Карибское пламя - [38]

Во всяком случае Винни на это надеялась. Она скучала по своей старой подруге.

Грег явно выделялся в толпе. И не только благодаря росту и хрустящему накрахмаленному белому мундиру. Чем-то другим. Какой-то трудно поддающейся определению особой аурой, которая изобличала в нем человека, наделенного властью. Верити сразу это бросилось в глаза, как только она вошла в ресторан. Ноги у нее слегка дрожали от слабости, а сердце учащенно забилось, когда она подходила к расположенному в самом центре зала столу.

Грег вскинул голову. Он был, конечно, готов к встрече с ней — еще накануне он заметил ее имя в списке гостей, который вручили ему после полудня. Но, как выяснилось, он переоценил свои силы. Она выглядела сногсшибательно. Когда она шла, шелковое платье, переливаясь, струилось вдоль ее гибкой фигуры, плотно прилегая к твердым, стоящим грудям. Длинный разрез, достигающий середины бедра, то и дело на ходу открывал взору почти всю стройную ногу, а сияющая улыбка, пусть неуверенная и робкая, затмевала блеск бриллиантов в черных как ночь волосах.

Грег и еще четверо мужчин за столом встали, когда Верити подошла к ним.

— Доктор Фокс, — сказал, обращаясь к ней Грег. Она заморгала от неожиданности. — Позвольте мне…

Он представил ей всех своих гостей с непринужденностью. Обычный набор: сенатор из Канзаса со своей весьма честолюбивой супругой; знаменитый итальянский тенор с очаровательной женой; супружеская пара, лауреаты Нобелевской премии в области астрофизики и простоватый мультимиллионер с невестой, которой, судя по виду, не было и шестнадцати.

Верити сразу же постигло разочарование. Ее усадили между итальянским тенором и сенатором. Грег сидел напротив. Неожиданно для нее. Серебряные подсвечники, изысканный букет лилий, стоявшие посередине стола, — все утратило для нее свою красоту, превратившись лишь в барьер, отделявший ее от него.

Настроение Верити стремительно падало, когда она наблюдала за Грегом. Он отлично исполнял роль радушного хозяина, уделяя ей ровным счетом столько же внимания, как и остальным гостям. Итальянский тенор рассказывал смешную историю, как однажды, исполняя партию Хосе в опере "Кармен" в присутствии двух итальянских принцесс, он свалился в оркестровую яму, а мультимиллионер хвастался, как ему удалось сорвать неплохой куш в шесть миллионов долларов на продаже бисквитов для собак. Ученые затеяли сухую, академическую, но все же любопытную дискуссию по поводу различия между белым и голубым квазаром. Когда перед ней поставили заказанное блюдо — креветки под кокосовым соусом и филе морского окуня под маринадом, она, оглядевшись, заметила, что все в ожидании уставились на нее.

— Я сказал, как приятно иметь еще одного врача на борту, — пришел ей на помощь Грег, по-видимому вообразив, что она задремала.

— Наверное, к вам подходят многие пассажиры с жалобами на высокое давление и прочими болячками. — Жена тенора тоже постаралась загладить ее оплошность, ее невнимание к окружающим, и в карих глазах итальянки Верити прочитала женское взаимопонимание.

Верити откашлялась.

— Не совсем так. Я по специальности хирург, а не терапевт.

— На самом деле? Вы специализировались в этой области? — поинтересовался сенатор.

Верити улыбнулась.

— Я работала… работала в больнице Джона Редклиффа в Оксфорде. Я занимаюсь всем — трансплантацией сердца, шунтированием… Но не думаю, что это интересный застольный разговор, — засмеялась она, чувствуя себя неловко.

— Однажды меня доставили в эту больницу с аппендицитом, — задумчиво заметил Грег.

— Может, это доктор Фокс распорола вам брюхо, — пискнул нетактичный голос, который, совершенно очевидно, принадлежал ребенку, невесте мультимиллионера.

Все вежливо посмеялись, но Верити отвернулась в сторону, не заметив таким образом удивленного взгляда Грега. Щеки ее залились краской. Вновь ей на выручку пришла Мария Ферминтино, так звали жену итальянского тенора. Она начала рассказывать о том, как ей однажды пришлось развлекать выжившего из ума кардинала, и Верити с облегчением вздохнула, когда та наконец завладела всеобщим вниманием. Она испытывала злость и стыд, что оказалась такой дурой. Что она на самом деле ожидала? Столик на двоих в паре с Грегом, чтобы поскорее соблазнить его?

Когда обед закончился, нобелевские лауреаты вместе с итальянской четой пошли в театр, чтобы посмотреть спектакль "Мышеловка". Он начинался в десять тридцать. Верити, извинившись, направилась к себе в каюту. Она шла со слегка опущенными плечами, понурив голову, — явный признак человека, потерпевшего фиаско. Через десять минут перед гостями извинился и Грег, бормоча что-то невразумительное о навигации и фарватерах. Он, конечно, и не думал подниматься на мостик. Проклиная себя на чем свет стоит за глупость, он прямиком направился в ее каюту.

Верити уже сбросила туфли и вытащила заколки из волос, когда раздался стук в дверь. Когда она, открыв дверь, увидела на пороге Грега, сердце ее вначале замерло, а через секунду бешено заколотилось. Спазм сдавил ей горло. Она инстинктивно схватилась рукой за косяк.

— Доктор Фокс, — напряженным голосом сказал Грег, — можно к вам на минутку?