Кайзеры - [179]

Вступив 15 июня 1888 года на трон, Вильгельм, не особенно стесняя себя требованиями приличий, чуть ли не в тот же день отправился в разъезды, вначале в Россию, затем в Австрию и Италию, на следующий год в Грецию и Турцию. Затем он отправился в первое «Северное путешествие», ставшее затем ежегодным. В первые же недели произошел совершенно немыслимый инцидент с представителем английской королевской династии, который наряду с его отношениями с матерью надолго осложнил англо-германские отношения: германский император потребовал, чтобы на время его пребывания в Вене английский принц Эдвард, его дядя, покинул австрийскую столицу. В одной из своих первых речей он публично назвал наследника британского престола чуть ли не идиотом за то, что тот одобрил примирение между Францией и Германией. Германский император готов был скорее пожертвовать жизнью 42 миллионов немцев, чем отдать французам хотя бы один камень Эльзаса и Лотарингии.

Конечно же, нормальные отношения между новым императором и всесильной «династией Бисмарков» не могли сохраняться долго. Новый начальник генерального штаба граф фон Вальдерзе сам хотел стать канцлером и совместно со своей благочестивой женой-американкой плел интриги против старого государственного деятеля. Под влиянием Вальдерзе Вильгельм поддержал антисемитское «христианско-социальное» движение, которое возглавлял придворный проповедник Штекер, в результате чего возник серьезный конфликт с Бисмарком. Вскоре после прихода Вильгельма на престол Штекер опубликовал высказывание Вильгельма, согласно которому тот «позволил бы старику передохнуть полгодика», а затем «стал бы править сам».

Наряду с Вальдерзе сильное влияние на Вильгельма оказывал Ойленбург, но этот близкий друг монарха в то время действовал в основном в интересах и по поручению «серого кардинала» из министерства иностранных дел Фридриха фон Гольштейна. И Вальдерзе, и Гольштейн были убеждены в том, что Бисмарк не допустит самодержавного правления Вильгельма. Эта клика исходила из того, что Бисмарк предпримет действия, которые произведут хаос и во внешней и во внутренней политике, что на годы сделает его незаменимым и неуязвимым. Более того, они опасались, что «старик» сумеет навязать императору своего сына Герберта в качестве «наследника». Если возникнет хаос, то, рассуждал Вальдерзе, один лишь Бисмарк сумеет достичь «большого успеха в войне» или справиться с тяжелыми «внутренними беспорядками», которые он сам же спровоцирует; тогда, после выхода из кризиса, он «будет прочно держать императора в своих руках». Во имя спасения монархии Гогенцоллернов от «династии Бисмарков» Вальдерзе, Ойленбург и Гольштейн связались с великим герцогом Баденским, баденским представителем в бундесрате бароном Адольфом Маршаллом фон Биберштайном, советником-докладчиком Паулем Кайзером и умеренным лидером консервативной партии Хелльдорфом. Эта группа вступила в контакт с Хинцпетером, который теперь жил в Билефельде, с генералом Лео фон Каприви, который командовал войсками в Ганновере. Кайзер, Хинцпетер и журналист Франц сочинили ряд социально-политических документов, которые император к огромному удивлению Бисмарка и других министров зачитал на коронном совете, а 4 февраля 1890 года — без визы «ответственного но конституции» имперского канцлера Бисмарка — опубликовал их. 15 марта императору доложили о встрече между Бисмарком и лидером партии католического центра Виндтхорстом, которую организовал еврейский банкир Бляйхредер. Здесь уже «терпению» Вильгельма пришел конец. Рало утром он поднял 75-летнего канцлера из постели и после бурного объяснения потребовал от него прошения об отставке. Герберт фон Бисмарк также пожелал «перейти в оппозицию» вместе с отцом. Император назначил Лео фон Капри ни имперским канцлером и премьер-министром Пруссии, а на место государственного секретаря министерства иностранных дел пришел барон Маршалл фон Биберштайн, не имевший совершенно никакого опыта во внешней политике. Начался «Новый курс».

Поначалу Вильгельм II еще был согласен сохранить инициативу за своими «ответственными советниками» в конституционных министерствах. В частности, он, но настоянию Гольштейна, отказался от продления секретного договора с Россией о взаимных гарантиях. Это оказалось тяжелой ошибкой и немедленно повлекло за собой братание России и Франции. Тем не менее в последующие годы император все чаще и глубже вмешивался в правительственные дела.

В июне 1891 года император «приказал» своему генералу-канцлеру представить на рассмотрение рейхстага объемный проект закона об армии, однако Каприви не согласился пойти на уступки, без которых нельзя было рассчитывать на поддержку большинства: клерикальный поворот в образовательной политике в Пруссии и сокращение срока службы в армии с трех до двух лет. Вето императора но первому вопросу в марте 1892 года повлекло за собой отставку министра по делам культов[14] Пруссии графа Цедлиц-Трюцшлера. Каприви, оскорбленный и поставленный в глупое положение вмешательством императора, ушел с поста премьер-министра Пруссии, хотя Вильгельм пытался этому воспрепятствовать. Новым премьер-министром и министром внутренних дел Пруссии стал консерватор, граф Бото цу Ойленбург, двоюродный брат Филиппа и родной брат гофмейстера графа Августа Ойленбурга. Это решающим образом ослабило позиции «ответственного правительства» в борьбе против Вильгельма и его «безответственных советников» при дворе и облегчило императору проведение тактики «разделяй и властвуй». У политиков эпохи Бисмарка, которые теперь оказались в роли наблюдателей, большое беспокойство вызывала концентрация власти в руках императора и недостаточная стойкость, проявляемая имперским и прусским чиновничеством, равно как и офицерским корпусом. В декабре 1890 года император произнес речь на школьной конференции, после которой развитие прусских гимназий пошло по совершенно новому пути. При этом «многих весьма удивило, что монарх вникает в такие детали и выступает с такой заранее продуманной и вполне сложившейся концепцией, которая практически не оставляет места для дискуссии, поскольку на таком фоне… высказывание любого другого мнения может быть воспринято как выступление против высочайшей воли». Удивительным было также и то, что «министр [по делам культов Пруссии фон Гослер], будучи до такой степени дезавуирован императором, не подал в отставку». Однако именно такой порядок вещей был типичен для стиля правления Вильгельма II.