Колбаса - [9]
И я показывал им собачку. Прямо тут, на забрызганной кровью переборке, стараясь не вслушиваться в отчаянные крики из глубины коридора.
По счастью, крики были короткими и быстро кончились.
Полгода не брался за ежедневник. А вот взялся — и понимаю, что писать толком и не о чём.
Да и некогда.
Я был прав, хотя даже сам не понимал, насколько: быдло — наша последняя надежда. Мы, опомнившиеся потомки безумных евгенистов, оказались слишком рафинированными, слишком чистенькими, слишком зависимыми от нами же созданных приборов. Быдловане не таковы, они — плоть от плоти матери-природы, и нам бы самим стоило многому у них поучиться. Хотя бы умению выживать.
Но мы опомнились слишком поздно и уже ничего не успели.
Остаётся надеяться, что на остальных «ковчегах» догадаются раньше и сумеют перенять ценный опыт. Мне же остаётся только учиться самому — и учить, насколько хватит сил и времени. Выжить мои развивающиеся друзья сумеют и сами, но вот насколько они при этом останутся людьми — зависит целиком от меня одного.
Похоже, что одного…
Совсем недавно во время прожигания очередного прохода в одной из переборок мелкие перерубили кабель электропитания систем гибернации. Всё бы ничего, там пятикратное дублирование. Только вот этот кабель как раз и был пятым. Последним. Прежние четыре нашли и повыдирали из переборок месяца три назад, тогда как раз была мода на плетёные фенечки, а у кабельных проводочков такая красивая разноцветная оплётка, как же тут было устоять…
Меня потрясает их детская бездумность. Когда в переборке выжигается дыра просто потому, что кому-то лень пройти полсотни метров и завернуть за угол, чтобы попасть в соседний коридор. И ведь быстрее всё равно не получится — расплавленный пластик жжётся, приходится ждать, пока остынет.
Все равно прожигают и ждут.
Или вот фенечки эти опять же…
Как это сочетается с повышенной выживаемостью? Но ведь сочетается же как-то!
Впрочем, это даже и к лучшему, что из криокамер никто не встанет — продовольственные склады разграблены. Месяц пировали до кишечных расстройств, вонь стояла просто чудовищная, думал, очистители не справятся.
Ничего, справились.
Думал ли я, что смогу выжить в таком вот, даже не знаю, как его назвать?
Ничего, тоже справился.
Человек способен привыкнуть к любому миру. Если в этом мире для него есть ниша. Мне повезло — я местный кинематограф и цирк в одном лице. Пытаюсь сеять разумное, доброе, вечное…
Вру.
Ничего я уже не пытаюсь.
Только выжить.
За мною присылают почти каждый вечер — и я иду демонстрировать своё искусство. Иногда удаётся привлечь их внимание песней или сказкой, но чаще от меня требуют примитивный театр теней.
За мной присылают отвратительного жирного типа по имени Дохляк. Примитивный юмор, как же иначе обозвать пузанчика? На нём драная офицерская форма, на ремне болтается палка сырокопчёной колбасы — своеобразный символ власти, подобными мягкими дубинками Клык одаривает только самых приближённых. Съесть такой атрибут для получившего — верх глупости, но некоторые съедают. Просто так, хохмы ради. Они очень многое делают ради этой самой хохмы. Мне грех жаловаться — я ведь и жив-то тоже только из-за этой их любви к бессмысленному веселью.
Но всё же — интересно, что это за колбаса?
Несколько раз пытался прочитать название, но никак не удается, Дохляк вертит её в руке, словно специально дразня. Знает, паскуда, что я готов убить за эту палку, вот и дразнится.
Я легко мог бы его убить — он слабый и низенький, даже по меркам мелких. Ручонки тонкие и шейка хлипкая, несмотря на пухленькое пузичко. Схватить за цыплячью шейку и треснуть мордой о переборку, все мозги наружу и вылезут.
Только вот что потом?
Вряд ли Клык пошлёт кого другого, если я так поступлю с одним из его посланцев.
Без театра теней им будет скучно, но прожить они смогут. Я же без гонорарных консервов загнусь очень быстро, столовская автоматика давно уже не работает, очевидно, её кабели тоже пошли на фенечки. Так что представления у Клыка — мой единственный шанс выжить. Я это знаю. И Клык знает, что я знаю.
