Каширское шоссе - [5]

В тот момент я не оценил этот эффект как «дьявольский», а просто столкнулся с волшебством и был совершенно уничтожен самим фактом его реальности. Потом уже я прочел у кого-то из аскетов, что «ангел света» появляется в красноватых отблесках, причем там шла речь о чисто визуальных галлюцинациях. В моем же случае произошла своего рода созерцательная галлюцинация, искажение реального лица, причем подтвержденная словесно в согласованной аудиальной реальности. Некоторое время спустя, после больницы, я спросил у Ани, помнит ли она тот эпизод в кафе и свой вопрос. Она сказала, что помнит, но описала его обычно, в том смысле, что никакого мистического подтекста в своем странном вопросе не имела в виду, то ли пошутила, то ли еще что-то в этом роде. Однако, сам факт того, что вопрос этот был задан, она подтвердила. Разумеется, я не стал ей рассказывать о том визуальном контексте, в котором прозвучал для меня ее вопрос.

9

Надо сказать, что в дальнейшем, о чем я еще буду говорить, я привык к подобного рода «видениям», они шли у меня сплошным потоком в течение нескольких месяцев. Интересно, что до определенного момента эта система «видений» саморазворачивается, действует как бы автоматически и таким образом, что созерцание мыслеформ в рамках традиции происходит строго иерархически и не зависит от твоей воли. В ее разворачивании есть своя энергетическая логика и естественность — «по восходящей». Происходит своего рода созерцательное «вознесение» по бесплотным чинам, причем каждый этап этого вознесения длится определенное время. Потом я подметил, что длительность этапа зависит от распространенности мыслеформы. Так, наиболее известные и чаще всего употребляемые в речи мыслеформы ангелов и архангелов «созерцались» мной соответственно где-то около 4-х и 2-х месяцев, серафимы и херувимы — значительно меньше, не говоря уже о коротких созерцательных переживаниях таких малоизвестных мыслеформ как престолы, царства, господства, сияния и т. п. Когда этап неконтролируемых, саморазвертывающихся созерцаний прошел (у меня в конце концов выработалась довольно стабильная волевая автономия оператора-наблюдателя), то наступило, правда, ненадолго, время, когда я мог усилием воли переводить свое «видение» с одного чина на другой. Помню, однажды, увидев Аню в «архангельском» стоянии — это бесполая, очень энергетически мощная и властно-угрожающая мыслеформа — я, используя свой предыдущий опыт воплощенных представлений, усилием воли «перевел» ее в богородичный чин (в то время у меня уже начался период «божественных» созерцаний и архангел, неожиданно, «не по чину» вдруг проглянувший сквозь Аню, меня, помню, очень раздражил). Такой «перевод», разумеется, мог быть осуществлен только после утраты пиетета к «волшебным изменениям» и четкой установки на них как на тонкие галлюцинации, порождаемые контаминацией, диффузией моего подсознания и психоэнергетического поля коллективного сознательного. Мне кажется, что многие, аскетически настроенные монахи, достигая этого этапа в своей созерцательной жизни, так и живут «среди ангелов». Однако насколько неустойчива эта жизнь — ибо где ангелы, там и бесы — я очень хорошо испытал на себе. В сущности, психический баланс созерцательной жизни такой же, как и в обычной жизни, просто в первом случае положительные и отрицательные впечатления носят гипертрофированный — по сравнению с таковыми же впечатлениями в согласованной реальности — характер.

Интересно, что мыслеформы бесплотных сил — ангелов, архангелов, херувимов — носят какой-то искусственный, трансцендентный действительности оттенок, в то время как более высокие мыслеформы — Богородицы, Христа. Бога-Отца — несут в себе черты определенной живости, хотя и в них чувствуется запрограммированность, отстраненность модели.

Вообще, когда я сейчас все это пишу, я чувствую себя каким-то атеистическим шпионом, с самой современной аппаратурой, проникшим в святая святых православной аскетической традиции, буквально пролезшим на «небеса» и теперь составляющим отчет о проделанной работе. В каком-то смысле так оно и есть. Во-первых, потому что самые высокие святоотеческие инстанции считают все эти «небеса» прелестью, а во-вторых, эта «работа» была невероятно тяжелой — «адских» переживаний в моем путешествии было значительно больше, чем «небесных». Я испытал огромное облегчение, когда, наконец, выбрался из этой системы мыслеформ с помощью установки на Дао, которое «предшествует Небесам» со всеми их иерархическими чинами. После такого революционного поворота сознания я опять очутился среди обычных живых людей.

Впрочем, вся эта история «вознесения» развернулась значительно позже. А тогда, в кафе, произошел мой первый контакт с этой иерархической системой «служебных сил» и не я ее контролировал, а она меня со всеми вытекающими отсюда чудовищными «посмертными» переживаниями.

10

Выйдя из кафе мы вернулись в музей. Вечером того же дня, после работы, Аня повела меня в церковь «Всех скорбящих». Я пристроился у свечного ящика, по-прежнему со «спеленутыми» ногами и так во внутренней немоте простоял всю службу. Народу было довольно много, служба шла в правом приделе, в полумраке. Царила атмосфера сосредоточенности, обычная для мест, где собираются все «свои», без посторонних праздных наблюдателей. Аня пела на приходском клиросе — профессионалы в тот вечер не пели, служба была не праздничная. Посреди придела стоял аналой с большим раскрытым молитвенником, за него время от времени вставал псаломщик, чтобы прочитать молитву по ходу богослужения. И вдруг в какой-то момент у меня возникло такое впечатление, или даже полная уверенность в том, что за аналоем, в центре зала стоит гроб и в нем лежит мое тело. Это была не галлюцинация, а уверенное чувство, что я присутствую на своем собственном отпевании. Замечу, что еще днем, когда мы с Аней сидели на Пушкинской, она несколько раз ни с того, ни с сего произносила фразу «отпевать душу». Она была абсолютно убеждена в том, что я погубил свою душу до такой степени, что ее необходимо отпеть еще до того, как умрет мое физическое тело. Вероятно, она этим и занималась, когда я стоял у свечного ящика со «спеленутыми» ногами. Ее убеждение и дело (молитва) каким-то образом передались и мне, причем в таком наглядно-картинном виде с «гробом».