Как прикажете, Королева! - [2]

Молодая девушка с пепельными кудряшками, обрамляющими худенькое скуластое личико, вытаращила огромные синие, как ночь, наполненная светлячками, глаза и всем своим видом выдала, что нагло врет любимому дядюшке Бобу.

— Зуб даю, Боб, все выгорит! — замотала она головой так, что кудряшки обсыпали ее личико. — Ей-богу, Боб, все будет пучком. Ты знаешь, заливать я попусту не буду. Дело того стоит.

— Дело стоит того, чтобы тебя сцапали копы? — полюбопытствовал Боб, неплохо понимающий, куда клонит его «дорогая девочка». — Чтоб тебя упекли лет на десять, а твой любимый дядюшка таскал тебе передачки? Поверь, детка, я знаю, чем кончаются такие делишки. Ну давай, колись, расскажи своему дяде, какой урод предложил тебе это дельце?

Джекки сникла. Врать Бобу Ловкачу было все равно, что обманывать саму себя. Боб очень хорошо знал Джекки, а Джекки не умела врать и всякий раз, тщетно пытаясь перехитрить Боба, выдавала себя с головой. К тому же глупо было рассказывать ему историю о продюсере, готовом заплатить ей, известной лишь в Подворотнях Королеве, такие солидные бабки. Боб сразу понял, что весь рассказ Джекки шит белыми нитками.

— Валяй, Джек, колись. — Боб не сводил с Джекки пристального взгляда своих выцветших серых глаз. — Я знаю, ради чего ты все это затеяла. Мне только не понятно пока, на какую глупость ты решила пойти.

— Ну… э-э… — пробормотала разоблаченная Джекки, багровея от стыда за свою неудавшуюся попытку обмануть дядю. — Я… э-э…

— Джек, кончай экать! — не выдержал Боб. — Я все равно вытрясу из тебя правду. И мы оба хорошо это знаем.

— Ладно, — пробурчала Джекки. — Мне предложили перегнать тачку. Я почти согласилась.

— Что значит — почти? — не сводя с Джекки сурового взгляда, поинтересовался Боб.

— Почти — значит, что я обещала подумать. Черт, Боб, — раздраженно посмотрела на дядюшку Джекки, — что за фигня? Я всего лишь делаю то, что могу. Ты ведь сам понимаешь — нам чертовски нужны эти деньги.

— Не такой ценой, девочка. Машина наверняка краденая, и ты об этом знаешь. В ней что-то есть?

— Да, — нехотя ответила Джекки. — Но мне сказали, эта фиговина, сто пудов, не наркота.

— Сказали? — хмыкнул Боб. — И ты поверила?

— Мне пообещали.

— Ты уже совершеннолетняя, Джек. Как можно верить людям на слово? Пускай не наркотики, девочка. А если оружие?

— Вот фигня. — Джекки опустилась на старенький продавленный диван рядом с сидящим Бобом и обхватила голову руками. — А если я не соглашусь, где взять бабки? Ты не хуже меня знаешь, что своими выступлениями я и половины не сколочу.

— Знаю, но краденые тачки ты гонять не будешь, — хмуро отрезал Боб.

— Это мне говорит мой дядюшка-аферист? — невесело усмехнулась Джекки.

— Все в прошлом, девочка моя. Ты знаешь, что я давно отошел от дел. И, к твоему сведению, никогда не занимался крадеными тачками. Так что говорит тебе это вовсе не дядя-аферист, а человек, который прожил с тобой кучу лет. И, между прочим, заботился о тебе в меру собственной испорченности, — проворчал Боб.

Джекки внимательно посмотрела на дядю, а затем обвела взглядом их крошечную квартирку с отвалившимися обоями и обезображенным постоянными протечками потолком.

— Ладно, Боб, я готова мириться с тем, что мы сто лет мечтаем сделать ремонт. В конце концов, меня мало колышут бабки, ты знаешь. Но я не могу допустить, чтобы мой самый близкий человек…

Боб остановил ее, приложив палец к губам. Джекки поняла, что дяде будет неприятно это слышать, и замолчала.

— Прости, что я оказался таким слабаком, девочка. Ты заслужила кое-что получше, чем эта поганая дыра. Но, если с тобой случится что-то плохое, я не переживу. Помни об этом. Хорошо, детка?

Джекки кивнула, едва сдерживая слезы, подкатившие к глазам. Она хорошо понимала, что сейчас не время плакать и раскисать, поэтому поднялась с дивана и с веселой улыбкой сообщила дяде:

— Ладно, Боб, я откажусь от этой работы. Но и с тебя кое-что потребую.

— Что именно? — с улыбкой поинтересовался Боб.

Джекки сладко зажмурилась и произнесла:

— Я хочу, чтобы к моему возвращению на столе стояла полная миска горячих сырных палочек с малиновым соусом и бутылочка доброго «гролша». Сделаешь?

— Как прикажете, Королева, — шутливо наклонил голову Боб. — Все что угодно, для вашего величества.

— Вот и славно, — ответила Джекки, понимая, что дела их идут далеко не так славно, как ей хотелось бы. — Тогда побегу переодеваться — через два часа выступление.

— По-моему, Мартин, ты крупно вляпался, дружище. — Бадди приоткрыл окно и щелчком выбросил на улицу выкуренную почти до фильтра сигарету. — Если хочешь знать мое мнение, так я тебе скажу — я бы на твоем месте послал всю эту фигню куда подальше. Короче, к чертовой матери. Или к чертовой бабушке. В общем, ко всем чертям, чертовкам и их чертенятам, дружище.

Мартин поморщился. Да, его друг был хорошим писателем, но его манеры вести себя и изъясняться оставляли желать лучшего.

Бадди, с которым они приятельствовали уже около пяти лет, имел репутацию человека грубоватого, несдержанного и эпатажного, однако же все эти качества придавали ему в глазах окружающих некую изюминку.

Мартина подчас возмущали шуточки друга, особенно те, что Бадди отпускал в адрес Сьюки, но на него невозможно было обижаться долго. Несмотря на своеобразный характер, в глубине души Бадди был довольно добродушным и отзывчивым малым, готовым в любой момент прийти на выручку другу.