, а затем, не спеша поднимается по лестнице). Пока, шкипер. До скорого!
Стэнхоуп: Пришли ко мне кого-нибудь из солдат, чтобы я знал, как у вас дела.
Троттер: Так точно! (Троттер исчезает в темноте. Брезжит рассвет. Стэнхоуп сидит за столом и пьет чай. Затем достает сигарету и дрожащей рукой прикуривает. Появляется Рали. Стэнхоуп опускает голову и что-то записывает в записную книжку).
Рали: Мне подняться наверх?
Стэнхоуп: (не поднимая головы) Да. Троттер уже там.
Рали: Есть! (Идет к ступеням, но оборачивается к Стэнхоупу и застенчиво говорит)
Семейство Стивенсов, живущее в одном из пригородов Лондона, отправляется в ежегодный отпуск на море. Несколько часов на поезде, и они оказываются в городке Богнор, в пансионе, куда они приезжают уже двадцать лет. На две недели они могут вырваться из будничной жизни с ее заботами и обязанностями, почувствовать себя свободными, поразмышлять о том, что им в жизни действительно важно. Шеррифф с такой нежностью и деликатностью описывает своих героев, что читатель начинает ценить и их, и незамысловатые радости обыденной жизни.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.