Книга попугая - [118]

Шрифт
Интервал

Страсть, Нахшаби, это страшное пламя!
Сколько сожгло оно в мире сердец!
Много домов злая страсть погубила,
Нашего сердца постиг их конец.

«Когда нянька увидела, что мать согласна отрезать сыну голову, она сказала: „В этом доме семицветная птица была дороже родного сына, однако ее не пожалели зарезать. Не годится, чтобы она зарезала и сына. Жалко будет“.

Взяла она мальчика, покинула этот город и пошла в другой город. Там был справедливый царь, и она поселилась возле его дворца. Мальчик подрос, стал образованным и воспитанным и начал выделяться среди воинов и витязей. Нянька купила ему коня, он каждый день ездил на охоту и привозил бесчисленное множество дичи. Как-то раз возвращался он с охоты, а под стенами царского дворца был сад. Случайно увидел он издали дочь царя, и оба влюбились друг в друга.

Однажды царская дочь позвала его и сказала: „На расстоянии нескольких дней пути от этого места есть луг, где пасутся кони моего отца. На этом лугу поселился страшный змей, в одно мгновение проглатывающий человека. Из страха перед ним никто не решается пойти туда. Много воинов и витязей ходило, но все погибли. Отец мой сказал: „Кто убьет этого змея, тому я дам мою дочь“. Если мой отец не сдержит этой клятвы, я все же добьюсь от него, чтобы он отдал меня тебе“.

Юноша ответил: „Убить этого змея для меня пустяк, свить эту веревку нетрудно. Завтра я пойду и привезу голову того змея“. — „Берегись, — сказала девушка, — не храбрись так, не хвастайся, погибнешь ты, и я лишусь возможности видеть тебя“.

На другой день, когда страшный змей-солнце высунул голову из дыры востока, сын отшельника пошел на тот луг, где жил дракон. По пути повстречался ему визирь царства и спросил: „Ты кто такой и куда идешь?“

„Я здесь чужой, — ответил юноша, — но слышал я, что царю причиняет ущерб змей, завладевший лугом. Я иду убить его и покончить с этим делом, чтобы избавить царя от заботы“. — „Что же, ты разве съел голову семицветной птицы, — спросил визирь, — что ты столь отважен и проявляешь подобную смелость? О юноша! Воротись назад, отразить эту беду не твое дело, пресечь это бедствие не в твоих силах!“

Юноша не послушался и отправился на луг. Случайно как раз в это время змей проглотил лошадь и уснул. Сын отшельника пустил в него несколько отравленных стрел и обезвредил его, затем подошел ближе и отсек ему голову. Спрятал он ее в расселине скалы, оставил там своего коня, сел на одного из царских коней и вернулся в город.

Поистине, когда придет время гибели для кого-нибудь, когда настанет час ниспровержения злодея, такой слон, как фараон, гибнет от воды; иначе разве мог бы такой змей быть убит таким мурашом, разве мог бы погибнуть такой ифрит[209]от руки человека?»

Знай, Нахшаби, что для всякого дела времени надо дождаться,
Если дано тебе справиться с делом, лат и кольчуги не надо.
Если судьба постановит решенье, сбудется дивное чудо:
Страшного змея мураш уничтожил — судьбы не знают преграды.

«На другой день сын отшельника пошел к царю и сказал: „Вот такую службу я сослужил, такого дракона убил, а для вящего доказательства я оставил там моего коня и привел оттуда сюда другого коня“.

А еще до того визирь пришел к царю и рассказал, что юноша отправился на змея. Царь спросил визиря: „Это тот юноша, о смелости которого ты мне рассказывал?“ — „Он самый“, — ответил визирь.

Царь отправился на луг и увидал: лежит подобный горе́ убитый дракон, но без головы. „О юноша, — спросил царь, — а что сталось с его головой?“ — „Голову ему я отрубил и спрятал в расселине скалы, — ответил юноша, — чтобы никто другой не мог сказать тебе, что он убил змея“.

Он достал голову и принес ее царю. Царь похвалил его за смелость, одобрил его мужество и отправился назад со спокойным сердцем.

Сын отшельника сказал: „Государь обещал тому, кто отвратит бедствие, причиняемое этим драконом, отдать свою дочь. Теперь надо сдержать обещание.

Свято свои обещанья хранит он,
Сдержит, наверное, всякий обет“».
Нахшаби, исполняй обещанья свои,
Не пристало тебе свой обет нарушать.
Нет обычая выше для мудрых людей,
Чем обет выполнять, свое слово держать.

«Стал царь держать совет с вельможами своего города: „Дал я такое обещание. Внешне этот юноша годится на такое дело, достоин такой награды, но души его мы не знаем, не знаем мы ни рода его, ни происхождения. Происходит ли он с зенита величия или с низшей точки унижения?“

Все сказали: „По внешности он благообразен. Мы столько времени видели его и не наблюдали ничего, что могло бы указывать на низость его или коварство. Надо отдать твою луну за этого Юпитера, надо почтить его и сделать своим зятем“.

Царь отдал за него свою дочь и сделал его полновластным заместителем своим. Когда же царь отбыл из этого мира и направился с земной стоянки в чистую страну, юноше досталось и царство. Вот так проявилось особое свойство семицветной птицы.

Поистине, каждой вещи дано особое свойство, особенное качество!»

Нахшаби не отрицает свойств особых никогда,
Обладает он познаньем и умеет отличать.
Свойством тайным обладает на земле любая вещь,
И ничто здесь не бесцельно — это надо понимать!

«Потом он под предлогом охоты поехал в тот город, где жил его отец-отшельник и его злосчастная мать, позвал их и сказал: „Слыхал я, что у вас когда-то была семицветная птица. Сейчас эта птица у вас?“ — „Как-то раз довелось мне поехать в Мекку, — ответил отшельник, — в мое отсутствие птица эта сдохла. Был у меня сынок, очень любивший эту птицу, он тоже умер, а у этого сынка была нянька, которая тоже погибла от тоски по нем“. — „А если бы вы сейчас увидели эту женщину, — спросил царь, — узнали бы вы ее?“ — „Конечно, узнали бы“, — ответили те.


Рекомендуем почитать
Кадамбари

«Кадамбари» Баны (VII в. н. э.) — выдающийся памятник древнеиндийской литературы, признаваемый в индийской традиции лучшим произведением санскритской прозы. Роман переведен на русский язык впервые. К переводу приложена статья, в которой подробно рассмотрены история санскритского романа, его специфика и место в мировой литературе, а также принципы санскритской поэтики, дающие ключ к адекватному пониманию и оценке содержания и стилистики «Кадамбари».


Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.


Лирика Древнего Египта

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.


Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Когда Ану сотворил небо. Литература Древней Месопотамии

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.


Средневековые арабские повести и новеллы

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.