Коббл Хилл - [83]

Рой ожидал, что Шай будет неуклюжей и нелепой, но она оказалась довольно хороша. Разумеется, учитель латыни, мерзавец Стреко, не произнес ни одного ободряющего слова в ее адрес.

Рой потратил все утро, разыскивая на книжных полках в библиотеке стихотворение, которое он читал когда-то давным-давно, – там говорилось что-то о «новой планете». Стихотворение было написано Байроном, Китсом или Шелли. Рой спросил у Пичес, но та сердито ответила, что это он учился в Оксфорде, а не она. Но затем Пичес все-таки нашла для него это стихотворение. Ей потребовалось около десяти секунд, чтобы отыскать его в Google. Стихотворение написал Китс.

Я чувствовал себя, как звездочет,

Что новую планету отыскал…

Теперь, когда стих был у Роя, он понятия не имел, что с ним делать. Он написал абзац, в котором сравнивал Изабель и Беттину с женщинами из «Рассказа служанки», а затем удалил его. Рой читал и перечитывал предыдущие абзацы, а затем удалил и их тоже. Он написал уже бóльшую часть истории и был практически на финишной прямой. Но почему он решил использовать именно этот абсурдный сюжет, а не какой-то другой? Зачем ему такие персонажи? К чему эти предложения и слова?

«Потому что, – сказал он себе, – это то, что ты делаешь». Если Шай могла терпеть унижения, из которых состояла школьная жизнь, а Венди – каждый день садиться в переполненный вагон, чтобы выпускать журнал на Манхэттене, тогда и он мог перестать задаваться дурацкими вопросами и просто двигаться дальше. Но вместо того чтобы двигаться дальше, Рой пришел на матч.

– Вперед, девочка! Шевели ногами!

Он встал. Шай снова забила благодаря своей невозможной подаче. Казалось, она держала ракетку совершенно неправильно и мяч должен был упасть на пол, но каким-то чудом он приземлился на стол, едва коснувшись его.

– Давай, черно-белая! – снова закричал Рой, радуясь, что сделал усилие, пришел и подбодрил ее. Этот скользкий учитель латыни даже не смотрел в его сторону, хотя Рой был самым громким человеком в зале.

Девочки сделали перерыв, чтобы попить воды. Шай подпрыгивала, стоя на месте и потягивая из бутылки Poland Spring. Она одарила Роя улыбкой, и он подмигнул ей. Другие его дочери играли в теннис и хоккей на траве, но Рой никогда не ходил на их матчи. Возможно, поэтому они его и ненавидели.

Девушки в его книге могут быть спортивными, подумал он, снова садясь на свое место. И настольный теннис отлично впишется в их жизнь на Марсе, если только теннисный стол сможет поместиться на космическом корабле. Девочки попросят доставить им один и очень обрадуются, когда его привезут. Серан будет очень плох в теннисе, но вот девочки будут играть постоянно. Так они будут поддерживать себя в форме во время беременности.

«Бип-бип!»

Мистер Стреко дунул в свисток и указал на Шай, его оранжево-синяя татуировка на шее будто бы вздулась. Шай заметила, что в спортзале учитель держался иначе, чем на латыни, – более прямо и властно. Его черная футболка туго обтягивала крепкую мускулистую грудь. Это выглядело сексуально.

– У тебя глаза тигра[61], – сказал Рой, отвлекая внимание дочери.

Шай взяла ракетку и сосредоточенно закусила щеку.

– Вперед, девочка!

Глава 22

«У нас есть кролики» – сообщала написанная от руки табличка, приклеенная к окну. Маленький колокольчик звякнул, когда Пичес открыла старую дверь магазина.

Хасслахер был старейшим мясным магазином в штате Нью-Йорк. Он был известен этим, а еще продавцы там не пытались тебе ничего всучить, и вообще атмосфера была очень спокойная. Главный мясник был внуком первого Хасслахера и обучал своих юных помощников с подросткового возраста. Пичес в равной степени смущало то, что это был отчетливо «мужской» магазин, и огромное разнообразие мяса, в котором она не разбиралась. В чем разница между стейком-сирлойн и ньюпорт-стейком? Но сегодня была пятница, учебная неделя закончилась, и Пичес хотела выпить бутылочку вина и приготовить что-нибудь вкусное на ужин. Это было частью ее соглашения с самой собой – использовать по максимуму то, что у нее есть. А имела она не так уж и мало.

Она покосилась на витрину и подслушала разговор мясников за прилавком:

– Николь Кидман – это великая актриса. Ты когда-нибудь видел тот фильм, где она играет диктора новостей с Мэттом Диллоном? Она там уморительно смешная. А тот фильм, где Николь играет Вирджинию Вульф? У нее был протез носа. Даже не сразу понятно, что это именно она. Николь великолепна.

Пичес была поражена. Она и не думала, что мясники могут вести такие разговоры. Откуда в ней этот снобизм? В конце концов, мяснику необязательно думать все время только о мясе.

– Чем я могу вам помочь, мисс? – спросил самый молодой из продавцов. У него были усы и замысловатые татуировки на руках.

Пичес покачала головой:

– Извините, я еще не определилась.

Ей хотелось, чтобы эти люди продолжали разговаривать. Какие еще фильмы они видели? Может быть, ей стоит забыть об ужине и пойти в кино? Лиам и Грег могли бы заказать себе готовый ужин с доставкой.

Сегодня был странный день. Настолько теплый, что казалось, будто сейчас сентябрь, а не первая пятница ноября. Утро началось с того, что две девочки из начальных классов так часто чесали головы во время занятий в кружке, что учительница отправила их в кабинет Пичес. И действительно, головы девочек кишели вшами. Половина начальной школы была ими заражена, в том числе трое учителей плюс преподаватели рисования и физкультуры, а также координатор из родительского комитета, у которого даже в бороде были гниды. Пичес была так занята, вычесывая вшей и названивая родителям, что на обед успела съесть только немного сырных крекеров и чувствовала себя отвратительно. В течение дня Рой Кларк слал ей SMS-сообщения с вопросами, касающимися книги: «А как еще называют “анус”?», «А люди все еще могут подхватить триппер?» и наконец: «Вакцинируют ли русских собак от бешенства?» Пичес была слишком занята, чтобы отвечать ему. В два часа появился сын Стюарта Литтла с сыпью, и его вырвало прямо на пол. За ним пришла Мэнди.