Книга попугая - [115]

„Передайте Хуласе, — сказала дочь Хассе, — что на царский гарем следует взирать оком верности, а не глазом коварства. Царь оставил тебя здесь, чтобы ты оберегал меня от других, а не для того, чтобы ты сам пылал ко мне страстью“. — „Я утонул в любви к тебе, — ответил Хуласе, — страсть моя поднялась выше головы. Если ты пощадишь мое измученное сердце, я, пока жив, буду тебе служить. Если же нет, то коварными уловками отвращу от тебя царский взор и накажу тебя различными карами“. — „Я никогда не повиновалась чувственной страсти, — молвила она, — никогда не марала грязью своего чистого подола. Я не могу привести в львиную рощу такую собаку, как ты. Ступай же и не хватайся за коготь Анки-смерти![205]“»

Нахшаби, наша жизнь — драгоценная вещь,

Если можешь, ее ты всегда береги.

С тем и этим мы можем играть, только жизнь

Драгоценную эту всегда стереги!

Когда царь покончил с делами и вернулся, Хуласе явился к нему и завел с ним разные разговоры. Посреди речей царь спросил: „А как мой гарем?“ Проклятый Хуласе начал лгать, начал разыгрывать доносчика и сказал: „На царский гарем есть столько жалоб, что их и не перечесть“.

Царь задрожал от таких речей и воскликнул: „Скорее говори, в чем дело!“ — „Ночью я по царскому повелению поднялся на крышу гарема, чтобы посмотреть, все ли в порядке. И увидел я, что царица сидит рядом с поваром и повар упрекает ее: твоя любовь, мол, только на словах, я же люблю тебя от всей души. Они вели такие речи, а раб твой подслушивал. Потом они пошли в опочивальню, разделили ложе, улеглись на одной подушке“.

Царь был обижен и оскорблен. Пошел он в гарем, разрубил повара пополам, а царице сказал: „Презренная предательница! Ты предпочла повара моему венцу и трону! Разделила ложе и подушку с развратником! Где же твои притязания на праведность? Куда же девалась твоя привязанность к образу жизни отшельников?“ — „О царь, — отвечала жена, — не доверяй словам людей, ищущих личных выгод, расследуй хорошенько дело. Я знаю, что эту пыль поднял визирь. Подожди часок, и я докажу тебе свою чистоту и добуду доказательства его нечистоты“.

Царь крикнул: „Скорей хватайте эту грязную бабу и отрубите ей голову! Она хитростью хочет сбить меня с пути, лукавством хочет обмануть меня!“

Поблизости стоял хаджиб, и он молвил: „Мудрецы считают позорным убивать женщин. Если ее надо умертвить, то надо посадить ее на верблюда и пустить его в пустыню. Там она сама погибнет от голода и жажды“.

Привязали ее к спине верблюда и пустили его в пустыню. Несколько дней блуждал верблюд по пустыне и наконец пришел к колодцу. Женщина вознесла молитву к Аллаху, узы ее свалились, и она упала возле колодца. Тут же лежало ведро и веревка. Она достала воды, умылась и совершила намаз[206]».

Поистине, когда потеряна надежда на помощь людей, когда нельзя рассчитывать на их подмогу, тогда может помочь подмога и поддержка милости творца, тогда может пособить только помощь щедрот Кормильца!

Нахшаби, нам Аллах помогает всегда,

Ты смотри, ничего не проси у других.

Когда гибнут несчастные люди в тоске,

То от гибели бог лишь спасти может их.

«Как-то раз конюх правившего в те годы царя царей потерял нескольких верблюдов и в поисках пришел к тому колодцу. Увидал он красавицу, подобную Иосифу, — она совершала намаз и светом своего совершенства озаряла всю пустыню. Когда она закончила намаз, конюх подошел к ней, приветствовал ее и спросил: „Кто ты такая и как можешь ты жить в этой пустыне, существовать в такой пещере?“ — „Я женщина, погубленная завистниками, — отвечала она, — загубленная предателями“. — „О Рабиа нашего времени и Зубайда[207]наших дней, — воскликнул конюх. — Если ты примешь меня в братья, я сведу тебя к царю царей. Не годится, чтобы в такой пустыне с тобой случилось несчастье, в таком одиночестве с тобой приключилась беда“. — „О дорогой брат, — молвила женщина. — Того, кто находится с Аллахом, нельзя назвать беспомощным. Того, кто в молитвах поминает господа, нельзя считать одиноким. Он с вами, где бы вы ни были“».

Нахшаби, в молитве сила дивная сокрыта,

Нам всегда она в несчастье может пригодиться.

Не считай ты одиноким, друг, того, кто к богу

В одиночестве взывает и кто рад молиться.

«„Конюх поцеловал рукав и подол ее, попросил ее помолиться за него, пошел дальше и нашел всех верблюдов. Когда он вернулся к царю царей, тот спросил его: „Нашел ты верблюдов?“ — „Нашел с помощью царского счастья и молитв женщины-отшельницы, которая живет в пустыне“.

Затем он так много начал говорить о ее красоте, что государю захотелось посмотреть на нее. Наутро он под предлогом охоты выехал из города и, доехав до той пустыни, отделился от свиты и в сопровождении одного прислужника проехал к тому колодцу. Увидел он, что женщина приклонила голову на молитвенный коврик в смирении и печали. Когда она подняла с коврика голову, государь сошел с коня, поцеловал край ее коврика и отправился оттуда к своей свите. Затем он прислал к ней хаджиба с подарками и велел передать ей: „Я желаю, чтобы ты сочеталась со мной законным браком, чтобы я благодаря общению с тобой смог бы увидеть лик праведности, благодаря обществу твоему мог бы достичь благодати, ибо общество оказывает великое действие и лоза приобретает окраску от другой лозы“».