Кольцо Анаконды. Китайский «Пояс и Путь». Хроники - [23]

«Культурно-исторически Центральная Азия рассматривается Россией…, как сфера ее интересов.

И это довольно щекотливый вопрос при условии сближения, которое происходит сейчас между двумя странами: Китаем и Россией.» [5]

«Масштаб расчетных прибылей на логистическом обслуживании китайских товаропотоков разными странами воспринимается, так сказать, соответственно их собственных масштабов, прежде всего экономических.

Если для России с ее 1,57 трлн долларов номинального ВВП сотрудничество с КНР в рамках проекта лишь просто выгодно, то для Казахстана (134 млрд долларов), Азербайджана (43,5 млрд) или Туркмении (35,7 млрд) цифры выглядят чем-то очень фантастическим, буквально туманя разум.» [33]

«И то как будут соотноситься Шелковый путь с такими региональными объединениями как Таможенный союз, ЕАЭС (Евроазиатское экономическое сотрудничество) и ШОС (Шанхайская организация сотрудничества) во многом зависит от позиции Казахстана, который является региональным центром в Средней Азии.» [5]

Казахстан и Китай «входят в ШОС и БРИКС, и являются в этом смысле важнейшими геополитическими партнёрами.

Как между собой, так и каждый с Россией.» [39]

«Однако лидеры этой центрально-азиатской страны (Казахстана) не спешат делать окончательный выбор, а стремятся извлечь максимальную выгоду из противостояния двух влиятельных соседей.» [5]

Вот характерные выдержки из статьи «директора Центра изучения России и Центральной Азии Фуданьского университета (Шанхай) Фэн Юйцзюня (июнь 2015 года):

"Китай и Казахстан подписали соглашение об инвестиционном сотрудничестве в области производственных мощностей на сумму более 20 млрд долларов.

Две страны будут взаимодействовать в производстве стали, цветных металлов, листового стекла, электролитического алюминия, а также в нефтехимической промышленности.

Такое сотрудничество между двумя странами очень важно для Казахстана, оно поможет этой стране создать независимую экономическую систему.

Таким образом, наша "кричащая дилемма" разрешается ответом на еще один, предельно конкретизированный вопрос: "независимой" от кого должна стать "экономическая система" Казахстана при нашем понимании, что речь идет не только о Казахстане, а обо всех фигурантах "Пояса и пути", прежде всего, о постсоветских членах ШОС?

Независимой от России? Или от кого?

И это при том, что сам Фэн Юйцзюнь в мае… 2018 года, подчеркивал, что ШОС не имеет ничего общего с "Поясом и путем", и Китай "не собирается проводить какие-либо интеграционные проекты в рамках ШОС".» [37]

«Деньги на кону столь огромные, что разными там союзами и международными организациями можно пожертвовать.» [33]

Со стороны стран-транзитеров «это порождает попытки каким-либо образом и почти любой ценой перетянуть на себя максимально большую часть логистических объемов.

Им кажется, что дорога будет одна, все грузы пойдут только по ней, а значит пролегать она должна исключительно "через нас".

Происходит это от непонимания двух вещей.

Во-первых, никакая "одна дорога" такой объем грузопотока не в состоянии переварить даже теоретически.

Во-вторых, Пекин и сам не заинтересован замыкать стратегическую для себя линию на какую бы то ни было одну страну или один логистический вариант.

Слишком чревато ее блокированием при помощи какого-нибудь майдана.

Оно как бы смешно смотреть на попытки отдельных лимитрофов вроде Грузии и Украины, создать собственный отдельный эксклюзивный транспортный коридор для всего "Шелкового пути", однако следует признать, что очень схожие тенденции начинают проявлять и некоторые члены ЕАЭС.

На это указал научный сотрудник Берлинского центра исследований Каспийского региона при Свободном университете Берлина Джакопо Мария Пепе, консультирующий МИД Италии по евразийским вопросам.

Среднеазиатским членам ЕАЭС кажется, что дорога может быть только одна, и дело жизни перетянуть ее на себя.

Следует отметить, что, не показывая такое явно, Пекин, тем не менее, удобно складывающейся ситуацией к своей выгоде пользуется.

Хотя проект в целом и позиционируется как глобальный, все соглашения по нему носят строго прямой межгосударственный характер, а не с ЕАЭС как организацией, представляющей интересы всех ее участников.

Стремясь получить гарантии прохождения "пути" "точно через нас", правительства малых стран идут на предоставление Китаю больших преференций, обширных особых условий и снижение расчетных транспортных тарифов, что потом используется китайской стороной в переговорах с другими странами.

Выигрывает от происходящего только Китай, тогда как члены ЕАЭС, что в целом, как организация, что по отдельности, как независимые государства, наоборот, проигрывают.

Что с этим можно сделать – самый большой вопрос. Шелковый путь для ЕАЭС: стимул роста или угроза распада?

Ответ на него зависит от "стороны баррикады".

Для российской дипломатии складывающаяся тенденция может стать хорошей основой для укрепления Евразийского союза не только на уровне общих разговоров про гипотетическую геополитическую пользу, но и в части вполне осязаемых денег.

Выступая единым фронтом и соглашаясь на представление своих интересов организацией Евразийского союза, его члены смогут получить более выгодные условия, чем в случае кулуарных переговоров с Пекином напрямую.