Кецаль и голубь. Поэзия науа, майя, кечуа - [31]

Шрифт
Интервал

защищая угнетенных…
Много лет в полях России
проливались кровь и слезы.
Но в лучах твоих заветов
здесь взошли любовь и счастье.
Помня ленинские мысли,
в Верхний мир взлетел Гагарин,
и Титов быстрее солнца
мчался звездными путями.
Кто им дал такую силу?
Кто им дал такое знанье?
Только ты, Амаута Ленин,[211]
только ты, Великий Апу![212]
Но не все твои заветы
стали жизнью, стали делом.
Есть еще средь нас, живущих,
много сил, враждебных людям.
Люди их преодолеют,
взявшись за руки, как братья,
и найдут дорогу к счастью,
и забудут кровь и слезы.
* * *
А теперь, Амаута Ленин,
я вхожу в твой Дом Покоя;
я колени преклоняю,
приближаясь к Мавзолею.
Ты живой! Я вижу взгляд твой,
что весь мир обозревает.
Я твои слова услышал
о величье коммунизма.
Не угас великий разум,
он и ныне светит ярко;
сердце ленинское бьется
пульсом всей планеты нашей.
Отдыхай, отец, спокойно,
ты немало потрудился.
Твой костер в сердцах мильонов
ярким солнцем разгорелся…
Ты не ждал похвал, Амаута,
ты не жаждал поклоненья,
ты не ведал сладкой фальши,
ты не верил льстивым людям.
Но мои слова — от сердца,
от моей души индейской:
ты уснул — но ты навеки
стал вождем народа инков!
Я хочу, чтоб жил ты, Апу:
кровь мою возьми, Амаута.
Я помочь стараюсь людям
постигать твое ученье…
Вождь великий и бессмертный!
Ты назвал социализмом
то, что в наше время стало
хлебом многих миллионов.
Смогут жить американцы,
не питаясь этим хлебом?
Разве можно жить на свете,
только золото глотая?
Ныне в сумерках проходят
даже дни капитализма.
А в лицо социализма
светят утро и восходы…
Коммунизм — сиянье солнца,
ты пугаешь сильных мира.
Но приди, приди скорее,
сделай братьями народы!
Коммунизм — цветенье сада!
Ты низвергнешь боль и горе,
ты разрушишь власть богатых,
бедняков поднимешь к жизни.
Ради этого Амаута
отдал жизнь и отдал силы
землепашцам и рабочим,
по его призыву вставшим.
И когда об этом вести
прилетели к нашим Андам,
мы — потомки древних инков —
вновь поверили в победу!
Ленин — сын планеты нашей,
продолжатель дела Маркса,
ты зажег над миром солнце,
что сияет новым светом.
Это солнце озаряет
племена, народы, страны.
Это солнце дарит силу
вечной жизни Человека.
* * *
Ленин! Скромен этот хайли,
мало силы в нем и красок.
Я к твоим ногам склоняю
этот хайли вместе с сердцем.
ГРАЖДАНИНУ ГОРОДА КУСКО

*Перевод с кечуа Ю. Зубрицкого

Человек долины андской!
Сердце — крепость,
кровь — кипенье.
От твоей зависит воли
судьбы мира переделать.
Рекам, бьющимся в изгибах,
вырой путь, прямой и ровный.
Задержи на небе солнце
и проверь его дорогу.
Человек долины горной!
На земле — плодов обилье.
Почему одни едят их,
а другие только смотрят?
Ты открой для знанья разум,
изгони ты с неба тучи,
чтобы силу и надежду
ты обрел в труде свободном.
И тогда от сна и горя
на земле многоплеменной
к жизни радостной восстанут
угнетенных миллионы!
ПУМА — ПОВЕЛИТЕЛЬ ГОР[213]

Перевод с кечуа Ю. Зубрицкого

Серый кот, рожденный тучей,
у тебя из камня руки!
Ты среди вершин блуждаешь,
ты в снегу приют находишь.
Ты своим свирепым взглядом
с неба тучи изгоняешь
и хвостом своим гигантским
горы Анды обвиваешь!
Копьевидными усами
ты жестоко ранишь солнце!
Языком, как пламя, жарким
кровь ты лижешь, наслаждаясь.
Зверь, возлюбленный богами!
Божество Великих Инков!
Ты сейчас голодный, верно?
Ты, наверно, жертву ищешь?
Ты найдешь ее, когтями
разорвав мне сердце в клочья.
Кинься мне на грудь внезапно —
прекрати мои страданья!
Ты умеешь ранить скалы!
Так порви мне нити нервов,
чтобы я заснул глубоко,
позабыв о всех невзгодах!
ДЕВУШКА ИЗ КУСКО

Перевод с испанского С. Гончаренко

Звезда слезой родниковой,
канту же — росой искусной
тебя напитали в детстве,
о девственница из Куско![214]
Взгляну я на эти губы —
как будто канту соцветье.
Взгляну я на эти очи —
как будто соцветье светит.
Луна повстречала солнце
и солнце поцеловала.
От этого поцелуя
ведешь ты свое начало.
Луна, ледяная с виду,
ты в сердце своем вместила,
о девственница из Куско,
свирепый огонь светила.
И кто тебя ни увидит,
тот вспомнит о звездном часе.
О девственница из Куско!
Тебе я желаю счастья.

