Кадын - [9]
Придя же в себя, Антула за руку, как самого дорогого гостя, провела Очи к очагу и на лучшее место усадила. Блюдо с лепешками поставила, хмельного молока налила, смолку дала, чтобы жевать. Очи вокруг себя уверенно стала смотреть, как победитель.
В тот момент, когда уже тяготить всех молчание стало, открылась дверь и вошел молодой статный воин. Все тут же оживились, явно хорошо его знали.
— Легок ли ветер? — сказал он громко. — Что тихо так, будто гостей не ждете? — И, приветствовав очаг, сел. Все здоровались с ним. Санталай представил меня и Очи. Воина звали Талай, он был конник царского табуна, лекарь коней и вождь линии всадников в войске. Я помнила его, потому что видела в нашем доме, когда приходил он к отцу. Но и конек, на шапке Талая пришитый, говорил об этом. Согдай, со мною вместе Луноликой посвященная дева, была ему сестра.
— Я слышал от Бортая, — назвал Талай моего среднего брата, — к Антуле девы поехали. Вот и пришел посмотреть, какие они, Луноликой матери девы. А лесных дев вообще не приходилось мне встречать. Зверей, птиц, духов видел, а вот девы в лесу не попадались. А если б попались, уж я бы не пропустил!
Так он сказал, и все засмеялись, ожили опять, и Очи весело на него глядела. Шутка его легко была сказана, совсем не обидно. Сам он тоже казался человеком веселым и легким, глаза были карие и в глубине смех держали. Как согрелся он, скинул, как все, шубу с одного плеча, и стали видны рисунки, которыми он был отмечен: конь на лопатке его скакал, вздымая копыта в небо.
— Ты меня не видел, а я тебя знаю, Талай, — вдруг Очи сказала.
— Неужто? Чем же привлек я лесную деву?
— Тем, что песни громко поешь, как по лесу едешь, — отвечала Очи. — Добрый ты охотник, Талай: заранее о себе зверье предупреждаешь.
Снова смеялись все, а Талай усмехнулся, в огонь глядя.
— Ему не охотника духи долю достали, — вставил слово Ануй. — Он у нас конеправ. Он, верно, и в лес для того ходит, чтобы зверей лечить. Что, правда, Талай?
— Я же вот слышал, — сказал на это Талай, — что Луноликой матери девы — сильные, непобедимые воины. И правда нельзя вас в бою победить?
— Те, Талай, ты будто не знаешь: все девы — непобедимы, пока замуж не выйдут, но каждой хочется, чтобы кто-то из парней ее победил, — сказала какая-то дева, и все опять рассмеялись.
— Нет, — сказал тут растяпа-охотник, о котором говорил Ануй, его звали Астай. — Луноликой матери девы другие: у всех воинов сила в поясе, а девы для мужа пояс снимают и силу теряют. Но у дев-воинов от безбрачия пояс с ними срастается!
Парни и девушки снова принялись хохотать. Меня же смутили эти шутки, не знала, что им ответить. Санталай увидел, что не по нраву мне такой разговор, и сказал:
— Я видел сегодня, как Ал-Аштара убила зайца одной стрелой, когда он был уже на другом конце поля.
Но людей трудно было остановить.
— А что же она его так далеко упустила? — крикнул кто-то, и все опять хохотали.
Тогда я сказала в сердцах:
— Вижу я, что у вас нет добрых слов для новых людей. Что ж, мы готовы себя показать. Выходите, кто желает бороться с Луноликой матери девой!
И все сразу притихли, а я гневно на них смотрела. И парни, и девушки — все отводили глаза. Потом кто-то проговорил несмело:
— Не гневайся, дева. Мы верим в вашу силу, мы просто шутили. Чем еще, как не шуткой, зимний вечер полнить?
— Нет гнева во мне. — Я отвечала спокойней. — Но, раз сомневаются люди, никогда не видевшие деву-воина в бою или на коне, можно им доказать.
— Не то сейчас время, чтобы устраивать скачки, дева, — сказал тут Талай. — Но я хочу увидеть тебя на коне и состязаться с тобой. Вызываю тебя на скачки в праздник весны. — И с улыбкой посмотрел мне в глаза.
Я смутилась. Я знала, что с самого посвящения, четыре года назад, лучшим всадником был Талай, в скачках на празднике весны приходил всегда первым. О нем говорили, что дух лошади вместе с ним родился, так хорошо знал он этих животных. Я же никогда не была хороша на коне, никогда не чуяла тяги к скачкам. Ответила тихо:
— У меня еще нет своего коня.
