Класс: путеводитель по статусной системе Америки - [77]

Шрифт
Интервал

Хотя их положение не передается по наследству и хотя они мало значения придают хорошим манерам, внутренняя свобода «иксов» очень близка некой пародии на аристократию. В каком-то смысле они похожи на описанную Э.М. Форстером «аристократию чутких, отзывчивых и отважных», представители которой «чутки к другим и к себе… отзывчивы без суетливости». А еще они «умеют шутить». «Так они и идут – армией непобедимой, но никого и не побеждающей», – заключает Форстер, добавляя теплых ноток своим словам:

Власть, видя их ценность, пыталась заполучить их в свои сети и использовать – как прежде пытались египетские жрецы, христианская церковь, китайская государственная служба, всевозможные общественные движения или еще какая-нибудь достойная команда трюкачей. Но они проскальзывают сквозь сети и исчезают…121

Если люди с бледным воображением и ограниченным пониманием стараются попасть в высше-средний класс, то те немногие, кто особенно одарен разумом и чувствительностью, надеются освободиться и попасть в группу «иксов». И только в качестве «икса», свободного от ограничений и треволнений полноценного классового карнавала, американец действительно может наслаждаться той самой «СВОБОДОЙ» (LIBERTY), что начертана на его монетах. И только в мире «иксов» может американец укрыться от зависти и амбиций, искривляющих столь многих. Де Токвиль еще в 1845 году понял, во что может вылиться официальное порицание аристократических принципов в Америке. «Желания остаются слишком грандиозными, несмотря на то, что возможности их удовлетворения уменьшаются с каждым днем», – писал он. И потому «стремление к большому богатству продолжает жить в душах людей, повсюду возбуждая беспочвенные амбиции, тайно дотла сжигающие сердца тех, кто их питает». Общество людей «Икс» сегодня невелико. Оно может быть больше, ибо в него может вступить множество тех, кто пока не понял, что уже получил приглашение.

Приложение

Упражнения и Почтовый ящик

Упражнения

Учимся делать вывод о классовой принадлежности (ответы приводятся в конце упражнения)


1. Маленькая девочка рассказывает о своем первом посещении симфонического концерта: «Вышел официант и старался бить по оркестру маленькой палочкой».

2. 50-летний мужчина на палубе 35-футовой яхты Chris-Craft потягивает Budweiser из жестяной банки, окружен тремя соблазнительными девушками в бюстгальтерах и недорогих белых яхтенных кепи.

3. Чисто выбритый молодой мужчина в самолете. Одет в темный костюм-тройку, белую рубашку с консервативным галстуком. Разговаривает с соседом, в его речи можно уловить слова: интерфейс, финансирование, диалог, жизненный стиль, баланс.

4. Чисто выбритый молодой мужчина в самолете. Одет в темный костюм-тройку, белую рубашку с консервативным галстуком. Разговаривает с соседом, в его речи можно уловить слова: патина (произносится не только правильно, но уверенно и непринужденно), кватроченто, музей Виктории и Альберта.

5. Молодая женщина-юрист в крупной нью-йоркской фирме, любит смотреть пьесы Шекспира по образовательному телеканалу, часто бывает в ресторанах «для истинных гурманов». «Журнал “The New Yorker”– практически моя настольная библия», – говорит она.

6. Женщина-профессор средних лет, преподает классическую эпиграфику в крупном старом университете на Восточном побережье. Лето проводит на водах Анатолии, а зимой совокупляется с бойфрендом, много моложе ее. Ее мать была санитаркой в женской тюрьме, отец – учителем столярного дела в старших классах школы. Оба были истовыми прихожанами.

7. Мужчина, около тридцати лет, носит по три сорочки сразу. В самом низу – ярко-красная, затем желтая, наверху – светло-голубая рубашка «оксфорд» с пуговицами на воротнике.

8. Парикмахер в маленьком городишке, его жена постепенно становится очень толстой.

9. Юноша и девушка лет двадцати с небольшим, летят из Нью-Йорка в Лос-Анджелес. Оба одеты в грязные обтрепанные джинсы. На юноше выгоревшая и местами рваная хлопчатобумажная рубашка. У девушки под рубашкой отчетливо виднеются соски. Оба в мокасинах без носков.

Ответы

1. Класс девочки зависит от того, как был одет дирижер. Если он был в белом галстуке, – видимо, девочка принадлежит к высшему классу. Если он был одет иначе, то к высше-среднему: маленьких девочек из классов ниже высше-среднего не берут слушать симфонии.

2. Он принадлежит к высшему слою пролетариата, копил на эту кошмарную яхту всю свою жизнь. Если он снимет с девушек кепи и нальет пиво в стакан, то может сойти за средний класс; а если ему удастся одеть девушек в старые мужские рубашки навыпуск, то и за высше-средний.

