Князь Василий Долгоруков (Крымский) - [100]
В минувшем октябре Никита Иванович уже предлагал Екатерине выделить татарское дело в «особливую негоциацию», что явилось бы, по его мнению, кратчайшим путем к скорейшему избавлению от многих забот. Он и сейчас придерживался того же мнения, изложив в записке свои резоны. Но при этом добавил, что здравая политика и интересы отечества требуют от России употребления всех возможных средств к быстрому окончанию войны с Портой на выгодных условиях, чтобы «при действительном ополчении противу нас Австрийского дома не быть нам принужденными на сопротивление новому, свежему и сильному неприятелю доходить до самых крайних и последних государственных ресурсов, когда обыкновенные все в другую сторону обращены».
Панин писал долго…
На Екатерину записка графа произвела удручающее впечатление. Она сама видела, как тяжело России продолжать войну, знала о недовольствах австрийцев и готова была пойти на некоторые уступки в Польше. Но предложение Панина об отказе требовать от Порты по праву завоевания Молдавию и Валахию явилось неожиданным.
— Я полагаю, что не следует думать, что для Венского двора равноважными являются татарская независимость и отторжение княжеств, — попытался объяснить Никита Иванович. — Первый пункт может возбудить некоторую зависть против силы нашей империи. Но главный интерес для двора заключен во втором: не допустить Россию к освобождению своих единоверных молдаван и волохов и приумножению земель империи.
— Стало быть, отступление от требования завоеванных княжеств послужит облегчению других наших видов? — спросила Екатерина.
— Особливо татарского дела, ваше величество! Ибо тут австрийцы нашему приобретению завидовать будут меньше… Да и Порта, видя нашу умеренность, с большей податливостью согласится на негоциацию. Тем более, что первый шаг к ней она уже сделала: выполнила предварительное наше условие, освободив в прошлом мае из плена господина Обрескова.
— Прежде чем идти на негоциацию, надобно от Крыма добиться уступок! Однако из писем князя Долгорукова я вижу одно: хан и правительство не желают отдавать крепости. Есть ли у вас гарантии, что к началу негоциации мы уладим это дело?.. Объясните мне, граф, — голос Екатерины вдруг вспыхнул гневом, — почему наш поверенный Веселицкий не может добиться уступок?!
— В рассуждении моем, — спокойно, пытаясь смягчить негодование императрицы, ответил Панин, — здесь есть одна ошибка Веселицкого. Заботясь о благе отечества, коему он беспредельно предан, и стараясь рвением своим заслужить благоволение вашего величества, он слишком прямолинейно и, как можно судить по его письмам, сурово разговаривает с татарами.
— Это я заметила… Но среди крымцев есть умные люди! Уверена, они не только блюдут в Крыму свои интересы, но и понимают наши там виды. На них нужно опираться!
— Примеряясь к образу татарских мыслей, смею предположить, что едва ли многие из знатных чинов находятся ныне в спокойном положении. Они уважают не столько грозящую им опасность от турок, сколько соблазн и предосуждение их закону от тесного с христианской державой соединения и предания себя в ее покровительство.
— В таком случае не хватит ли с нас скромных стараний, о которых только тамошним начальникам известно?
— Вы имеете в виду еще раз обратиться с манифестом к народу?
— Манифесты не газеты, чтобы их через день издавать!.. Один уже есть. И он останется!.. Но с ним нужно соединить и наружные доказательства, удостоверяющие крымцев в нашем к ним доброжелательстве и уважении. Я хочу, чтобы каждый татарин увидел и мог соотнести преимущество своего свободного состояния с рабством, которое было… Каждый!
— По-моему, мы им и так уже много добра сделали. Захваченные в Кафе припасы и товары отдали хозяевам. Контрибуцию не брали. В минувшем ноябре Совет отпустил татарам десять тысяч четвертей муки, а две недели назад, по ходатайству Щербинина, Совет признал за нужное закупить в Воронежской губернии еще двадцать тысяч четвертей хлеба для посылки в Крым… Где еще победитель ведет себя столь благородно в завоёванных землях?
— Я о другом, граф, — досадливо махнула рукой Екатерина. — Я о посылке Щербинина… По введенному в Европе обыкновению и этикету не может ничем действительнее, яснее и достойнее доказано быть признание со стороны нашего двора татарской независимости, как сим поступком. Может, увидя такое ласкательство, татары скорее согласятся на уступки.
— А если нет?
