Книга за книгой - [7]

Покончив со стрижкой газона, я разбудил тебя (ты заснула в два часа, еще до ухода няни, а сейчас половина четвертого), одел в новое платье, обул, присев в коридоре с тобой на коленях, в розовые сандалии, и мы поехали на станцию встречать твою старшую сестру. Она уже и позвонила, и написала с дороги, тревожась, что приезжает одна, и вдруг ее никто не встретит; по пути мы заехали в магазин и купили вчерашний набор продуктов, снова мясо, сосиски, овощи, фету, оливки, булочки для хот-догов, клубнику и мороженое — мой брат приедет в шесть вечера тем же паромом из Борнхольма, что и кузен накануне, но останется на день дольше. Я пригласил на ужин еще пару друзей, они живут по соседству, и вместе с их двумя детьми нас стало десять человек. Я составил вместе два стола, постелил скатерть, расставил посуду и приборы, насыпал в гриль угля и залил его розжигом, нарезал и приготовил мясо, сделал салат, копию вчерашнего. Забрал на пристани напротив вокзала брата с его другом, но, когда чужие, незнакомые дядьки оказались в непосредственной близости от самого, наверно, безопасного и надежного для тебя места в мире — твоего детского кресла на заднем сидении нашей машины, — ты оцепенела как будто в ступор впала.

На другой день около девяти вечера мне довелось увидеть одно из самых фантастических зрелищ, когда-либо выпадавших мне на долю. Мы ехали по дороге среди полей, впереди открылось море — мертвый штиль и удивительная серебристая синева ближе к берегу. Она неуловимо перетекала в тонкую кисею тумана, так что граница между водой и небом стерлась. В море было много судов, и они как будто парили в небе; фантастика.

Прямо до мурашек по спине.

Но и это еще не все.

По дороге домой, уже с твоими сестрами в машине — старшая сзади рядом с тобой, а младшая впереди, справа от меня, — мы увидели, как на востоке у нас из-за спины выкатилась луна какого-то огромного размера. Она повисла над землей блестящим золотцем на фоне линяло-синего неба, к ней тянулись бескрайние поля. Ландшафт вытянул краски из всего, осталась бледная желтизна полей и густо-рыжая луна. «Луна! — закричала ты. — Смотрите, луна!»

Магический вечер.

Утром я разбудил тебя очень рано, нам предстояло поехать в Гётеборг и забрать твоего брата, причем опаздывать было нельзя: тамошний дачный сосед согласился подвезти его до места под названием Унсала и в местном Макдоналдсе передать с рук на руки. Когда мы выехали, термометр показывал двадцать градусов, пока домчали до шоссе на Мальмё, стало уже тридцать. Лучший день лета, но его мы проведем в машине. Ты была не в восторге, а что я мог поделать? На привале на большой стоянке под Хельсингборгом я повел тебя в туалет, но ты наотрез отказалась делать свои дела. Возможно, ты еще не отошла от вчерашнего испуга, от биотуалета на музыкальном шоу, где я так и не сумел посадить тебя на сидение, потому что ты застыла, как бревно, и тебя можно понять, уж больно отвратно все это выглядит. Результат был предсказуем: ты описалась. У меня было с собой и во что тебя переодеть, и полотенце, чтобы подложить в кресло, но на жаре запах чувствовался, и это не способствовало улучшению настроения. После четырех часов пути мы подрулили к Макдоналдсу, ты спала, я вылез из машины и выкурил две сигареты подряд. Появился твой брат в сопровождении дачного соседа, я разбудил тебя, по счастью в хорошем настроении, и мы все вместе сели обедать. Сосед сообщил, что за два часа поездки твой брат успел рассказать ему все о Бразилии и о «Звездных войнах». Я порадовался: значит, он чувствовал себя в безопасности. И порадовался, что ты так обрадовалась при виде старшего брата. Еще он рассказывал о вашем коте, продолжал сосед, об Амаге. Что он придушил лису, и вообще. Я посмотрел на Джона. «Амага придушил лису?» Джон виновато опустил глаза. «Да, — сказал он, — я видел, как Амага убил лисенка». — «О’кей», — кивнул я и не стал докапываться до истины, мне не хотелось, чтобы сын потерял лицо, он не понимал, что сосед раскусил его. Фантазерство не свойственно моему сыну, во всяком случае, прежде я за ним такого не замечал. Но я вспомнил, как сам любил присочинить в детстве, и не удивился.

Сын устал, он лег поздно, встал рано, но поездкой остался доволен: они ловили крабов, ходили в горы, плавали на лодке.

На обратном пути мы заехали к Томасу и Марии, у них летний дом под Хёганесом. Вас угостили соком с булочками, меня кофе. Я показал хозяевам верстку книги, она пришла накануне, показал исключительно ради картин Кифера и в надежде, что они не примут это за хвастовство или самолюбование. Когда они заезжали к нам раньше, я уже показывал им, какие картины отобрал для выставки Мунка, поэтому боязнь, что они подумают, будто я таким образом напрашиваюсь на комплименты, была, но не такой силы, чтобы удержать меня. Иначе я мог бы не показывать им ни Кифера, ни Мунка.

Проездив в общей сложности девять часов, мы вернулись домой, к распаренному саду, полному стрекота насекомых. Твои сестры отлично справились одни, и няня заходила накормить их обедом, так что все было в полном порядке.

На следующий день мы трижды съездили с твоими сестрами туда-обратно на музыку, проделав двести двадцать километров, как доложил мне спидометр, а вечером приехала твоя мама, и сегодня я не делал ничего — только писал. А когда собрался везти твоих сестер на шоу, ты тут же сказала, что останешься с мамой. И я могу тебя понять: как ни люби кататься на машине — хорошенького понемножку.