Командировка в преисподнюю - [13]

— То есть местные туда до этого не проникали?

— Нет. Слишком хитрый замок. Нам пришлось потратить много сил, чтобы вскрыть дверь. Простыми подручными средствами его вскрыть было невозможно.

— А когда это произошло?

— В смысле вскрыли дверь в подвальные помещения?

— Да.

— Неделю назад. До тех пор вся эта груда кирпича нас не интересовала.

В общем-то, сходилось. Неделю назад вскрыли подвальные помещения, закрытые от мира бронированной дверью. Возможно… даже скорее всего, обнаружили там какую-то установку, пока разобрались… Судя по поведению Бориса Степановича и глядя на ту легкость, с которой Шаталин разрешил нам посмотреть на это чудо, установку куда-нибудь перетащили. В какое-нибудь другое помещение. Иначе нас сюда так просто не пустили. А где сейчас находится установка, никто не признается.

— Ну что, будете смотреть подвальные помещения? — спросил гид. — Уверяю вас, ничего интересного там нет, только немного поаккуратнее, чем здесь.

Ну, есть там что интересного или нет, ещё большой вопрос. Я вот, к примеру, ни разу в жизни не видел ни одной секретной лаборатории изнутри. Всё больше снаружи, издали, да и то не догадывался, что за тем или иным зданием могло скрываться что-то секретное. Какой-то детский азарт захватил меня, захотелось непременно побывать внутри.

— Мы с удовольствием посмотрим, — сказал я, — раз вы не против.

Нам пришлось идти осторожно, чтобы не вляпаться в отходы жизнедеятельности. В основном, тут гадили птицы, бездомные собаки и кошки. Это место, ко всему прочему, превратили в мусорную свалку. Впрочем, до лестницы в подвальные помещения мы дошли быстро.

Стальная дверь со следами взлома приветливо открылась. Борис Степанович дернул рычаг рубильника и подвал осветился ярким светом.

— Этот объект был законсервирован по всем правилам, — сказал он. — Всё оборудование, вплоть до стульев и веников отсюда вывезли, но электричество и прочие мелочи оставили. Хоть сейчас въезжай. Остаётся только вытереть пыль.

Небольшой коридорчик заканчивался небольшим помещением, откуда нам на выбор предоставлялся еще один коридор, уже подлиннее и спуск вниз. Наверное, здесь когда-то сидел дежурный.

— Самое интересное внизу, — сказал Борис Степанович и направился к лестнице.

Спустились и оказались ещё в одном коридоре шириной метра в два. С десяток помещений по обеим сторонам и, далеко впереди, он заканчивался дверцей в ещё одно помещение.

— Чем же здесь занимались? — не обращаясь ни к кому, спросил Пётр, заглядывая в один из залов.

Я тоже заглянул. Большое помещение, посреди пустые столы, надо думать, намертво приваренные к полу, иначе их тоже вывезли бы. Когда-то на них располагались колбочки и реторты, надо думать. Сейчас столы пустовали, даже столешницы отсутствовали, но даже по прошествии такого количества времени лабораторный дух ещё не выветрился.

Примерно такую же картину мы увидели и в остальных помещениях. Лаборатории, лаборатории, лаборатории. Люди, которые здесь работали, занимались научной деятельностью. Подозреваю, если бы не секретность предприятия, каждый из сотрудников мог бы претендовать на Нобелевскую премию. Особенно, если бы увидели, чем закончились эксперименты на самом деле.

Впрочем, любованием у нас дело и закончилось, потому что ничего существенного мы не нашли. Когда лаборатории сворачивали, отсюда вывезли всё, а если что-то и оставили, то это что-то унесли отсюда сотрудники завода, вскрывшие помещение.

Ответов на возникшие вопросы после осмотра мы, в любом случае, не получили.

— Ладно, уходим отсюда, — сказал Пётр. — Ничего интересного мы здесь больше не увидим.

— Как я вам и говорил, — пожал плечами Борис Степанович и обратился ко мне: — Но, согласитесь, Владимир Юрьевич, это идеальное место, чтобы устроить цех по производству новейших процессоров.

Не соглашаться не имело смысла. Я бы тоже клюнул на такое. Уже раскрыл рот, чтобы подтвердить, что мол, да, подойдет, но тут, у лестницы я уловил какое-то еле заметное движение. Промелькнувшая тень.

— У вас в эти помещения свободный доступ? — спросил я.

— Здесь пока нет ничего ценного, — Борис Степанович пожал плечами.

Я присмотрелся к лестнице, но уже ничего не увидел.

— Что-то заметил? — напрягся Пётр. Ладонь правой руки сжал автомат.

— Наверное почудилось, — неуверенно ответил я на миг отвернувшись от лестницы. И вот тут, краем глаза заметил, как у основания лестницы собирается еле заметное глазу облако. Все больше концентрируясь, оно становилось всё более заметным.

— Нет, не почудилось, — тихо сказал я. — Посмотрите на лестницу. Что-нибудь видите?

С каждой секундой туман всё больше чернел и густел. Теперь его мог увидеть кто угодно. Борис Степанович побледнел, Петр и два милиционера передернули затворы оружия, хотя я лично сильно сомневался, что свинцовые пули могут чем-нибудь навредить этому туману.

Забавно, вопроса, что это такое, никто даже не поднял. Аномалия какая-то, но каждый из нас, независимо друг от друга понял — штуковина опасна.

— Дьявол, — прошептал один из полицейских.

— Сомневаюсь, — ответил Пётр. — Но уж явно это нечто заявилось по наши души.

Я завертел головой в поисках укрытия. Первое, что попалось на глаза, эта та самая комната в конце коридора. До неё было ближе всего.