— Это уже ваша забота, чтобы подобного не случилось!.. Договор необходимо составить так, чтобы ни единым словом не ущемлять татар. Без малейших спорных пунктов!.. Веселицкий, увы, не снабжен необходимой доверенностью. Он в состоянии только требовать уступки, но сам подписать — даже если они вдруг согласятся — ничего не может. Щербинин же, имея формальную доверенность, сразу подпишет договор, где уже будет внесена уступка. А мне останется только ратификовать его.
Екатерина потерла пальцами виски, утомленно взглянула на Панина.
— Напишите Веселицкому, чтобы заканчивал свои домогательства… Теперь он должен любым способом получить расположение татарского духовенства и подготовить его к принятию предложений, кои подаст Евдоким Алексеевич. И пусть хану доложит, что в Крым едет великое посольство… Да, а как там Симолин?
Острое противостояние России и Турции в 60-е годы XVIII века привело к началу долгой и кровопролитной войны. Военный триумф России способствовал и триумфу политическому — летом 1774 года Турция признало крымское ханство независимым государством. Верность и предательство, отвага и трусость, сражение многотысячных армий и закулисные интриги монарших дворов — так творилась история. Роман современного писателя Л. А. Ефанова рассказывает об остром противостоянии между Россией и Турцией в 60-е годы XVIII века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данный том открывает произведение, связанное с одной из любимых тем В.С. Пикуля — темой истории Дальнего Востока. Роман «Крейсера» — о мужест-ве наших моряков в Русско-японской войне 1904–1905 годов. Он был приурочен автором к трагической годовщине Цусимского сражения. За роман «Крейсера» писатель был удостоен Государственной премии РСФСР имени М. Горького. «Ступай и не греши» — короткий роман, в основу которого положено нашумевшее в 1890-е годы дело об убийстве симферопольской мещанкой Ольгой Палем своего любовника.
В книгу входят наиболее редкие исторические произведения великого шотландского романиста сэра Вальтера Скотта.Действие романа «Опасный замок» происходит в начале ХIV века, во времена, когда Шотландия отстаивала свою независимость. Двое странных путников направляются к замку Дугласа, в котором англичане разместили свои войска. Место это окутано мрачными тайнами и легендами. Но охрана крепости всегда начеку. Англичане знают, что где-то неподалеку затаился враг, претендующий на власть в замке и носящий зловещее прозвище Рыцарь Могил…Увлекательный сюжет романа «Редгонтлет» выстроен на фоне одного из якобитских заговоров в пользу принца Карла Эдуарда Стюарта, сына короля Якова II.
Эта книга адресована взрослым читателям. Ее шрифт рассчитан на уставшие от компьютера глаза, а многочисленные иллюстрации призваны доставить Вам радость. Да и кто придумал, что взрослым не нужны картинки? Автор с данным заблуждением не согласен и старается по мере сил с ним бороться.«Фея незабудок» – правдивая социальная повесть об отношениях в подростковом сообществе – трогательная, веселая, печальная, дерзкая, жесткая, впрочем, те же качества свойственны и ее героям – тем, кому двенадцать. Быть может, она напомнит Вам о ваших школьных товарищах и наставниках, о первой любви и поможет разобраться в себе, ведь мы порой недооцениваем силу и значение своих детских переживаний, но, тем не менее, носим их в сердце всю жизнь.Действия повести происходят в Лондоне XIX века – века гениальных открытий, экономического и культурного расцвета Англии, роскоши и благополучия – века нищеты, бесправия и варварской эксплуатации детского труда.
«Я должен был защищать Отечество…» Эти слова вполне мог сказать лейтенант Игорь Каретников — один из участников обороны окружённого кольцом блокады Ленинграда. Мог их произнести и прапорщик Батманов, не деливший дела на «пограничные» и «непограничные», без раздумий вставший на пути опасных негодяев, для которых слова «Родина», «Отечество» — пустой звук… Героические судьбы российских офицеров в произведениях признанного мастера отечественной остросюжетной прозы!
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
Новый роман Сергея Мосияша «Похищение престола» — яркое эпическое полотно, достоверно воссоздающее историческую обстановку и политическую атмосферу России в конце XVI — начале XVII вв. В центре повествования — личность молодого талантливого полководца князя М. В. Скопина-Шуйского (1586–1610), мечом отстоявшего единство и независимость Русской земли.
Роман современного писателя-историка Юрия Когинова посвящен Петру Ивановичу Багратиону (1765–1812), генералу, герою войны 1812 года.
Исторический роман известного современного писателя Олега Михайлова рассказывает о герое войны 1812 года фельдмаршале Михаиле Илларионовиче Кутузове.
Новый исторический роман современного писателя Ивана Фирсова посвящен адмиралу Д. Н. Сенявину (1763–1831), выдающемуся русскому флотоводцу, участнику почти всех войн Александровского времени.