Конец Ольской тропы - [3]
Загремел второй выстрел. Пуля настигла Длинного в тот момент, когда он раздвинул спасительные кусты тальника.
Из-за деревьев выбежал Слипко. Он поднял Панка и прикладом винчестера постучал по голове Рыжего. Тот был мертв.
У кустов тальника, раскинув руки и ноги, лежал Длинный. Пуля попала ему в глаз.
— Толковый у тебя винчестер, старина, — сказал машинист. — Не одолжишь ли дойти с ним до Якутска?
— Бери, большевик, — подобрел Панк.
Слипко поинтересовался:
— Чего это они на тебя разозлились? Так и не сказал им, где золото?
Панк упрямо повторил:
— Не знаю, не понимаю, не видел, нет у меня желтых камней, из-за которых вы, чужаки, продаете свои души.
— Да я не допытываюсь, — успокоил его машинист. — Когда понадобится, мы сами найдем. Нынче не до золота.
На другой день они вернулись в стан, привели оленей и принесли две лишних винтовки, которые сняли с убитых бандитов. На следующее утро Слипко пробирался через тайгу на запад, где, как остров в бушующем море гражданской таежной войны, лежал советский Якутск.
3. Ключ Юбилейный
«Кореи в одном нз многих притоков Колымы нашел золото. В один прекрасный день в эти места устремятся золотоискатели».
Роальд Амундсен. — «Экспедиция на корабле «Мод».
Билибин с досадой перелистал книгу. Тусклое пламя свечи рывком устремилось вверх. Тень волнистыми клубами побежала по стене, словно дым из трубы на экране. Со страниц книги смотрели взглядом в будущее проницательные глаза великого арктического исследователя.
Инженер отложил книгу и вздохнул. Норвежцу было нетрудно утверждать, что золото на Колыме есть. Случайная фраза в его дневнике, основанная на беседах с жителями приустьевого участка в месяцы зимовки «Королевы Мод» во льдах Чаунской губы, ни к чему не обязывала Амундсена.
— А каково мне! — запальчиво воскликнул Билибин. — Целое лето про пало впустую. Нельзя же всерьез считать удовлетворительным результатом кустарный промысел на Среднекане. Он для страны — мелочь и в сегодняшнем состоянии годен только для индивидуального обогащения Кафтуновых.
Из угла палатки, в которой разместилась экспедиция Геологического комитета Академии Наук, возглавляемая горным инженером Билибиным, приподнялась лохматая, с длинными, как у попа, волосами, голова старателя.
— Звал, Юрий Александрович? — спросила голова.
Билибин, недоумевая, взглянул в угол и с трудом сообразил, что высказал вслух мысли, которые не давали ему покоя в последнюю неделю.
— Спи, Кафтунов, — ответил он. — Показалось тебе.
Он снова придвинул к себе книгу, затем раздраженно отбросил ее и достал тетрадь, которой поверял свои радости и сомнения.
— Ложись и сам, начальник, — посоветовал Кафтунов. — Не может быть, чтобы Леший ошибся. Но золото найти — требуется особое счастье иметь. А ты несчастливый. Не везет нам с тобой, — охотно завязал он разговор.
— Молчи уж! — в сердцах прикрикнул на него Билибин.
Кафтунов обиженно засопел и умолк.
В палатке близ ключа Юбилейного, отдающего студеную прозрачную гладь Утинке — верхнему притоку Колымы, снова наступила тишина. Надоедливо пели комары. Их противное жужжание путало мысли.
Билибин подрезал фитиль свечи, накинул на лицо сетку и раскрыл тетрадь.
На ее титульном листе жирным карандашным штрихом было выведено вечно живое изречение Шекспира:
«Как беден тот, у кого нет терпения!»
4. Встреча с «Лешим»
« ...Дни мчатся, как угорелые, а я попрежнему далек от цели, как и в ту минуту, когда вступил на Ольскую тропу.
Двое суток мы прожили на Среднекане, отдыхая после изнурительного полуторамесячного перехода из Олы. Позади 500 безлюдных таежных километров, и я, наконец, увидел порожистую Колыму, сжатую со всех сторон тайгой и хребтами. Однако общение с новыми людьми мало меня порадовало. Равнодушие и ограниченность — основные достоинства работников приискового управления. Они просиживают половину суток за преферансом, ссорятся друг с другом, сплетничают, изнывают от безделья и ничего толком не знают ни о своем районе, ни об остальной Колыме. Я тщетно пытался получить у них пoдтверждение золотоносности Бохапчи и других верхних притоков, пока над мной не сжалился Кафтунов.