Потому и не боится присылать Дохляка со столь вожделенным символом власти на поясе. Знает — я не лишу себя шанса на будущее из-за одноразовой возможности полакомиться.
Хотя иногда и очень хочется…
Числа точно не знаю, провалялся в отключке довольно долго, если судить по отросшей щетине. У мелких не спросишь — для них всё, что больше перерыва между двумя хавками — уже «долго-долго», уточнять бесполезно, то ли сутки, то ли двое, то ли вообще неделя прошла. Хотел поинтересоваться у кого-нибудь из соседей — и понял, что отстал от жизни.
Соседей у меня больше нет.
Ну, ладно, двери… я ещё могу понять, зачем их разломали буквально на куски, в этом есть какая-никакая, но всё-таки логика. Но зачем выворачивать из стены экран коммуникатора? И чем им помешал противоперегрузочный кокон? Он ведь прочный, это же как постараться надо было, чтобы на ленточки…
В каюте Саныча стены больше не серые — грязно-бурые, в разводах уже подсохшего и свернувшегося. Похоже, он таки успел доделать свою пилу. А я-то думал — откуда эта вонь… хорошо, что моя каюта за углом, а то бы вообще жизни не стало, кондиционеры-то почти не справляются.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Разрешите представиться — Bond. Джеймс Bond! Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
Вторжением с Марса и Великой Мировой войной закончилась Викторианская эпоха. Лондон оправляется от последствий атомных бомбардировок, марсиане загнаны в резервации, наука сделала гигантский скачок вперед и никого не удивляют паромобили на улицах и аэробусы на атомном ходу в небе над лондонской Кровлей. не удивляет и падение ценности человеческой жизни. Новый мир, в котором приходится жить двум джентльменам ушедшей эпохи — Шерлоку Холмсу и д-ру Ватсону. Наступает новая эра — эра Мориарти.
Разрешите представиться — Бонд. Рита Бонд! Семейство констеблей Бонд вечно находит себе экстремальные приключения на разные части тел. А что может быть экстремальнее, чем на весь процессор сорванный военный DEX, привыкший играть в «тупую жестянку» и не ждущий ничего хорошего ни от людей, ни тем более от всяких там Bond’ов! Продолжение «Бондианы» и «Мозгоедов на Нереиде». Может читаться отдельно. Написано в соавторстве с Ольгой Голотвиной. Навеяно замечательным циклом Ольги Громыко «Космоолухи». От автора: Посвящается Ольге Громыко, создавшей мир, который не отпускает. Ни один из авторских персонажей не пострадал. Автор обложки — Наталья Зыкова.
«Иными словами, девушке нужна разгадка какой-то тайны — надеюсь, зловещей! — и только врожденная деликатность не позволила ей потревожить среди ночи покой столь пожилых джентльменов, каковыми мы с вами, Ватсон, без сомнения, кажемся этой юной особе».Первый рассказ межавторской серии «Эра Мориарти».
В жизни каждого рано или поздно происходит это замечательное событие, запомнившееся на всю жизнь. Первое свидание! Все помнят бурю эмоций в предвкушении встречи, прогулки, разговоров ни о чем и обо всем. Много позитива. А может и негатива. Все подростки любят негатив в разной степени. Кто-то больше, кто-то меньше. Ксюше шестнадцать. Она не знает, чего ожидать от первой встречи с парнем. Этот рассказ – попытка передать все эмоции молодой девушки, готовящейся к нему: волнение, предвкушение, желание. Ожидание, боязнь первого поцелуя, множество сомнений и…комплексов.
Жизнь до отъезда в США описана автором в мемурах "Моя наша жизнь". Прожив в США более 20 лет, автор на основании личного опыта сравнивает типичные жизненные ситуации, как они бы выглядели в США и России, особенности поведения, социальные аспекты и общее биополе обеих стран. При этом сравнивается только то, что поддается сравнению, без намерения ставить отметки, где лучше. Все фото – из архива автора.
Двое пэтэушников, центральные персонажи этого остросюжетного романа, приезжают на производственную практику в поселок, где рядом с совхозом размещается женская колония и где давно случаются странные и таинственные происшествия. Ребят ожидают бурные похождения на стыке уголовно-тюремного и инфернального миров.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.