Комсомол имени Летова - [4]
«Антикап» в двух частях
Моей первой акцией уже в качестве бойца АКМ стал «Антикапитализм‑2003». За год до этого подобное мероприятие завершилось веселым махачем с мусорами и прорывом с площади Маяковского (когда власти запретили шествие). Чего греха таить, собственно, на нечто подобное я рассчитывал и в этот раз, тщательно подбирая удобную одежду перед выходом. Один умеренный и осторожный КПРФ-ный комсомолец с геофака тоже настраивал на нужный лад: «Опять бузить будете!» Я пытался вытащить на «Антикап» всех худо-бедно способных на это знакомых персонажей, включая Костыля и Чана, естественно. Знакомые в целом скорее интересовались концертной частью мероприятия, причем упорно циркулировали слухи о том, что будет выступать еще живой тогда Егор Летов. На одном из прошлых шествий подобное действительно произошло, поэтому многие надеялись на повторение. В этот раз все было туманно, на прямой вопрос об участии «Гражданской Обороны» в «Антикапе» товарищ Удальцов ответил уклончиво и обтекаемо. Хотя мой друг Хрюкин и множество других неформалов подтянулись именно ради Егора. Я и сам был не прочь заодно послушать любимые песни, но больше интересовался потенциальным кипишем.
Собирались мы утром в уже знакомом подвале. Инструктаж в духе «если кого из наших хватают — все впрягаемся!» мне понравился и настроил на нужный лад. С десяток новичков сидели и заполняли анкеты на вступление. Были представители регионов, толпа собралась довольно значительная даже по нынешним меркам. Были и Удальцов, и Анпилов.
Само шествие в этот раз было полностью санкционированным и прошло весьма спокойно. Разве что к чертовой матери сорвал голос уже на середине пути (вечная беда приходящих на шествие первый раз). Тогда заряжали не только классические лозунги «Капитализм — дерьмо!», «Рабочим — винтовки, буржуям — веревки!» и «Наша Родина — СССР!». Были и с трудом представляемые сегодня «Обыватели козлы!» и даже «Мы вас повесим!», обращенные к любому (даже пустому) офисному зданию. И нацболы еще рядом со своими кричалками «Пытать и вешать, вешать и пытать!» и «Россия — все, остальное — ничто!». Поддерживать именно эти лозунги считалось моветоном, остальное старались скандировать вместе. В целом я был слегка разочарован отсутствием кипиша, вдобавок под конец пошел сильный дождь, и концерт не состоялся в принципе. В том, что Летов на него собирался — сомневаюсь в высшей степени. Вместо этого было несколько выступлений ораторов от разных организаций. Выступавший от АКМ внук маршала Ротмистрова своей речью, честно говоря, скорее позабавил. Юные леваки того времени отличались нарочитой брутальностью (сейчас это отчасти гасится в зародыше безумной статьей 282 УК). Этот начал задвигать что-то про «логово зверя», но из-за сорванного голоса все остальное смазалось.
А вот про зверя — вышло инфернально, как в наилучших гностических песнях Бранимира. Мы с Костылем так этого персонажа между собой и прозвали — «Логово Зверя». Не меньше повеселил в штабе и Анпилов. Разрезая арбуз, он сетовал: «Этот арбуз красный, как и сегодняшняя наша акция. Но на таких акциях надо скандировать по-другому. Слышали, как лимоновцы кричат? "Наше имя — Эдуард Лимонов!" А вы?! Почему не кричали, что наше имя — Ленин! Наше имя — Сталин! Ну и в крайнем случае, вас же называют анпиловцами! Могли бы и проскандировать — "Наше имя — Анпилов!"». Скромно так. И все равно, несмотря на все нелепости и шероховатости, первое шествие — оно навсегда запоминается. Первый секс ведь тоже у многих корявый, а запоминается. А глядя из сегодняшнего дня, остается только удивляться, как молодым левакам в принципе могли согласовать полноценное шествие в центре Москвы.
Звучит нелепо, но через неделю мы… снова вышли на «Антикапитализм‑2003». Как получился такой день сурка? Не хочу вдаваться в подробности, да тогда я их толком и не знал. Общий смысл в том, что свой отдельный «Антикап» решили провести КПРФ и несколько небольших организаций, категорически нетерпимых к национал-большевикам. Мы же были со всеми в дипломатических отношениях, поэтому сходили еще раз. Шествие было столь же мирным и спокойным, да в этот раз никто веселухи и не ждал. Пожалуй, самое яркое впечатление — мне и парню в красном бомбере досталось нести большую растяжку с логотипом организации. С одной стороны, в меру почетно, с другой — на ветру она дико не хотела распрямляться, за что мне постоянно доставалось от шустрой татарской женщины из «Трудовой России». Наш татарин Чан в этот раз дорвался до барабана и задавал тон шествию. Анпилов дорвался до мегафона и нескладно, но истерично зарядил про имена Ленина и Сталина. О себе вроде умолчал. В середине маршрута остановились для прочтения «клятвы бойца АКМ», весьма посредственной кальки с «молитвы нацбола». Ну и концерт был. «Гражданская Оборона» закономерно отсутствовала и уже даже не ожидалась. Вместо них отыграли широко известные в узких кругах «Анклав» (с тогда еще юным варганистом Алексеем Сахниным), «Разнузданные Волей» и «Шутки Мао». Я их в тот день увидел впервые, запомнились только «Шутки Мао», главным образом своим названием и бодрой песней про Саддама Хусейна. С двумя остальными командами мы познакомились лично и подружились несколько позже. Когда все закончилось, я уехал с Костылем, Чаном и другими непартийными друзьями. На тот момент друзей в организации еще не было, народ я знал шапочно. Из-за этого я пропустил самое яркое событие того дня — нападение наци. Сначала они прыгнули на группу АКМовцев в метро, но нашим камрадам во главе с Коляном удалось успешно отбиться. Хуже вышло, когда вторая волна напала на штаб «Трудовой России»: там одному товарищу пробили голову, и еще несколько человек получили значительные травмы. Впрочем, наци на мой век еще хватит вдоволь, но об этом позже.
Если герой — то по меньшей мере рыцарь, принц или на худой конец гость из другого мира. Если злодей, то минимум — повелитель Тьмы, ну, или по крайней мере могущественный некромант. А простой десятник — так третий слева в последнем ряду… Но кто сказал, что его история не может быть интересной? Тем более, что как раз этот десятник далеко не простой!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.