Карл Брюллов - [68]
«Досада Пскова» — в шутку окрестил свою новую работу Брюллов. И в этом тоже был велик.
После того как картину показали широкой публике и появились первые восторженные рецензии в домах и мастерских, вдруг, точно по мановению волшебной палочки, вновь появились бюсты Карла Брюллова. Извлеченные с чердаков и чуланчиков, принесенные с задних дворов и хлевов, они выглядели потрепанными и запущенными, так что мастерам сразу же нашлась работа чистить, латать, золотить… но это не главное. Главное, что Брюллов снова стал всеобщим кумиром, и это было здорово!
Глинка сочинил «Попутную песню», в которой слышался шум паровоза, гудки, ощущалась скорость нового, стремительного, пришедшего на смену старому спокойному времени, и планировал теперь цикл романсов на стихи Кукольника. Кое-что из уже готового игралось, в том числе и у нас дома. Новая музыка привела в восхищение Сашу и Машу. Струговщиков подтянул под себя «Художественную газету», что, учитывая способность Александра Николаевича видеть не только себя, любимого, а предоставлять место другим одаренным личностям, тоже было неплохо.
За «Попутной» следовала «Прощальная» — не столь яркая, но доведшая до слез Уленьку и гостивших у нас в тот момент ее подругу Солнцеву и сестру Марию Критон.
Пришедший к нам в который раз послушать Глинку Карл был опять немного простужен и оттого раздражителен. Недавно просил высочайшего разрешения расписывать купол Пулковской обсерватории и получил отказ. Жалея болезного, после обеда нянька увела его в спальню, где растерла водкой и дала чая с медом. После чего он уснул, точно ребенок.
— Карлу Павловичу так не подходит здешний климат, отчего бы ему было не поехать в Италию к супруге? — глядя на вернувшуюся няньку, спросила Солнцева.
К какой супруге? — насторожились мы с Уленькой.
Как «к какой»? — в свою очередь удивилась Леночка. — К Юлии Павловне, к кому еще? Ой, да не делайте, Петр Карлович, вида, будто не знаете. Весь Петербург в курсе, а вы один нет.
Точно-точно, обвенчались по лютеранскому обычаю. — Мария поправила кружевную шаль. — И свидетели есть, и в Москве по этому поводу уже столько раз тосты поднимали. Одного не пойму: отчего они сами сей факт в секрете держат? Шила в мешке…
Вот-вот, Яненко был на свадьбе со стороны жениха, а со стороны Юлии Павловны — ее управляющий Мишковский. Вот где у нее имение Графская Славянка, там они и обвенчались пред господом.
Но, раз они, как вы утверждаете, поженились, отчего бы Карлу скрывать? Почему он не поехал вместе с ней? Ведь это было бы вполне логично! — не выдержал я.
Несколько не логично, — затараторила Солнцева. — Во-первых, когда Карл Павлович сочетался законным браком с Юлией Павловной, еще помнился скандал с его бывшей женой. Их, конечно, развели по всем правилам, но всегда есть опасения, что жена может оказаться беременной, а тут они должны были знать наверняка. Потому как после скандала государь ни за что не оставил бы ребенка падшей женщине. В то время как бездетная Самойлова приняла бы еще одного малыша с распростертыми объятиями. Но, если объявить о бракосочетании в открытую, Эмилия из одной только ненависти изведет ребенка еще во чреве или родит и нарочно подкинет в сиротский приют. Мало ли таких случаев? А так — у нее еще есть надежда снова заполучить Карла — почему бы и нет, если тот по-прежнему холост, и его подружка упорхнула к себе в Италию? Они даже ссору изобразили, точно в театре, чтобы всем стало ясно — полный разрыв отношений. — Солнцева была очень довольна собой. Ее хорошенькое личико раскраснелось, огромные кукольные голубые глаза блестели.
— Кроме того, он же сколько лет по за границам разъезжал, теперь он профессор, ученики, обязательства… Их-то с собой не заберешь. Отрабатывать требуется, — предположила Мария.
Мы с Уленькой переглянулись, ища поддержки друг у друга. На самом деле правильнее всего было бы тотчас разбудить Брюллова и попросить его дать объяснения, но вместо этого мы сидели и слушали сплетни.
С того памятного разговора прошло полгода, а я все никак не мог выкинуть из головы женитьбу Карла. Вот как это иногда бывает. С одной стороны, гложет обида; казалось бы, так и побежал бы теперь к нему, так бы и потребовал объяснений, только все равно ведь не побегу никуда. Не мое это дело — в чужие жизни без спросу лезть. Захочет, сам расскажет.
