Киану Ривз: победы, печали и правила жизни - [96]

, чувак.

Женский голос в записи, якобы ведя речь об инсталляции, скорее рассказывает о том, что мы видим в кадре: «На этой выставке игра света и природа самовосприятия срастаются воедино, чтобы вы могли испытать опыт, отражающий уязвимость нашего восприятия пространства и наше место внутри его». В этих залах сцена с зеркальной комнатой из «Леди из Шанхая»[492] превращается в калейдоскоп и тир; зеркала вращаются, отбрасывают отражения Киану и его преследователей на пол и на потолок, раскидывают их по всему экрану. В этом моменте история снова отступает на второй план, и нам предлагается чистейший опыт наблюдения за Киану: вот он, вооруженный, идет вдоль текучего фона цифровой абстракции, стены из света и цвета, благодаря которой он становится самым реальным изображением, единственным реальным объектом. Киану сражается с целым лабиринтом изображений, включая и собственное, уничтожая врагов и свои ложные «я», и фокус снова теряется.

Когда он лишился всего, единственное, что знакомо ему, как дом, – это подпольный мир изощреннейших наемников. Но его прежняя жизнь убийцы во многом и есть причина его лишений. В конце «Джона Уика 2» он нарушает одно из фундаментальных правил сообщества, завалив кого-то на нейтральной территории отеля «Континенталь», и это не какой-то опрометчивый поступок, а акт мщения единственному миру, готовому его принять, «Континенталю», и бредовому своду правил, и зачарованному миру убийц в целом. «Джон Уик 3» начинается с того, чем закончился второй фильм, – с официального изгнания Джона Уика из профессионального сообщества. И вот теперь он бежит через Таймс-сквер мимо билбордов American Eagle и T-Mobile, истекая кровью под дождем, как редкостный неудачник в городе, где вдруг оказалось полно обычных людей.

Вскоре в него стреляют, его пыряют ножом, за десять секунд его сбивают две машины. Разумеется, с ним все будет в порядке. Он проскачет по Нью-Йорку верхом, доберется до марокканской пустыни на выяснение отношений со Старейшиной, загадочным субъектом, возглавляющим тайное правительство подполья убийц, и Старейшина даст Джону шанс на искупление, если тот готов пожертвовать очередной частью себя. Ему придется отрубить себе палец, и, разумеется, это тот палец, на котором он носил обручальное кольцо, и, разумеется, на вешалке по соседству его уже ждет новый черный костюм, элегантное орудие пытки, усугубляющее страдания Джона.

Джон Уик – великий усталый герой боевиков нашего времени. Он утомлен, как Индиана Джонс Харрисона Форда, как герой Стива Маккуина в финале «Побега» Сэма Пекинпа, снятого в хронологическом порядке, чтобы усилить драматический эффект усталости Стива Маккуина и Эли Макгроу. Джон достигает тут элитного уровня усталости героя экшна. Ему опостылел этот мир, пусть в нем он и звезда. Стихийная сила первого «Джона Уика» рождается из нашего восприятия Киану как человека, познавшего истинное горе и утрату, но сиквелы превращаются в вариации его славы и неотъемлемо утомительного аспекта репутации, которая опережает тебя, – быть может, вариацией образа человека, которому без конца предлагают работу, больше не приносящую удовольствия. Даже наемные убийцы, чья задача вкратце состоит в том, чтобы успеть убить Джона Уика, пока он не убил их, говорят ему: «Я рад, что ты вернулся», «Мы оба магистры смерти» и «Драться с тобой – это честь», помогая ему подняться перед началом нового раунда (и, предположительно, сразу после этого отправляя ему запрос о добавлении в друзья на LinkedIn). Да, они выполняют задание, но это не значит, что они не рады встрече с ним; они рады даже знакомству с его собакой.

34 Цифровой призрак

В 2019 году Киану играет главную роль в «Репродукции»[493], где он гениальный ученый, который нарушает большинство важных научных правил, реанимируя погибшую жену и детей в телах их клонов. Фильм, снятый – только вот нерадиво помещенный – в Пуэрто-Рико, претворили в жизнь Company Films и Entertainment Studios Motion Pictures, два корпоративных предприятия, подозрительно лишенные опознавательных признаков и оказавшиеся, соответственно, кинокомпанией самого Киану и дистрибьюторским подразделением медиаконгломерата, основанного Байроном Алленом и владеющего также телеканалом Weather Channel. Все в «Репродукции» предполагает немедленное попадание в сеть видеопрокатов, но он выходит на большой экран – почти в 2400 кинотеатрах. В премьерный уик-энд он собирает всего 2,5 миллиона долларов – минимальные премьерные сборы за всю карьеру Киану[494]. Несколько месяцев спустя в прокат выйдет «Джон Уик 3» и соберет свыше 171 миллиона долларов в Соединенных Штатах и Канаде и 326 миллионов в мире. По крайней мере в этот момент Киану словно существует в двух параллельных и противоречащих друг другу состояниях одновременно: с одной стороны, наслаждается наступившим благодаря «Джону Уику» Кианессансом своей карьеры и статусом культурного символа, с другой – соглашается на такие вот гонорарные проекты, жалкое кино вроде того, что по четыре-пять штук в год шлепает Николас Кейдж, чтобы хватало на обслуживание его пирамиды