– Так говорят в народе. – Перебил его Лавт Борец. – И отчасти они правы. Одно ясно, колдунам туда дороги нет, любого кто сунется, быстро затащат на костер. И разбирать по какую сторону баррикад он находиться не будут.
– Беспорядки надо устранить. – Хмуро прервал его Филин.
– Ваше Величество… – Орник Мадера вступил в беседу, хотя доселе молча стоял по левую руку от государя.
– Погоди, Мадера, дай договорить милсдарю Борцу.
– Благодарю, Ваше Величество. Милрадицы заняли нашу сторону, школу переформировали в замок, там заперлись все спасшиеся из Долины колдуны и колдуньи. Они могут обороняться сколько угодно долго, могут воспользоваться телепортом и переправится в Инессу или в Вирицу, но ни первое, ни второе не поднимет авторитет магии.
– Позволь судить тем, кто обучен думать, оборотень. Тебе поручили разнюхать, что происходит в Долине, а не давать нам советы. – Советник в стеганке пренебрежительно фыркнул. По залу пробежал вздох. Кто-то отступил назад, с опаской глядя на косоглазого. Борец прищурил желтые глаза, запах псины усилился.
– Заткнись, Ивар. – Цыкнул на советника Мадера.
– Насколько нам удалось узнать в Долине Источников не осталось ни одного цитадельца. Сначала наши, гм… простите, колдуны Инессы, гнали их до самой Водицы. Оставшихся повесили или сожгли местные жители. Жители Долины заняли оборону. Истоковицы разрушены полностью.
– Что еще?
– Химеры, государь. Маги оставили "подарок", они привязаны к источникам силы, но это не мешает им убивать. Глава Истоковиц возглавил коалицию, народ возмущен, кто-то узнал в напавшей химере собственного сына, одна из химер задрала свою мать, побежавшую обнять дочку. Люди готовят вам прошение об освобождении Долины от пагубного влияния магиков.
– У них еще хватает наглости просить. – Зло бросил Горан.
– В Долине не так много людей, чтобы устроить вооруженное восстание, но злость и недовольство могут поползти по стране, распространяясь как вонючая язва. – Резюмировал Борец. – Я думаю, стоит договориться.
– Эта полу-собака умеет думать! – под нос себе пробормотал советник, Борец услышал. Чуть выгнул руку, советник попятился как от хлесткой пощечины.
– Ну! – зычно крикнул Редрин. – Орник, приструни своих людей! Потому вас чародеев и не любят!
– Извиняюсь, Ваше Величество. – Лавт коротко поклонился. – Я могу быть свободен?
– Можешь. – Борец ушел из центра зала, облегченно расслабил спину, ссутулившись. Майорин хлопнул его по плечу:
– Злишься?
– Я подчиняюсь только Владычице! – прошептал Борец, – И только от нее готов терпеть указания и насмешки.
– Тише, Борец, тише. – Осадил его Майорин. – Не то сейчас время, теперь нам всем придется изрядно потерпеть. И не стоит оскорбляться за собаку, в конце концов, все исследования подтверждают, что оборотни ближе всего к волку, пусть вы крупнее и мощнее сложены.
– В первую очередь я колдун, Майорин! – Лавт уперся ладонью колдуну в плечо. – Как и ты. И только потом мы королевские братья, оборотни, мужья, дети и родители. В первую очередь мы колдуны.
Майорин посмотрел на Борца, на Мадеру, на государя.
– Совет! – Мадера уселся в кресло, дождавшись, когда государь устроится на троне. – Начинаем совет!
– Пойдешь? Или останешься? – спросил Майорин у Борца.
– Останусь, послушаю, что надумали полноценные люди, не отягощенные второй ипостасью.
– Не обольщайся, спеси здесь больше, чем дельных мыслей.
– Это ты про себя? – хмыкнул Лавт.
Совет тогда длился почти до самого вечера… Их прервали…
За окном сверкнуло. Глиняный сосуд с подожженным фитилем разбился посреди дворцовой аллеи. Совещающиеся вздрогнули.
Второй приземлился на ветви мохнатой голубой елочки, щедро облил хвою маслом, и она тут же занялась.
Орник торопливо поднялся и растворил окно.
– Поборник чароплетов! – крикнул кто-то за оградой.
Редрин Филин вздрогнул.
Горящее масло протопило в снегу ямку и потухло, залитое водой.
– Чародейский прихвостень!
– Нашим государством правит не Филин, им правят колдуны!
– Долой Инесскую ведьму! Долой Цитадельского колдунишку! Они превращают наших детей в демонов!
Лицо государя сделалось белым. Первый советник суетливо сновал вокруг, обмахивая монарха платочком. По едва протопленному залу пополз морозный ночной воздух.
Майорин и Орник бросились к выходу.
Монарх отогнал советника, тяжело поднялся.
– Нет! Стойте! – но колдуны уже покинули зал и торопливо пересчитывали ногами ступени лестницы. – Догоните их! Не дайте выйти из дворца.
Не дожидаясь исполнения приказа, государь, забыв про стать, тяжелой трусцой заскакал за братом и архимагом. Нагнал он их в коридоре первого этажа, за ним бежали слуги.
Придворный люд уже высыпал из дворца на аллею, стражники растеряно косились на толпу за оградой, не решаясь обороняться. Кувшины больше не летели, зато летели бранные слова и дерзкие высказывания. Полыхали факелы и народный гнев в зрачках собравшихся.
Филин величественно шел по аллее. Тяжелая шуба волочилась по земле. Государь обошел потухший сосуд.
– Эй! Потушите эту бесову елку! – крикнул он стражникам.
За его спиной засуетились, вытащили лопаты, начали закидывать огонь снегом.
