Кайзеры - [78]

Захватническая политика Людовика XIV, направленная против левобережных имперских территорий и городов, в сочетании с аннексиями разрушила престиж Франции как гаранта Вестфальского мира. По сравнению с 1648 годом ситуация полностью изменилась, и теперь уже габсбургский император выглядел как защитник системы Вестфальского мира, а Франция — как нарушитель спокойствия. Леопольд умело поощрял эти процессы и укреплял позиции императора на периферии империи. Важными вехами на этом пути явилось создание при участии императора ассоциаций субъектов и округов империи в 80-е годы: Лаксенбургский альянс Франкского и Верхнерейнского имперских округов и императора в 1682 году, а также расширенное и пересмотренное издание этого союза — Аугсбургский альянс 1686 года. Важную роль в проведении политики союзов верхнерейнских и франкских субъектов империи с императором сыграли в 1682 году имперский граф Георг Фридрих фон Вальдек, доверенный советник наместника Нидерландов Вильгельма III Нассау-Оранского, и князь-епископ Бамберга и Вюрцбурга Петер Филипп фон Дернбах.

Создание ассоциаций имперских округов, прежде всего Франкского, Верхнерейнского и Швабского, для обороны империи против Франции стало новым элементом имперской политики конца XVII века. Началом этой политики послужила реформа военной организации империи, принятая Регенсбургским рейхстагом в 1681 году. В соответствии с решениями рейхстага должны были быть созданы постоянная армия имперских округов численностью не менее 40 тысяч человек (Simplum), имперская военная касса и военные кассы имперских округов. Эти решения, принятые рейхстагом после продолжительных дебатов, позволили создать более или менее эффективную систему обороны империи на базе имперских округов, посредством которой субъекты империи теперь могли поддержать операции императорской армии в пределах империи. Благодаря этой системе удалось организовать на Рейне успешную оборону против Франции в Пфальцской войне и в войне за Испанское наследство. Реформа военной организации 1681 года и создание ассоциаций в 1682 и 1686 годах явились важными успехами политики Леопольда I в империи и рейхстаге и послужили поворотным пунктом для процессов, происходивших в империи.

Для нового поколения князей определяющими политическими моментами стали ориентация на Вену и готовность к решительной обороне против французской экспансии. Это было уже третье поколение после Тридцатилетней войны, и в отличие от отцов, отягощенных травмой этой войны, стремившихся к миру любой ценой и испытывавших глубокое недоверие к Габсбургам, это повое поколение стало носителем патриотического ренессанса 80-х годов, проявившегося в борьбе против французов и турок, в ходе которой император Леопольд превратился в авторитетную и символическую фигуру. Политическое искусство Леопольда, отличавшееся сдержанностью и заботой о представительности императорского величия, во многом способствовало такому отождествлению. Создание и расширение института послов императора в империи, новое единение между Веной и империей приобрело институционально-дипломатическую структуру. Здесь следует особо упомянуть императорскую принципал-комиссию, посольство австрийского Совета князей при Регенсбургском рейхстаге, императорских послов при дворах курфюрстов и в имперских округах, а также избирательные посольства, которые время от времени направлялись для избрания князей имперской церкви. Леопольд и его венские советники уделяли большое внимание этим инструментам политики императора и подбору кадров для таких представительств. При этом обе канцелярии в Хофбурге (имперская придворная канцелярия и Австрийская придворная канцелярия) эффективно взаимодействовали друг с другом и не вели между собой обычной в таких случаях бюрократической войны.

Венский императорский двор на рубеже веков служил образцом для дворов немецких князей в большей степени, чем Версаль Людовика XIV. Наряду с дворянством наследственных земель Леопольд привлекал к своему двору также и представителей имперской немецкой аристократии, для которых имперские учреждения и генеральские посты в императорской армии становились хорошими трамплинами в последующую карьеру. В отношении империи Леопольд полностью признавал юридически закрепленную цепочку имперских учреждений и всегда придерживался формальных правил игры, прежде всего в рейхстаге. Но в наследственных землях власть основывалась на двух традиционных институтах — дворе и церкви, в тени которых очень медленно строилась современная структура управления. Абсолютизм эпохи Леопольда в наследственных землях был абсолютизмом придворным и конфессиональным. В части создания основ системы бюрократического и военного абсолютизма Бранденбург-Пруссия в эпоху Великого курфюрста вырвалась довольно далеко вперед. Трудно судить, насколько это осознавали современники. Леопольд I стремился к тому, чтобы на территории империи авторитет крупных князей не выходил за рамки имперского права. Уже во времена постоянно действующего рейхстага группа курфюрстов и князей попыталась еще больше усилить и без того направленный против территориальных сословий пункт 180 «Последнего постановления рейхстага» 1654 года. Леопольд воспротивился этому и в своем решении от 1671 года встал на защиту прав территориальных сословий (спор о расширении пункта 180). Императорским декретом 1671 года, направленным против расширения действия пункта 180 в сторону ущемления нрав территориальных сословий, Леопольд I оставил открытым для подданных и вассалов путь в имперские суды с жалобами на своих сеньоров. Этим он внес значительный вклад в становление правовой системы империи в период после Вестфальского мира.