Колдовской мир. Том 1 - [6]

Сквозь шум ветра они слышали звуки рога и собачий лай. Саймон достал пистолет. Его спутница слегка коснулась оружия, как бы удивляясь его природе, а затем кивнула. На дороге появились белые точки. Это были собаки. За ними следовало четыре всадника. Саймон разглядывал их. Всадники приближались открыто, явно не ожидая неприятностей. Возможно, они не знали о судьбе двух своих товарищей, считая, что преследуют только женщину. И Саймон надеялся на это. Металлические шлемы с неровными гребнями защищали их головы, верхнюю половину лица скрывало' забрало. Одежда состояла из куртки, зашнурованной от талии до горла. На широких поясах висели кобура с оружием, нож в ножнах и различные приспособления, которые были Саймону неизвестны. Брюки на охотниках были узкими, а поверх них облегали ноги сапоги с высокими голенищами и острыми носками. Видимо, на всадниках была военная форма, так как цвет одежды был одинаковый — сине-зеленый, а на груди каждого виднелся один и тот же символ.

Тощие змееголовые собаки подбежали к каменной стене, они встали на задние лапы и цеплялись за камни передними. Саймон, помня о коварной стреле, выстрелил первым. С криком передний всадник упал, и лошадь потащила его тело по дороге. Саймон выстрелил вторично. Послышался крик. Второй всадник схватился за руку. Лошадь, по-прежнему таща мертвеца, проскакала через брешь в стене и понеслась к реке. Собаки затихли. Тяжело дыша, лежали они у подножья стены. Глаза их горели, как угли. Саймон с растущим беспокойством рассматривал их. Он хорошо знал собак, и знал, как их используют в лагерях. Это были большие животные, убийцы. Саймон мог бы расстрелять их одну за другой, но не хотел тратить патронов.

День подходил к концу. Саймон знал, что ночью, в полной темноте, им придется туго. Ночь быстро приближалась. Ветер с болот пронизывал их холодом. Саймон шевельнулся, и одна из собак насторожилась, опершись лапами о скалу. Она завыла. Крепкие пальцы ухватили Саймона за запястье и вернули на прежнее место. Он подумал, что, как бы безнадежно их положение ни было, женщина не отчаивается. Он понял, что она чего-то ждет. Неужели она надеется подняться на вершину стены? Во тьме он уловил отрывистое движение ее головы, как будто она прочла его мысли.

Собаки успокоились: лежа у подножья стены, они следили за укрывающейся наверху добычей. Где-то — Саймон напряженно всматривался в темноту — съезжались их хозяева, готовясь покончить с беглецами. Саймон напряженно сжимал оружие, вслушиваясь в малейшие звуки. Женщина шевельнулась и издала звук, похожий одновременно и на восклицание и на вздох. Саймон смотрел на нее. В темноте что-то двигалось по карнизу. Женщина не стала тратить времени, чтобы указать Саймону на опасность, она перехватила пистолет и ударила рукоятью крадущееся существо. Злобный писк оборвался посередине. Саймон отобрал оружие и только тогда взглянул на извивающееся существо с переломленной спиной. Зубы-иглы, белая плоская голова, тело, заросшее шерстью, красные глаза, больше всего поразившие Саймона — в них светился разум. Существо умирало, но все еще пыталось дотянуться до женщины, и при этом злобно шипело. Саймон с отвращением пнул маленького зверька, и тот упал с карниза прямо на головы собак. Те вскочили и залаяли. В их лае Саймон уловил одобряющий звук. Женщина смеялась. Глаза ее светились торжеством. Она кивнула и снова рассмеялась, когда он наклонился, рассматривая темноту у подножья стены. Неужели это существо было спущено на них преследователями? Однако беспокойство собак указывало, что это не так. Значит их встреча с маленьким существом была случайной. Столько неожиданностей за короткое время. Он приготовился провести ночь на страже. Если нападение маленького животного было частью плана охотников, за этим могут последовать и другие выпады.

Но тьма сгущалась, а снизу не доносилось ни звука, который означал бы нападение. Собаки снова легли полукругом у подножья стены. Их было хорошо видно, благодаря белой шерсти. Саймон снова подумал о вершине стены. Если бы не рана женщины, они смогли бы туда подняться. Когда окончательно стемнело, женщина шевельнулась. Пальцы ее задержались на запястье Саймона и скользнули по его ладони. В мозгу его мелькнула картина. Нож! Ей нужен нож. Он отпустил ее руку и достал перочинный нож. Она с живостью схватила его. Саймон не понял последующего, но у него хватило здравого смысла не вмешиваться. Туманный кристалл на запястье женщины слабо засветился. При этом свете Саймон увидел, как женщина вонзила лезвие себе в палец. Капля крови упала на кристалл, на мгновение густая жидкость закрыла свет. Затем из этого овала брызнул поток пламени. Женщина снова удовлетворенно рассмеялась. Через несколько секунд кристалл снова помутнел. Женщина взяла Саймона за руку, и он получил очередное сообщение. В оружии больше нет необходимости, помощь приближается. Болотный ветер с гнилым запахом долетел до них. Женщина дрожала, и Саймон прижал ее к себе, чтобы объединить тепло их тел. В небе блеснула изогнутая сабля молнии.

Еще раз яркая молния разорвала небо, как раз над стеной. Она послужила началом такой дикой битвы в небе и на земле, такого ветра и бури, каких Саймон никогда не видел. Ему приходилось испытывать огненные ужасы войны, но это было гораздо хуже, может быть потому, что он знал, что эти удары и вспышки огня не поддаются никакому контролю. Саймон дрожал под этими ударами, и беглецы жались друг к другу, как испуганные маленькие животные, закрывая глаза при каждой новой вспышке. Слышался постоянный рев, не обычные раскаты грома, а удары гигантского барабана. Ритм этих ударов отражался в биении сердца, от него кружилась голова. Женщина прижала к груди Саймона свое лицо, Саймон обнял ее дрожащие плечи, как будто был единственной гарантией безопасности в качающемся мире. Удары грома, блеск вспышек, ветер — все это продолжалось, но дождя не было. Скала под ними начала дрожать в такт раскатам грома. От последней яростной вспышки Саймон ослеп и оглох. Прошло несколько минут. Ударов больше не было, даже ветер стих, словно и он устал. Саймон поднял голову.