Кейджера Гора - [12]

Я почувствовала, как влажный кусок ткани или ваты касается моей левой ягодицы. Место касания сразу стало прохладным. Я отчаянно заскулила, почувствовав, как в центре охлаждённого места в мою плоть воткнулась игла. Слезы брызнули у меня из глаз, когда через иглу ввели какое-то лекарство. Наконец игла была извлечена, и я снова почувствовала, как мою ягодицу протёрли дезинфицирующей жидкостью. Затем меня сдёрнули со стола, и на руках отволокли в гостиную моей небольшой квартиры. Их старший, или кто он был, защёлкнул на моей щиколотке какой-то браслет и откинул увесистую дверцу крепкого металлического контейнера. Внутри действительно было пусто, лишь различные ремни и кольца, закреплённые на стенках ящика.

— Не нужно сопротивляться, мисс Коллинз, это бесполезно, — спокойно сказал мужчина, когда я попыталась было бороться.

Я с мольбой посмотрела на него, но меня безжалостно, в сидящем положении, втиснули в стальной ящик. Карабин, несомненно, вшитый в кожаный валик, прижатый к моему затылку, был защёлкнут на кольце, установленном на соответствующей высоте, на стенке ящика. Теперь моя голова надёжно удерживалась на месте. На мгновение у меня потемнело в глазах, и показалось, что комната закачалась, но мне удалось удержаться в сознании и избежать обморока. На этом ничего не закончилось, и к моему ужасу моё левое запястье было пристёгнуто к стенке позади и слева от меня ремнями, свисавшими с кольца. То же самое сделали и с правой рукой, а за ней последовала очередь обеих из моих лодыжек, также прикрепленных к стенкам контейнера. Я изо всех сил пыталась не потерять сознания. Вдруг меня втолкнули ещё дальше в ящик, вынудив прижаться спиной к задней стенке ящика. Я рефлекторно вздрогнула, когда пряжка широкого кожаного ремня, плотно вжавшегося в моё тело, была застёгнута на моём животе. Теперь я едва могла пошевелить торсом. Всё что мне было позволено теперь, это смотреть умоляющими глазами из глубины ящика на стоящих снаружи мужчин.

— Закреплена надёжно, — доложил один из мужчин одетых грузчиками.

— Закрывайте контейнер, — скомандовал их старший, осмотрев крепления.

Я поражённо смотрела на медленно закрывающуюся дверцу. С внутренней стороны на ней не было ни ручки, ни каких-либо других устройств для её открытия. Впрочем, даже если бы они там и были, я всё равно была бы не в состоянии ими воспользоваться, будучи крепко пристёгнутой к стенкам ящика. Я была просто совершенно беспомощной связанной женщиной, плачущей и жалобно смотрящей на своих похитителей в надежде на их милосердие. Но все мои надежды оказались разбиты о закрывшуюся с гулким стуком дверцу.

Внутренности ящика-тюрьмы погрузились в практически полную темноту, за исключением двух маленьких, круглых отверстий справа от меня как раз на уровне лица, через которые всё ещё проникал свет.

Послышался скрежет двух входящих в пазы ригелей в верхнем и нижнем углах двери. Я осталась сидеть внутри, беспомощная и одинокая. Я слышала, как мужчины неторопливо, один за другим вкрутили десять винтов, по три в верхнюю и нижнюю кромки дверцы, и по два в вертикальные, как раз между петлями и между ригелями.

Я отчаянно задёргалась в удерживающих меня путах, но всё было тщетно.

Ранее, когда я спросила мужчину, не был ли этот ящик сейфом, то получила ответ, что это не так, но его можно использовать для хранения ценностей.

Оставалось только задаваться вопросом, могу ли я теперь испытывать некоторое горькое утешение от его лаконичного ответа, который теперь казался скорее ироничным. Скорее всего, именно меня, теперь так хорошо закреплённую внутри этого сейфа, он и подразумевал тогда. По крайней мере, я могла считать себя ценностью. Я прижалась затылком к прохладной стальной поверхности. Снаружи донёсся скрип поворачивающихся ручек по бокам ящика.

Меня мучил вопрос, раз уж тот мужчина назвал меня ценностью, то насколько же ценной я была для них. Честно говоря, я сомневалась, в своей высокой цене. Если бы всё было так радужно, то я полагаю, меня не привязали бы голой внутри этого тёмного и тесного контейнера.

Я сделала попытку разглядеть что-нибудь снаружи сквозь маленькие отверстия, но видны были лишь цветы на обоях в верхней части стены гостиной.

Ящик покачнулся, по-видимому, поднятый за ручки грузчиками. В этот момент на меня накатила дикая усталость, и меня неудержимо потянуло в сон. Я из всех сил боролась с этой внезапной сонливостью и старалась удержаться в сознании.

По шороху, раздавшемуся со всех сторон, я поняла, что контейнер опускают в картонную коробку.

Услышав снаружи звон отпущенных ручек, я замотала головой, стонами пытаясь привлечь к себе внимание. Я попыталась подёргать запястьями и лодыжками, но едва смогла пошевелить ими. Застёгнутый на животе, широкий кожаный ремень глубоко врезался мне в живот, удерживая меня на месте.

Теперь лишь слабенький свет, проникающий между стенкой ящика и картоном, подсвечивал отверстия. В отчаянии я мотнула головой и ударила в стенку позади меня.

— Не глупи, сучка, — зло отозвался на это мужчина снаружи.

Я зарыдала. Я из последних сил отчаянно боролась с накатывающей на меня сонливостью. Кольца и ремни удерживали меня вплотную к стенкам, и не оставляли мне даже минимальной степени свободы. Всё что я могла делать, это сигналить о своём присутствии внутри ящика, слегка постукивая головой о сталь.