Когда ты станешь моей - [29]

— Не будь таким упрямым. — Меган, кажется, забавляла его попытка обойти эту тему. — Должен же был ты поделиться со мной чем-то очень личным, раз я влюбилась в тебя.

При виде счастливого выражения на ее лице его сердце пропустило несколько ударов.

Но они не влюблены друг в друга. Дарио никогда никого не любил с тех пор, как… Усилием воли он отбросил темные воспоминания.

— Уверена, я тоже многое тебе поведала, — добавила Меган жизнерадостным тоном.

Будто любовь — это главный приз в жизни, а не беспощадная пытка, приносящая страдания.

— Но этого я тоже не помню. Поэтому помоги мне освежить воспоминания.

Но проблема заключалась в том, что вспоминать было нечего.

— Не знаю, с чего начать, — продолжал уворачиваться от прямых ответов Дарио.

— Тогда давай я буду спрашивать тебя обо всем, что мне придет в голову?

Он не знал, что на это сказать, но Меган и не дала ему такой возможности, потому что сразу перешла к делу:

— Я прочитала статью о тебе в журнале «Форбс». Там написано, что ты родился в Риме.

— Я вырос на окраине Рима, в одном из районов, где правительство построило несколько жилых комплексов для цыган, — процедил Дарио сквозь зубы, не в силах скрыть горечь в голосе.

Там он просыпался от шуршания крыс под окнами и звука собственных стучащих от холода зубов зимой. А летом воздух вокруг наполнялся тошнотворным запахом гниющего мусора и нечистот. Но именно этот неблагоприятный опыт послужил для него источником мотивации для того, чтобы добиться успеха. Ужасные условия, в которых прошло его детство, сыграли в итоге положительную роль. Дарио не стыдился своего происхождения, но не любил вспоминать о прошлом.

— В тебе течет цыганская кровь? — воскликнула Меган так, будто этим можно гордиться.

Дарио нахмурился. Разве она не знала, что в Европе к цыганам относятся как к отбросам общества?

— Моя мать была цыганкой. — Перед его глазами появился образ женщины, которая так гордилась своими предками, несмотря на то, что ей и ее сыну приходилось ютиться в трущобах.

— Была? — переспросила Меган, с сочувствием заглянув ему в глаза. — Мне так жаль. Твоя мать умерла?

На долю секунды воспоминания, которые Дарио так упорно старался забыть, грозили поглотить его целиком.

— Да, но это было очень давно.

— Когда ты был еще ребенком?

— Нет. — Дарио никогда не знал, что такое быть ребенком. Схватив вилку онемевшими пальцами, он положил в рот кусок жареного мяса. На вкус оно напоминало ему мел.

— А твой отец?

— Я никогда его не знал. — Солгать оказалось проще, чем Дарио думал.

Вдруг Меган начала усиленно массировать левый висок.

— Все в порядке?

— Да, но… В моей голове будто существует темное пятно, за которым скрывается что-то пугающее.

Неужели вопрос о его отце навел ее на мысль об Уиттейкере?

Дарио встал со стула и, погладив Меган по непослушным волосам, взял ее за руку, чтобы помочь подняться.

— Не думай об этом. День выдался очень длинным. Тебе надо отдохнуть.

— Все уже прошло. Честное слово.

— Я настаиваю.

Несмотря на ее слабый протест, он подхватил Меган на руки, чувствуя непреодолимое желание защитить ее от монстров прошлого, хотя и понимал, что это невозможно.

— Опусти меня на пол. Ты перегибаешь палку. Я и сама могу идти.

— Позволь мне немного помочь. Все-таки ты так устала из-за меня.

Дарио крепче прижал ее к себе и занес в дом.

— Ты ни в чем не виноват, ведь это я тебя соблазнила, — поправила его Меган.

— Это спорный вопрос, — ответил Дарио, любуясь ее вздернутым подбородком, выражавшим упрямство, и непокорным блеском в глазах.

— Остановись! — закричала Меган и начала вырываться из его рук. — Я не хочу в свою спальню.

— Тебе надо отдохнуть. Слушайся меня, — сказал Дарио, пытаясь удержать ее.

— Перестань обращаться со мной как с ребенком. Я взрослая женщина и сама могу принимать решения.

— Ты слишком наивна, — бросил он ей раздраженно.

Но ведь это правда. Иначе бы она не поверила в то, что может любить такого человека, как он.

— Сейчас не девятнадцатый век, и я не твоя рабыня. — Меган расправила плечи, упершись руками в бедра.

Почему ей хотелось одновременно поцеловать его и задушить? Но им давно пора расставить все по местам.

— Пора спать. Уже далеко за полночь, и ты шесть раз сегодня испытала оргазм, — парировал Дарио.

Ей вдруг стало приятно оттого, что он считал.

Он скрестил руки на груди и широко расставил ноги. Живое воплощение мужского упрямства и властности. Мышцы на руках поигрывали под рукавами футболки, и несколько мгновений она не могла отвести от них взгляд.

Черт, его притягательность так отвлекает! Но Меган должна положить конец этому снисходительному покровительственному отношению с его стороны.

Секс с ним великолепен, но и разговоры с ним ей тоже по душе. Те детали, которые Меган узнала о нем во время короткой беседы, заинтриговали ее. Кто бы мог подумать, что за личиной харизматичного, уверенного в себе мужчины скрывается мальчик, который скучает по умершей матери? Дарио быстро спрятал горестное выражение лица под маской хладнокровия, но ей удалось его заметить. И если сейчас Меган снова позволит ему держать ее на расстоянии вытянутой руки, у нее больше не появится шанса по-настоящему узнать его.