Каток на кладбище - [22]
Альбом имел успех, и стала нашим гимном песня «Riders on the storm». Её мы перевод вам ниже приведём.
Уехал Джим с Памелой отдыхать в Париж. Сказал мне Рей Манзарек:
— Возможно, Джима жизнь уже к черте последней подошла.
Он болен сильно. Плохи у него дела!
Мне кажется, его оставила почти что жизненная сила.
Его люблю я, не желаю ему зла. У всех свой жизни срок.
И, вероятно, что его пора ухода наступила…
Здесь я, попутно, превод его двух эпохальных опусов хочу представить. Не знаю, правда, смогут ли они о Джиме как о поэте впечетление оставить…
В чертоги царские опять я возвращён. Я так устал, измучен и смущён. Но это далеко ещё не пытка. Во мне так сильно разжигает та машина любопытство.
— Привет тебе, мой князь! Устал ты, вижу. Я отдых тебе снова дам, иначе я себя возненавижу…
Но не желаешь ли ты прежде узнать «легенду» смерти Джима? Она неоднозначна. Я пытаюсь разгадать загадку ту неудержимо!
— Да, Государь! Я жажду так услышать твой рассказ. Надуюсь, что ничто не остановит нас.
— Так вот. С Памелой укатил в Париж на отдых Джим. Он был измучен, но в своих привычках «вредных» был неудержим. Кутил, гулял. К себе он в номер проституток приводил. Французских женщин он пикантными ужасно находил.
Памела ссориться с ним избегала, и попросту на два-три дня при этом от него сбегала. Не стала после даже ревностью его корить, а просто ни о чём с ним не хотела говорить…
Она прекрасно знала: нечего его вниманием «пытать». Он сам сказал, что всё, хотя бы раз, он в этой жизни должен испытать…
То были оргии: разнузданные, бесконечные, и жизнь на грани. Нет, не боялся смерти он, и верил в душу вечную, по собственной программе…
И вот в июле, в первых числах года семьдесят первого, она вернулась из очередной «отлучки», и в ванную пошла, чтобы помыть с дороги ручки.
Вдруг в полной ванне тело смертно-бледное она узрела. То было Джима Моррисона тело!
Уже холодная была совсем вода. А тело было холоднее льда!
Его похоронили на парижском кладбище. Оно зовётся Пер-Лашез. И местом поклонения его фанатов оно стало.
Ну, что могу сказать ещё? И он от жизни, да и жизнь, наверно, от него устала…
Хоть в смерть его реальную не очень-то я верю: ведь мастером он розыгрышей был! Но всё равно, надеюсь, что нашёл свои он двери и в нужном направлении уплыл…
Таков конец печальный, но хочу верить я, что всё-таки, это ещё не окончание…
Опять тебя я, князь, в Моржанку отпускаю. Великолепный тебе отдых предрекаю. Вернись ко мне не раньше, чем через десять дней. Через двенадцать, я скажу, верней.
Глава XV I
Перемещение № 8. Екатерина Великая
«Небесные тела движутся по кругу, ибо это самая совершенная из фигур»
У. С. Моэм
После Моржанки я в столицу возвратился. Опять я отдыхом волшебным насладился.
В дворовую я девку вдруг влюбился, что звать Марьяна.
Все ночи проводил я с ней и, возвращаясь, вёл себя как пьяный.
Ведь её «киска» меня очень вдохновила, но, одновременно, несказанно удивила!
Когда мы с ней оргазм одновременно получали, иначе говоря, в один момент кончали, то её сфинктер так мой пенис зажимал, я в тот момент считал, что член в тиски попал.
Уже почти «опавший» я его не смог бы вынуть. Я думал, что настало время сгинуть!
Теперь я точно знаю: на сто тысяч есть одна такая, которая «дружка» в капкан хватает и не отпускает…
Лишь, когда чресла все расслабятся её, только тогда сумеешь вынуть ты «достоинство» своё!
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
Каждый, кто любит собак, будет удивлён и очарован необычной философией собачника, который рассмотрел в верном звере не только друга и защитника, но и спасителя! Не спешите отрицать столь необычный ракурс, вникните в повествование, и возможно в своём четвероногом товарище вы увидите черты, ранее незамеченные, но чрезвычайно значимые для понимания поведения собаки.
«Живая тайга» — сборник сказок, написанных по мотивам сказаний аборигенных народов. Бесхитростные, иногда наивные повествования увлекают читателя в глубины первозданной тайги и первобытных отношений с её обитателями. Действия героев, среди которых не только люди, но и природные объекты, основаны на невозможном в современном мире равноправии всего живого и удивляют трогательной справедливостью. Однако за внешней простотой скрываются глубокие смыслы древней мудрости.
Есть люди, которые не верят на слово, им обязательно нужно потрогать загадку руками. Краевед Юрий Крошин из таких, и неудивительно, что он попадает в критические ситуации, когда пытается выведать то, о чём знать нельзя. Для народа, исповедующего Законы Тайги, «табу» означает не просто запрет что-либо делать. Нарушивший табу, нарушает священное равновесие между противоборствующими силами нашего мира. За такой грех полагается неминуемое наказание, и оно настигает преступника здесь и сейчас.
Мы до сих пор не знаем и малой доли того, какими помыслами жили наши первобытные предки. Герою этой книги удалось не только заглянуть в своё прошлое, но и принять в нём участие. Это кардинально повлияло на его судьбу и изменило мировоззрение, привело к поискам личных смыслов и способов решения экологических проблем. Книга наполнена глубокими философско-психологическими рассуждениями, которые, однако, не перегружают чтение захватывающего авантюрно-приключенческого повествования.