3. Этот приятель из среднего класса или даже из высшего слоя пролетариата, стажер в какой-нибудь непоколебимо стоящей на ногах корпорации, едет на «конференцию». Воображает, что выглядит как представитель высше-среднего класса, но, черт побери, ошибается. Думает, что в один прекрасный день займет высокое положение в этой компании, но и в этом тоже ошибается.

4. Этот приятель либо из высше-среднего, либо из высшего класса. Унаследовал кое-какие деньги, но по-прежнему с удовольствием берется за какую-нибудь небольшую работу, которую считает для себя подходящей – в его случае это либо кураторство в каком-нибудь музее на условиях частичной занятости, либо неутомительная работа в галерее достаточно высокого класса, чтобы не иметь дел с современным искусством. Его друзья вытаращат глаза от изумления, если он когда-нибудь женится.


Рекомендуем почитать
В пучине бренного мира. Японское искусство и его коллекционер Сергей Китаев

В конце XIX века европейское искусство обратило свой взгляд на восток и стало активно интересоваться эстетикой японской гравюры. Одним из первых, кто стал коллекционировать гравюры укиё-э в России, стал Сергей Китаев, военный моряк и художник-любитель. Ему удалось собрать крупнейшую в стране – а одно время считалось, что и в Европе – коллекцию японского искусства. Через несколько лет после Октябрьской революции 1917 года коллекция попала в Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и никогда полностью не исследовалась и не выставлялась.


Укрощение повседневности: нормы и практики Нового времени

Одну из самых ярких метафор формирования современного западного общества предложил классик социологии Норберт Элиас: он писал об «укрощении» дворянства королевским двором – институцией, сформировавшей сложную систему социальной кодификации, включая определенную манеру поведения. Благодаря дрессуре, которой подвергался европейский человек Нового времени, хорошие манеры впоследствии стали восприниматься как нечто естественное. Метафора Элиаса всплывает всякий раз, когда речь заходит о текстах, в которых фиксируются нормативные модели поведения, будь то учебники хороших манер или книги о домоводстве: все они представляют собой попытку укротить обыденную жизнь, унифицировать и систематизировать часто не связанные друг с другом практики.


Нестандарт. Забытые эксперименты в советской культуре

Академический консенсус гласит, что внедренный в 1930-е годы соцреализм свел на нет те смелые формальные эксперименты, которые отличали советскую авангардную эстетику. Представленный сборник предлагает усложнить, скорректировать или, возможно, даже переписать этот главенствующий нарратив с помощью своего рода археологических изысканий в сферах музыки, кинематографа, театра и литературы. Вместо того чтобы сосредотачиваться на господствующих тенденциях, авторы книги обращаются к работе малоизвестных аутсайдеров, творчество которых умышленно или по воле случая отклонялось от доминантного художественного метода.


Киномысль русского зарубежья (1918–1931)

Культура русского зарубежья начала XX века – особый феномен, порожденный исключительными историческими обстоятельствами и  до сих пор недостаточно изученный. В  частности, одна из частей его наследия – киномысль эмиграции – плохо знакома современному читателю из-за труднодоступности многих эмигрантских периодических изданий 1920-х годов. Сборник, составленный известным историком кино Рашитом Янгировым, призван заполнить лакуну и ввести это культурное явление в контекст актуальной гуманитарной науки. В книгу вошли публикации русских кинокритиков, писателей, актеров, философов, музы кантов и художников 1918-1930 годов с размышлениями о специфике киноискусства, его социальной роли и перспективах, о мировом, советском и эмигрантском кино.


Ренуар

Книга рассказывает о знаменитом французском художнике-импрессионисте Огюсте Ренуаре (1841–1919). Она написана современником живописца, близко знавшим его в течение двух десятилетий. Торговец картинами, коллекционер, тонкий ценитель искусства, Амбруаз Воллар (1865–1939) в своих мемуарах о Ренуаре использовал форму записи непосредственных впечатлений от встреч и разговоров с ним. Перед читателем предстает живой образ художника, с его взглядами на искусство, литературу, политику, поражающими своей глубиной, остроумием, а подчас и парадоксальностью. Книга богато иллюстрирована. Рассчитана на широкий круг читателей.


Валькирии. Женщины в мире викингов

Валькирии… Загадочные существа скандинавской культуры. Мифы викингов о них пытаются возвысить трагедию войны – сделать боль и страдание героическими подвигами. Переплетение реалий земного и загробного мира, древние легенды, сила духа прекрасных воительниц и их личные истории не одно столетие заставляют ученых задуматься о том, кто же такие валькирии и существовали они на самом деле? Опираясь на новейшие исторические, археологические свидетельства и древние захватывающие тексты, автор пытается примирить легенды о чудовищных матерях и ужасающих девах-воительницах с повседневной жизнью этих женщин, показывая их в детские, юные, зрелые годы и на пороге смерти. Джоанна Катрин Фридриксдоттир училась в университетах Рейкьявика и Брайтона, прежде чем получить докторскую степень по средневековой литературе в Оксфордском университете в 2010 году.