Как в кино - [60]

Татьянина пижама уже улетела куда-то за пределы ванны, и сейчас она торопливо пыталась снять с Джека брюки. В эту минуту Джек очень пожалел что она не сделала этого раньше или хотя бы не расстегнула молнию до того, как…

— Черт подери! — вскрикнул он.

Нетерпеливым рывком, по силе вполне достойным Зены — королевы воинов, Татьяна рванула его брюки и стянула их чуть ниже члена. После короткой боли Джек испытал облегчение. Но теперь его брюки застряли на бедрах, сжимая его как тиски и не давая шевельнуться. Однако Татьяну это не смущало — жизненно важный орган Джека был свободен, и она оседлала его, как механического быка в аттракционе, имитирующем родео. Он вошел в нее полностью, и ей показалось, что ее подключили к розетке с жизненно важной энергией.

— Черт подери! — снова вскричал Джек, только теперь уже совсем не от боли.

Татьяна прильнула к нему, и с ее губ слетел тихий звук, похожий на полное желания мяуканье.

Нижняя часть тела Джека была как будто парализована. Джек попытался исправить положение: с трудом расстегивая молнию, ломая застежку и стягивая брюки, он в конце концов их спустил — правда, только до колен, но теперь он по крайней мере мог шевелиться. Он начал двигаться, тщательно контролируя и постепенно увеличивая силу и глубину толчков.

— Знаешь что? — У Джека даже дыхание сбилось, теперь он не на шутку увлекся процессом. — Я никогда не занимался сексом в ванне без воды.

— А я занималась. — Татьяна тоже дышала с трудом. — В колледже. На первом курсе. В студенческом общежитии. В четверг перед началом весенних каникул. — Она наклонилась к Джеку, лицо к лицу, грудь к груди. — Это был худший секс в моей жизни.

Живот Джека стал скользким от пота. Он запрокинул голову, упиваясь своими ощущениями. Чувственная волна прокатывалась от мозга к самой чувствительной части его тела и обратно.

— А этот раз?

Татьяна нежно куснула его нижнюю губу.

— Гораздо лучше.

— И это все? — В Джеке проснулся дух соперничества. — Потому что… — он приподнял ее бедра, — я всегда… — он сделал мощный толчок, — стремлюсь… — он уложил ее бедра на свои, — быть… — он стал двигаться так, будто раскачивал лодку, быстрее, сильнее, быстрее, — самым лучшим…

И вдруг их тела в унисон напряглись, оба одновременно выгнули спины и в унисон ахнули в одновременно сотрясшем их оргазме. Оба старались выжать все, что можно, из каждого мгновения с трудом завоеванного блаженства. С пылающими щеками, с бешено бьющимися сердцами, они вознеслись к райским высям.

— Да, да, да! — громко выкрикнула Татьяна.

Слишком громко. Достаточно громко, чтобы разбудить близнецов. Да и не только их — всех жителей соседнего Малибу, у которых достаточно чуткий сон.

Джек обмяк, его легкие горели, все тело покалывало. Некоторое время он просто лежал, как мешок с картошкой, и прислушивался, в любую секунду ожидая услышать голоса Итана и Эверсон. Но к счастью, в доме было тихо. Он испустил вздох блаженного удовлетворения и отвел с лица Татьяны упавшую прядь волос.

— Это было так…

— Ужасно глупо!

— Вообще-то моя первая мысль была другой.

— Ты не понимаешь, — виновато начала Татьяна, гладя его по щеке. — Во-первых, позволь признаться, что так я никогда не кончала. Это просто поразительно. Я имею в виду… это тот самый случай, про которые говорят, что земля покачнулась. Я понимаю, это звучит как фраза из любовного романа, но это на самом деле так. На таком оргазме можно прожить месяцы. Черт, да я жила годы на меньшем!

— Так в чем же тут «ужасная глупость»? Не в том ли, что мы не занялись этим раньше?

— Нет, дурачок, мы не предохранялись!

У Джека глаза на лоб полезли. Он беззвучно произнес одними губами:

— Упс!

— Вот именно, упс.

— Обычно я в таких делах бываю на высоте.

— Но не в этот раз. — Татьяна усмехнулась. — В этот раз сверху была я.

— Уж это точно.

— К счастью, я принимаю таблетки. Но это не стопроцентная защита, у меня есть губка в другой ванной, так что, пожалуй, я пойду ею воспользуюсь. Ну, знаешь, на всякий случай.

— Я чувствую себя прямо как подросток, занявшийся сексом после школьной дискотеки. Обычно я хорошо собой владею, уж по крайней мере я всегда способен улучить момент, чтобы надеть презерватив. Но сегодня где мне было успеть, ты же на меня буквально набросилась.

— Что-то не припомню, чтобы ты звал на помощь. Повисло неловкое молчание. Сколько в том, что произошло, было от сиюминутной вспышки желания? А сколько от подлинной привязанности? В конце концов первой заговорила Татьяна:

— Ну-у… — Она потянулась к Джеку и поцеловала его в щеку. — Спасибо.

Она огляделась, чувствуя себя неловко.

— Спасибо? Ты говоришь так, как будто я сменил тебе спустившее колесо.

Татьяна подобрала пижамные штаны и рубашку и быстро оделась. На рубашке не хватало пуговиц, поэтому полы приходилось придерживать руками.

— А что ты хочешь от меня услышать?

— Что все это не было ошибкой.

— Ради Бога, давай отложим разговор на завтра! У меня еще немного горит кожа, еще слишком рано проводить разбор ударов после игры.

— Удачное использование спортивной метафоры.

Джек выдавил из себя усмешку, но он видел, к чему идет дело, и его охватило разочарование.