Клады и кладоискатели - [61]

Рассчитывались с ними ежедневно, так как на следующий день кто-то мог исчезнуть, а кто-то, наоборот, прибиться к бригаде. И ежедневно после работы они свой заработок пропивали в ближайшем кабаке.

Когда такая компания заваливалась в заведение, остальные посетители старались по быстрому его покинуть, от греха подальше. При этом недовольно переговаривались между собой: «Опять припёрлись эти с волока!» Или «с волочи». Потом выражение «с волочи» стало одним словом «сволочи», как характеристика определённой категории людей. Со временем слово «сволочь» стало просто ругательным.

Трофим подумал как раз про тех, о которых рассказывал дед. Больно уж эта компания напоминала описанную предком.

Настроение как-то сразу испортилось. Трофим решил по быстрому свалить, по примеру посетителей пивнушек из далёкого прошлого. Он залпом допил вино и направился к выходу.

— А ты чего уходишь, приятель? Или наша компания тебе не нравится? — послышался чей-то хриплый голос. Гул голосов сразу притих.

Трофим остановился. На него настороженно и с вызовом смотрело несколько пар пьяных глаз.

— Да не, мужики, — он неопределённо махнул рукой, — компания как раз само то, что надо. Жёнке обещал засветло вернуться. Да и детишки гостинцев заждались.

— Откуда знаешь, что жена тебя ждёт? Может её там сосед успокаивает, пока тебя нет? — Ввернул чей-то молодой голос.

Под дружный хохот доброго десятка глоток Трофим повернулся и вышел,

За дверью он столкнулся с Никитой Кульгавым.

— Ты что так быстро? Я думал — посидишь, ещё закажешь? — Никита говорил и поглядывал куда-то за спину Трофима. Тот машинально оглянулся. То ли показалось, то ли на самом деле, за забором мелькнули какие-то тени. — А может, эту компанию испугался? Так они люди не опасные. Шумные только больно.

— Да не…, жена заждалась, ехать надо, — повторил Трофим.

— Ну, как знаешь.

Отъезжая, Трофим несколько раз оглянулся. Возле ярко освещённого входа в корчму никто не появился, и он потихоньку успокоился.

А Никита увидел возможность дополнительного заработка и решил, что не стоит упускать удобный момент. Вчера утром он заметил, как Трофим проехал с привязанным к телеге бычком в сторону города. А сегодня налегке возвращается обратно. Дураку понятно, что бычка продал и едет с деньгами. Поэтому Никита дал задание двоим своим надёжным подручным «пощипать» крестьянина. Если бы не шабашники, так, может, и не решился бы трогать местных жителей. Проезжих хватает. С ними проблем меньше. А раз так сложилось…, всегда можно будет сослаться на пришлых. У них и репутация подходящая. Пусть их пытают, если что.

Когда дорога повернула, и огни корчмы заслонили деревья, Трофим совсем успокоился и начал высматривать приметное дерево, где припрятал деньги.

Неожиданно справа от дороги из-за елки вышел человек и схватил лошадь за узду. Телега резко остановилась.

— А ну, не балуй! — Трофим потянулся за топором. Но тут кто-то сзади огрел его дубинкой по голове, и Трофим отключился.

— Ты его хоть не насмерть зашиб? — Спросил один разбойник у другого, переворачивая бесчувственное тело и ловко обшаривая его одежду.

— Не… в самый раз. Никита запретил. Очухается, мужик то крепкий, — ответил другой, осматривая телегу. Через некоторое время он пробормотал. — Нет тут ни хрена. Вот только в мешке какие-то тряпки бабские, пряники и так… хрень всякая.

— У меня тоже голяк, всего обшарил. Даже сапоги снял, — денег нет. Может, в телеге какая заначка хитрая сделана?

— Не знаю… я всё осмотрел. И снизу тоже. А может, он деньги в городе оставил? У кого-то из своих? Может, купить что-то дорогое собирается? Чтобы деньги туда сюда не возить?

— Ладно. Уходим. Всё равно тут делать больше нечего. Мешок с тряпками забирай, остальное оставляем.

— Может, кожушок прихватим? Или сапоги — смотри, какие добротные?

— Не. Нельзя. Их опознать могут, а по ним — и нас. Уходим.

Два силуэта исчезли быстро, как и появились. Растворились среди деревьев.

Лошадка подождала немного и пошла к дому.

Когда среди ночи Мария услышала лошадиное ржание и вышла встречать мужа, она решила сначала, что он пьян в стельку.

— Неужели, деньги пропил, ирод? Что же ты делаешь? — Накинулась она на Трофима. Но тот сидел на телеге, держался обеими руками за голову и стонал. Когда Мария рассмотрела, что руки и голова у мужа в крови, она запричитала в полный голос и стала вытаскивать его из телеги.

Всю ночь она прохлопотала возле Трофима, делала ему примочки, поила отварами и только под утро задремала.

На следующий день Трофим стал приходить в себя. Головная боль ослабла. Вот только в памяти получился какой-то пробел. Трофим вообще ничего не смог вспомнить о поездке в город и обратно.

Через некоторое время здоровье пошло на поправку. Вот только память так и не восстановилась. Трофим понимал, что его ограбили. Только, вот, когда, в каком месте, и сколько у него было денег, он так и не вспомнил. Тем более — о спрятанном кошельке.

* * *

2016 год.

В начале осени жена Седого Люба вдруг спохватилась, что не запаслась брусничником.

— Ну, надо же, всего насушили: и мяты, и мелиссы…, зверобой, чабрец, — перечисляла Люба, сидя на пассажирском сиденье рядом с водителем, — цветы липы, мать и мачеха, даже подорожник, — а брусничника забыла. А как без него? При всех болезнях почек первейшее средство. Опять же — просто в чай добавить — вкус совсем другой получается.