Конан и слепая богиня - [5]

Старец вновь вздохнул, задумался о чём-то и стал переминался с ноги на ногу.

— Хикмет? Вижу, что ты ещё чего-то хочешь…

— Я… — глубоко вздохнул автор пьес. — Я — о Карагизе. Он с нами недавно, но уже играет главные роли. А его глаза — что-то в них не то, нечто чуждое. Мы ничего о нём не знаем. Я не верю ему, — быстро выпалил старец, словно радуясь, что свои сомнения он наконец высказал вслух.

— Игру Карагиза благословили боги. Он — наилучший из нас. Нет — идеальный. И необходим нам. О своём прошлом он не говорил, да я и не спрашивал. Меня интересует только мой театр. Никто не хватает нас из-за этого парня. Он ничем не может нам навредить.

— Рад бы обладать твоей уверенностью. — Хикмет неодобрительно сжал губы и недовольно заковылял прочь.

* * *

— Он был таким быфтрым. — Верзила из-за перевязанной челюсти с трудом выговаривал слова. На грязной повязке медленно проступала кровь.

— Печенка Эрлика, я не мог ничего сделать! Клянусь! — ругался Ардазир, беспокойно переступая с ноги на ногу в углу воровского логова на окраине города. Главарь банды внутренне потешался над шепелявящим, хотя был достаточно разумен и мудр, чтобы внешне это не проявлять.

— Он выглядел как простая деревенщина. Кто бы мог предположить, что даже левой рукой он действует как сильнейший из гвардейцев шаха!

— О чём ты мне лепечешь? Ты должен предвидеть всё! — кипятился рябой Джарир.

— Теперь мы публично опозорены, — вмешался Мукаффа. — Боимся высунуть нос на улицу. Теперь на нас будут покрикивать все девки и шлюхи Махраабада. В следующий раз мы тебя бросим, чтобы ты выпутывался самостоятельно. Если бы Кавайра не закричал, что идёт стража, всё могло бы обернуться в конечном итоге ещё хуже.

— Я ведь говорил уже: я думал — это деревенщина. В итоге, мы убежали, как зайцы, — усмехнулся молодой вор, но когда увидел вытянутые перед ним кулаки приятелей, быстро стал серьёзным. — Большую часть денег мы сохранили, — пояснил он и начал торопливо выкладывать на стол разнообразные монеты всех видов: от золотых динариев и чеканных серебряных монет до нескольких медяков, используемых для платежей в городе.

Тот проклятый дикарь помешал реализации задуманного им плана. Сначала предполагалось, что Ардазир ограбит жертву и удерёт, скрывшись до встречи со своими партнерами — как обычно. Теперь он раскладывал монетки честно — по справедливости по пяти кучкам — и молча проклинал себя за ошибочный выбор жертвы. Затем он ощутил облегчение, что буря прошла, и он достаточно легко отделался — просто насмешками в банде. Но эти надежды не сбылись. Едва он положил в столбик последнюю монету, сзади его схватили две пары сильных рук и поставили перед Кузманом. Последовал удар кулаком в живот. Следом — удар по почкам. И, наконец, ему чуть не сломали руку в запястье.

— В следуюфий раз не допуфкай таких офибок.

Теперь Ардазиру шепелявость Кузмана уже перестала казаться смешной. Он упал на пол и попытался прикинуться потерявшим сознание. Но даже это не спасло его от града ударов, уверено наносимых по наиболее чувствительным участкам тела. И обморок перестал быть притворным.

— Хватит, достаточно с него! Или ты его, говнюка, убьёшь! — раздался насмешливый голос из другого угла комнаты. Изуродованный язвами нищий, сидящий в углу, за всё это время не двигался.

— Ефли бы он не обладал такими умелыми пальцами, его было бы не жаль, — прошипел Кузман. — Ф варваром будет долгая игра. Найди его для меня. Как можно фкорее. А ты о фвоей доле фегодня забудь! — напоследок он с явным удовольствием ещё раз пнул тело на полу.

— Варвар убежал по направлению к северным вратам. Вероятно, будет искать ночлег в квартале «Аромата красного лотоса», не будет проблемой отыскать его там, — пояснил калека.

Оживившись, трое мужчин, вышли из комнаты.

Кавайра даже не шелохнулся, неподвижно опираясь спиной о стену.

Через некоторое время Ардазир начал подниматься с пола. Со стонами ощупал все кости. Оказалось, что все целы.

«С бандой пора завязывать, это уже ясно. И самое время, о Бел! — выругался он про себя. — Во дворце сегодня готовятся к празднику. Там будет уйма шныряющих людей, и я смогу легко затеряться в толпе. А потом можно будет смыться из города и, представившись богачом, объявиться где-нибудь на другом конце света. Если, конечно, удастся стянуть что-нибудь в замке».

Он неуверенно поднялся на ноги и, спотыкаясь, заковылял к двери. На нищего у стены он даже не взглянул, поэтому не заметил, что Kавайра двинулся за ним, словно тень. Причём, так быстро, что полностью забыл про свою хромоту.

* * *

Пресловутый квартал «Аромат красного лотоса» славился дурной репутацией. А притон «У козы» Тамира считался злачным местом даже в самом районе. Притон этот, однако, обладал одним большим преимуществом — он был самым дешевым.

Могучему киммерийцу пришлось пригнуться, когда он проходил через входную дверь. Внутри его встретил удушливый мрак, тяжёлый спёртый запах тухлых овощей, баранины, пережаренного сала, мочи и потных мужских тел. В воздухе плавали густые клубы дыма. Пришлось даже остановиться на мгновение, чтобы осмотреться при переходе от яркого света к сумраку помещения. Низкие потолочные балки были дочерна прокопчены чадящим дымом мерцающих лучин. Опилки на полу, наверное, помнили первого короля Атлантиды, и с тех пор на них извергло блевотину столько выпивох, сколько благородных владык восседало на троне этого легендарного континента за долгие столетия до того, как он исчез в холодных морских глубинах.