Хосе Марна Аргедас

[215]

НАШЕМУ ОТЦУ И СОЗДАТЕЛЮ ТУПАКУ АМАРУ[216]

Перевод с испанского С. Гончаренко

Тупак Амару, сын Богозмея,[217] вылепленный из снегов Салькантая,[218] тень твоя набегает на сердце, словно тень от священной горы, у которой нет ни конца, ни предела.

Твои глаза Богозмея, сверкающие гранями кристалла во всех орлиных очах, провидят грядущее и зрят незримые дали. Вот он я, перед тобой: твоя пролитая кровь укрепила мой дух, и потому я жив до сих пор, и потому не умолк мой голос.

Я взываю к тебе, ибо я — твой народ; ты заново вдохнул в меня душу, ты насытил солью мои слезы, ты повелел не заживать моим ранам. С того самого дня, когда ты сказал свое слово и бросил вызов стальному, кровожадному испанцу, и плюнул ему в глаза, и пролилась твоя кипящая кровь на кипящую землю, — я не знаю покоя и смиренья. Нет для меня ничего на свете, кроме огня и змеиной ненависти к черным демонам, к моим властелинам.

Поет водопад,
рыдает жаворонок,
кружит в небе ветер,
дрожат степные травы,
рычит священная река,
скрипит и сверкает снег
на зубах у повелителей гор.
Куда ты ушел, Тупак Амару,
в тот день, когда принял за нас
лютую казнь?

Отче наш, Тупак Амару, вслушайся в голоса наших рек, прислушайся к робкому голосу листьев великой сельвы, к белой и яростной пене океана, — вслушайся в нас, отче мой, Богозмей! Мы живы, всё еще живы! Мы черпаем силы в движении рек и камней, в росте деревьев и утесов. Мы вдыхаем их дыхание, мы пьем глотками их кровь, становясь все сильнее. Отче наш, мы встанем на борьбу за твое дело, и на устах у нас вечно пребудут имя твое и твоя славная смерть!


Еще от автора Антология
Клуб любителей фантастики. Антология таинственных случаев

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


О любви. Истории и рассказы

Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.


Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика

В антологии «Сломанные звезды» представлены произведения в стиле «твердой» научной фантастики, киберпанка и космической оперы, а также жанры, имеющие более глубокие связи с китайской культурой: альтернативная китайская история, путешествия во времени чжуаньюэ, сатира с историческими и современными аллюзиями. Кроме того, добавлены три очерка, посвященные истории научной фантастики и фэнтези в Китае. В этом сборнике вас ждет неповторимый, узнаваемый колорит культуры, пронизывающий творения китайских авторов.


Мои университеты. Сборник рассказов о юности

Нет лучше времени, чем юность! Нет свободнее человека, чем студент! Нет веселее места, чем общага! Нет ярче воспоминаний, чем об университетах жизни!Именно о них – очередной том «Народной книги», созданный при участии лауреата Букеровской премии Александра Снегирёва. В сборнике приняли участие как известные писатели – Мария Метлицкая, Анна Матвеева, Александр Мелихов, Олег Жданов, Александр Маленков, Александр Цыпкин, так и авторы неизвестные – все те, кто откликнулся на конкурс «Мои университеты».


Русский полицейский рассказ

На протяжении двух столетий, вплоть до Февральской революции 1917 г., полиция занимала одно из центральных мест в системе правоохранительных учреждений России.В полицейской службе было мало славы, но много каждодневной тяжелой и опасной работы. В книге, которую вы держите в руках, на основе литературных произведений конца XIX – начала XX вв., показана повседневная жизнь и служба русских полицейских во всем ее многообразии.В сборник вошли произведения как известных писателей, так и литературные труды чинов полиции, публиковавшиеся в ведомственных изданиях и отдельными книгами.Каждый из рассказов в представленной книге самостоятелен и оригинален и по проблематике, и по жанровой структуре.


Тысяча журавлей

В настоящей антологии представлены наиболее значительные произведения японской классической литературы (мифы, легенды, поэзия, проза, драматургия) — вехи магистрального развития литературы Японии на протяжении двенадцати веков (VIII—XIX вв.).Предисловия, сопровождающие каждую отдельную публикацию, в совокупности составляют солидный очерк по литературе VIII—XIX веков.