Каспер в Нью-Йорке - [11]

Мощный поток воздуха швырнул Каспера о стену. Врезавшись в мирроидное покрытие, он сплющился и, постепенно закручиваясь в спираль, стал проваливаться все ниже и ниже... Плотоядное мурлыканье все явственнее доносилось из бездны.

Вдруг Каспера охватило странное чувство нереальности (о да, такое случается даже на Том Свете). А еще – узнавания. Честное слово, он где-то видел уже это: множество тел, стремительно уплывающих куда-то вверх, словно пузырьки воздуха, и огромная воронка внизу, в которой ему предстоит навеки сгинуть. Где он видел эту картину? У малыша не было ни времени, ни желания углубляться в раздумья, но ответ пришел сам... Он видел это, когда он умирал в своей спальне от воспаления легких!..

Точно. Тогда он тоже не сумел выкарабкаться к поверхности вслед за остальными.

– Я не хочу! – завопил что было мочи Каспер. – Не хочу-у-у!!

Бездна ответила оглушительным торжествующим свистом.

– Не хочу-у-у!

Малыш заревел в голос. Подняв заплаканные глаза (вместо слез у Неживых выделяются капли росы, в которую превращается туман, заполняющий их прозрачную оболочку), он увидел бешено вращающиеся где-то в вышине силуэты привидений, ни одно из которых никак не среагировало на его крики.

«Я – дважды мертвый», – с обреченностью подумал Каспер.

Все звуки слились в сплошной гул, как если нырнуть в воду рядом с моторной лодкой, работающей на полных оборотах. И лишь один странный звук отчетливо пробивался через этот ураган... Хань-да! Хань-да!

* * *

– Хань-да! Ты что, салага, уснул?

Каспер открыл глаза и увидел перед собой чью-то белую, как мрамор, кисть руки. Она не переходила в предплечье, как это обычно принято, а обрывалась где- то у запястья, словно ее аккуратно отпилили... Воздух вокруг, казалось, сейчас взорвется от страшного непрекращающегося грохота.

Ладонь пару раз шлепнула малыша по щекам.

– Очнись, тебе говорят!

Голос каким-то странным образом перекрывал шум светопреставления.

Не дожидаясь ответа, пальцы руки ухватили Каспера за ухо и сильно потянули его вверх.

– Эй! Куда? – повинуясь выработанному за время отсидки рефлексу, пискнул малыш.

Ему никто не ответил. Резкий рывок... Каспер поднялся сразу на несколько метров. Еще рывок и отвоеван еще добрый кусок пространства. Вихрь отчаянно оплетался вокруг ног Каспера, обнимал за плечи, но малыш, не останавливаясь ни на секунду, двигался выше и выше.

– Хань-да! Хань-да!.. – размеренно, словно капитан весельной лодки, приговаривал кто-то невидимый.

– Хань!..

Неожиданно перед Каспером вырос Китаец Фынь. Он парил в воздухе неподалеку от черной дыры, вяло перебирая ногами. Китаец поднял руку. Глядя на аккуратный срез у запястья, мальчишка вдруг понял, чья ладонь помогла ему подняться из бездны... Ухо отпустили. Бесхозная кисть руки, легонько щелкнув на прощанье пальцами по носу Каспера, устремилась к Китайцу. Еле слышный хлопок – и она послушно встала на свое место, будто сроду никуда не отлучалась.

Китаец Фынь, прищурив глазки, напоминающие прорези в заслонке раскаленной паровозной топки, смотрел на мальчишку.

– Очумел малость, да?

– Ага.

– В следующий раз сглупишь – руки не подам. В Аббаде салагам не место.

Что на это можно сказать?.. Каспер так и не придумал. – Дуй наверх, пока церберы не учуяли неладное, – сухо произнес Фынь. – Из-за тебя уже были неприятности. Думаю, этого пока достаточно.

...Несмотря на свои суровые речи, Китаец Фынь весь остаток дня бережно присматривал за Каспером. Может, малышу только показалось, но когда Кислый Юджин и Уджо Гаечный-Болт (немало удивленные возвращению мальчишки из бездны) пытались опять пристроиться рядом с ним, Фынь оказывался рядом и незаметно оттирал его от опасных соседей.

– Чего путаешься под ногами? – кричал он при этом на Каспера.

Глава 6

Ночью в камере было спокойно. После вчерашнего визита разъяренных церберов никто не рисковал поднимать бучу.

Даже Гаечный-Болт и Кислый Юджин притихли на своих нарах. До поры до времени, естественно. Каспер не сомневался, что завтра, когда все они спустятся в котел, эти двое с молчаливого согласия остальных обитателей камеры снова проведут испытания на потопляемость...

– Салага, эй – ты не дрыхнешь, случаем? – раздался знакомый смешок.

Каспер оглянулся. Все привидения в двести сорок пятой тихо раскачивались под потолочными балками, глубоко погруженные в себя.

– Не пялься по сторонам. Виси, как висел... Это Китаец Фынь, усек?

Стараясь не вертеть головой, Каспер перевел взгляд вправо. Нары Китайца находились в соседнем ряду, совсем неподалеку. Малыш мог отчетливо видеть его прямую, как доска, спину... Но почему Фынь разговаривает так, словно никто его не слышит?

– А меня и в самом деле никто не слышит, – тут же пояснил Китаец. – В этой камере умеют чесать только языками, а слушать – только ушами. Дикари... – Каспер услышал приглушенный вздох. – Ты, смотри, не вздумай открыть рот, салага. Иначе... Иначе пожалеешь.

«Но как же я буду отвечать?» – в замешательстве подумал Каспер.

– Очень просто. Ты только думай ПОГРОМЧЕ, усек? И, главное – в мою сторону.

– Как это? – опешил мальчишка.

– Во-о-от, уже лучше, – в голосе (вернее, в мыслях) Фыня послышалось сдержанное одобрение. – Можешь прибавить еще чуть-чуть громкости... А думать в мою сторону – это значит мысленно обращаться не в пространство, а именно ко мне. Например, не «ой, что-то погано на душе», а – «Фынь, отчего мне так погано?» Ну, все понял?