Капитан Арена - [14]

Два капуцина были убиты на месте: отец Бенедетто из Пьетра Перциа и падре Луиджи из Сан Филиппо. Первый получил две пули в нижнюю часть живота, а второй — пять пуль, две из которых пробили ему грудь навылет. Со стороны терциариев два молодых брата-мирянина были настолько серьезно ранены, что один скончался от своих ран, а другой оправился с большим трудом; что же касается легких ранений, то их даже не считали: немного нашлось бойцов с обеих сторон, которые не получили хотя бы одно.

Легко понять, что дело замяли: если бы оно дошло до суда, то выглядело бы чересчур скандальным.

Обратимся теперь к временам более далеким.

В конце прошлого века жил в Мессине судья по имени Камбо; это был вечный труженик, человек честный и добросовестный, словом, магистрат, которого уважали все, кто его знал, и упрекнуть которого можно было лишь в том, что он слишком буквально понимал законодательство, определявшее в ту пору жизнь Сицилии.

И вот однажды утром Камбо поднялся до зари, чтобы приняться за работу, и вдруг слышит, что на улице зовут на помощь; он бросается к своему балкону и открывает окно как раз в ту минуту, когда какой-то человек наносит другому удар кинжалом. Человек, получивший удар, упал замертво, а убийца, которого Камбо не знал, но лицо которого он успел рассмотреть, убежал, оставив кинжал в ране; в пятидесяти шагах от места убийства он бросил стеснявшие его ножны кинжала, а затем кинулся на поперечную улицу и исчез.

Через несколько минут из дома выходит подручный булочника, натыкается ногой на ножны, подбирает их, рассматривает, кладет в карман и идет своей дорогой. Поравнявшись с домом Камбо, который по-прежнему стоял, спрятавшись за жалюзи своего балкона, он оказывается возле убитого. Первым его побуждением было посмотреть, не может ли он оказать ему помощь; приподняв его, он понимает, что тот уже мертв; в эту минуту слышатся шаги патрульных, подручный булочника думает, что он вот-вот окажется замешанным как свидетель в деле об убийстве, и бросается в приоткрытый проход между домами. Однако движение его было не столь быстрым, чтобы остаться незамеченным: патрульные подбегают, видят труп и окружают дом, куда, как они полагают, вошел убийца. Булочник арестован, у него обнаруживают найденные им ножны, сравнивают их с кинжалом, оставшимся в груди убитого, — футляр и клинок в точности соответствуют друг другу. Сомнений нет: пойман убийца.

Судья все видел: убийство, бегство убийцы, арест невиновного, и все-таки он молчит, никого не окликает и, не противодействуя этому, позволяет увести булочника в тюрьму.

В семь часов утра судья официально уведомлен начальником полицейской стражи о том, что произошло; он выслушивает свидетелей, составляет протокол, отправляется в тюрьму, допрашивает арестованного, записывая с абсолютной точностью свои вопросы и его ответы: само собой разумеется, несчастный булочник стоит на своем и полностью отрицает все обвинения.

Начинается судебное разбирательство: Камбо председательствует в суде; свидетели заслушаны и продолжают показывать против обвиняемого; но основная улика против него — найденные при нем ножны, в точности соответствующие кинжалу, который был обнаружен в ране; Камбо давит на обвиняемого всеми способами, задает ему тысячу вопросов, которыми судья обычно запутывает виновного. Булочник по-прежнему все отрицает, за отсутствием свидетелей взывает к Небу, клянется всеми богами, что он невиновен, и тем не менее видит, как, благодаря красноречию представителя прокуратуры, против него собирается множество полудоказательств, достаточных для того, чтобы потребовать применения пытки. Такое требование было направлено Камбо, и он написал внизу документа: «Согласен».

На третий день пыток дыбой мука становится такой нестерпимой, что несчастный булочник, не в силах больше сносить ее, заявляет, что он и есть убийца. Камбо выносит смертный приговор.

Осужденный просит о помиловании: просьба отклонена.

Через три дня после отклонения просьбы о помиловании осужденный был повешен!

Прошло полгода: настоящего убийцу арестовали в тот момент, когда он совершал другое убийство. В свою очередь осужденный, он признает тогда, что вместо него был казнен невинный и что это он совершил первое убийство, за которое повесили несчастного булочника.

— Но самое удивительное то, — добавил он, — что приговор был вынесен судьей Камбо, который должен был все видеть, так как сквозь жалюзи он прекрасно разглядел произошедшее.

Задали вопрос судье, не пытается ли осужденный обмануть правосудие; Камбо ответил, что все сказанное — абсолютная правда и что он действительно от начала до конца был зрителем кровавой драмы, происходившей у него под окном.

Король Фердинанд, находившийся тогда в Палермо, узнает об этом странном случае. Он повелевает привести к нему Камбо.

— Почему, — спросил он его, — став свидетелем всех подробностей убийства, ты позволил осудить невиновного и не разоблачил истинного преступника?

— Потому, государь, — отвечал Камбо, — что закон не оставляет сомнений: в нем говорится, что судья не может быть ни свидетелем, ни обвинителем; так что я поступил бы незаконно, если бы обвинил преступника или свидетельствовал в пользу невиновного.