— Лучше сходим на прииска, — предложил он. — Народ там не ахти грамотный, но места ему разные известны.
И мы отправились на Нижний прииск, расположенный в десяти километрах от устья Среднекана, бурливой таежной речки, с шумом впадающей в Колыму. Болотистая выпуклая равнина левого берега, по которой вел меня Кафтунов, выглядела однообразной и унылой. На горизонте замыкали путь на запад гранитные массивы хребта Черского. Глушь, бездорожье, потерянность.
— Сколько добра пропадает, — сокрушенно сказал Кафтунов, когда мы вышли на опушку, вырубленную старателями среди тайги.
Земля на опушке напоминала поле битвы, изуродованное воронками снарядов. Артели хищников изрешетили землю гигантскими оспинами шурфов и засыпали галечником, извлеченным из ям. Солнце пригрело ледяные стенки шурфов и затопило ямы водой. Вода скрыла щетки золотоносных сланцев, из-за которых старатель мерзнет среди жаркого лета в студеных шурфах.
Хищник — наиболее точное определение дореволюционного старателя. Он не любил задерживаться на одном месте, снимал вершки, бросал первый шурф, рыл другой, пакостил весь участок и уходил дальше, оставляя большую часть золота в залитых водой ямах. Эта варварская порча площадей долго практиковалась на Среднекане и прекращена лишь недавно. Но следы ее остались.
Черноморская повесть — хроника времен Отечественной войны. В книге рассказана подлинная история юного моряка — участника героической обороны Севастополя.
Ежегодно в дымке праздничного ноябрьского вечера над Невой возникает высокий силуэт корабля. Его корпус, мачты, баковое орудие и три тонкие длинные трубы окаймлены гирляндами электрических огней. На фасаде мостика, словно на груди воина, пламенеет рубином иллюминованный орден Красного Знамени. Это — крейсер «Аврора», бессмертный корабль революции, название которого прекрасно, как первоначальное значение слова, дошедшего к нам из времен глубокой старины: «Аврора» значит «утренняя заря» — алый и золотистый свет вдоль горизонта перед восходом солнца.
Книга писателя-мариниста Е. С. Юнги представляет собой популярный очерк жизни и деятельности выдающегося русского флотоводца адмирала Григория Андреевича Спиридова. Автором собран обширный исторический материал, использованы малоизвестные до сих пор документы, показана неразрывная связь адмирала Спиридова с важнейшими событиями русской морской истории XVIII века. Основоположник новой линейной тактики, решившей исход неравного боя в Хиосском проливе, а затем и судьбу всего турецкого флота в Чесменской бухте, — Спиридов проторил дорогу многим последующим победам, одержанным русскими моряками под командованием Ушакова, Сенявина, Лазарева и Нахимова на Черном и Средиземном морях.
Эта книга — о героическом походе краснознаменного ледореза «Федор Литке» Великим северным морским путем с востока на запад; книга о людях ледореза, большая часть которых — воспитанники ленинского комсомола.Автор книги Евгений Юнга (Михейкин) был на «Литке» специальным корреспондентом газеты «Водный транспорт». За участие в походе он награжден почетной грамотой ЦИК СССР.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу известного писателя Э. Сафонова вошли повести и рассказы, в которых автор как бы прослеживает жизнь целого поколения — детей войны. С первой автобиографической повести «В нашем доне фашист» в книге развертывается панорама непростых судеб «простых» людей — наших современников. Они действуют по совести, порою совершая ошибки, но в конечном счете убеждаясь в своей изначальной, дарованной им родной землей правоте, незыблемости высоких нравственных понятий, таких, как патриотизм, верность долгу, человеческой природе.
В сборник известного советского писателя Л. С. Ленча (Попова) вошли повести «Черные погоны», «Из рода Караевых», рассказы и очерки разных лет. Повести очень близки по замыслу, манере письма. В них рассказывается о гражданской войне, трудных судьбах людей, попавших в сложный водоворот событий. Рассказы писателя в основном представлены циклами «Последний патрон», «Фронтовые сказки», «Эхо войны».Книга рассчитана на массового читателя.
…Человеку по-настоящему интересен только человек. И автора куда больше романских соборов, готических колоколен и часовен привлекал многоугольник семейной жизни его гостеприимных французских хозяев.