Хотя, должно быть, так уж устроен человек, что не может его ум бездействовать, а все ищет каких-нибудь объяснений, тщится нащупать спасительные мостики, связывающие один факт с другим. Я искал подтверждений состоявшегося венчания. Где искал? Ясно, что не церкви объезжал, друзей не баламутил с расспросами, привечал только, что вокруг творится, искал факты, и находил… Вот, например, один: не больше месяца прошло с очередного, готового разразиться, да только словно повисшего в воздухе, скандала.
Однажды, вернувшись после ночного кутежа с дружками, Яненко застал свою дочь Лизу в объятиях Брюллова. Последовали бурные объяснения, после которых Яков Федосеевич запретил Карлу на пушечный выстрел приближаться к Лизке, саму же дочурку в тот же день услал в деревню. А теперь вопрос: отчего Яненко было бы не принудить своего дружка жениться на дочери, коли у них далеко зашло? Тем более, что Елизавета Яненко с того дня забрасывает всех знакомых и даже незнакомых, но влиятельных дам слезливыми посланиями, дабы те повлияли на папеньку, растопив его ледяное сердце.
Книга намеренно задумана как инструмент: Юлия Андреева и Ксения Туркова подобрали типичные ошибки в речи, письменной и устной, объяснили их простым языком и упаковали в понятную для читателя форму – с помощью мнемонических стихотворений и почти 120 забавных и запоминающихся иллюстраций любой научится отличать «вообще» от «в общем», «одеть» от «надеть» и даже «вследствие» от «впоследствии».Вам кажется, что русский язык – это скучно и бессмысленно? Не удивительно, ведь красная ручка и диктант – это все, что большая часть из нас помнит еще со школьных времен.А вместе с тем мы пишем и пишем – по работе, по делу, без дела.
Быть женщиной в Средние века значило выйти замуж в 12–18 лет и родить с десяток детей, из которых выживут лишь двое-трое. Зачать, родить, пеленать, стирать, стряпать, опять зачать, опять родить, опять пеленать… И так примерно до 40 лет. Женщины побогаче могли передать часть дел служанкам, а себе оставить только беременность, роды и вышивание. Тогда они могли рассчитывать – по редким светским праздникам – на турнир и пару лестных песен от заезжего поэта. В конечном счете мир женщины ограничивался несколькими комнатами, кухней, рынком, церковью и колодцем.
«Царь Антихрист воздвигает город на непотребном месте, и город сей погибнет через триста лет и три года – за три дня». Исполнится ли страшное предсказание? От кого зависит, жить Питеру или умереть? Выстоит ли город в новых испытаниях или исчезнет, словно его никогда и не было?
Эта эффектная, лицом и статью похожая на Софи Лорен актриса с «несоветской» манерой держать себя на сцене и на экране, начинала свой жизненный путь (как ей самой казалось) дурнушкой, которую отличала от сверстников и подруг всепоглощающая мечта – во что бы то ни стало стать настоящей актрисой и уверенность, что мечта эта непременно сбудется.Любовь Полищук выдержала все испытания, выпавшие на ее долю, добилась своего, стала актрисой. Она любила и была любимой, она была создана для великих ролей и была достойна большого женского счастья, но судьба распорядилась иначе…Вы узнаете интересные детали о судьбе актрисы, о ее детстве и юности, о первой любви и сложных взаимоотношениях с мужем, дочерью и сыном.
О целебных свойствах растительных масел можно говорить до бесконечности: масла лечат, кормят, поднимают на ноги, дают силы, возвращая здоровье и молодость.С глубокой древности растительные масла сопровождали жизнедеятельность человека, мы идем с ними рука об руку, знаем и любим их. Приятно, когда в жизни все идет как по маслу, и плохо, когда этого волшебного снадобья нет под рукой.Прочитав эту книгу, вы узнаете, как можно приготовить масляные настойки, мази, как сделать ингаляции, наложить компресс, сделать в домашних условиях хорошее лекарство или крем своей мечты.
Новая биографическая книга Юлии Андреевой посвящена жизнеописанию замечательных людей, составленному в тесном сотрудничестве с ними самими.Люди эти – наши современники, писатели, создатели миров, именитые и знаменитые фантасты Украины: Генри Лайон Олди (Дмитрий Громов, Олег Ладыженский) Андрей Валентинов, Марина и Сергей Дяченко.Тесное сотрудничество автора и героев этой книги позволило насытить ее малоизвестными фактами, фотографиями из семейных архивов, занимательными подробностями личной жизни и рекомендациями по возрождению из собственного пепла.В чем секрет успеха каждого из этих людей? Понятно, что в труде и таланте, но все-таки?Прочитав книгу, вы это узнаете.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.