— Я помогу тебе выбрать лучшего, — ответил Талай. — Я помогу тебе приучить его к седлу. Есть время до праздника.
Я удивилась и согласилась. Он тут же протянул мне правую руку, согнутую в локте, и мне оставалось только ударить по ней своей рукою. Будто бы что-то вспыхнуло во мне в этот момент. Маленькой и худой показалась мне собственная рука рядом с его. Поймала себя я на мысли: как хорошо, что не придется мне бороться с таким сильным воином.
— Что ж ты, Талай, так далеко отложил состязанье? — послышался тут чей-то голос. Я обернулась — из угла поднимался парень, до сих пор сидевший там молча. — Праздник весны еще очень нескоро. А девы прямо сейчас хотят, чтобы их испытали.
Он вышел к очагу, переступив через ноги сидящих людей. В его глазах мне увиделось что-то неприятное, скользкое, как только пойманная рыба. Ничего дурного он не сказал, но чувство от его слов было, как будто от непристойных.
— Кто из вас будет со мною бороться? — спросил он и скинул шубу со второго плеча, полностью открыв грудь.
Он был сильным воином, с широкой грудью и большими руками. От кисти до локтя на его правой руке был нарисован волк, терзающий горного барана. При этом орел отнимал сверху добычу у волка. Такой рисунок странным мне показался: в самом его хозяине был, верно, раздрай. На груди белели шрамы. Шапку он уже снял, но по шубе, сшитой из шкурок соболя, отороченной бурыми лапками лис, я догадалась, что был он охотником: только они пушнину бьют, другие у нас лишь за мясом охотятся.
Так начинаются многие сказки: матушка умерла, мужик взял в дом мачеху, а та невзлюбила падчерицу, отправила её к своей тётке – бабе-яге… Но Жу, с которой случилось то же самое, не уверена, что попала в сказку. Деревня, в которой она оказалась, – богом забытое место где-то на Севере, где никогда не заходит солнце, вокруг леса и болота, и телефон здесь не ловит. Здесь совершенно нечем заняться, а у местных старух непонятный говор и только и разговоров, что о порче да покойниках, которые приходят к живым, о домовых и непонятной травине, которая помогает найти потерявшихся людей, но сорвать её сложно: растёт она в далёкой согре и охраняет её нечистая сила. Впрочем, Жу всё это не интересно.
Так начинаются многие сказки: герой-сирота, оставшись у разбитого корыта, спасает волшебное существо, и оно предлагает исполнить три желания. Но кто в наше время в такое верит? Не верил и Роман Судьбин, хотя ему тоже рассказывали в детстве про духов реки и леса, про волшебную дудку, про чудесного Итильвана, который однажды придет, чтобы помочь итилитам… Но итилитов почти не осталось, не исключено, что Рома – последний, их традиции забыты, а культура под эгидой сохранения превращается в фарс в провинциальном Доме культуры.
Художественная обработка древней алтайской легенды о происхождении тюрков.
Яр и Яра, как и все нежити, – бессмертные существа, чей дом – Лес. Брат и сестра, которые некогда были одним целым. Их предназначение – даровать жизнь или смерть человеку, который находится на грани самоубийства. Принимая людской облик, они сопровождают своего подопечного до тех пор, пока не будет брошен жребий.На сей раз Яру и Яра вытягивает к двум необыкновенным людям – Ёму и Джуде. Ём – молодой талантливый музыкант, любимец публики, окруженный толпой поклонников. Джуда – успешная танцовщица, для который весь смысл жизни заключается в танцевальном искусстве.
Герои книги Ирины Богатырёвой — молодые, как и она, люди — смело отправляются за мудростью древних на Алтай, путешествуют по России автостопом или увлечены совсем необычными идеями. Студент-провинциал Валька встречает в Москве молодую красавицу Анну, и у них готов завязаться роман… Но Анна — член «Союза мыслящей патриотической молодежи». Его участники обращаются друг к другу «товарищ», встречаются по субботам на тайных собраниях, напоминающих собрания РСДРП начала XX века, считают любовь мещанством, любые развлечения — развратом и мечтают о всеобщем равенстве.
Это случилось задолго до Рождества Христова — в VI веке до нашей эры. А может быть, и еще раньше. Жила на свете девочка-царевна, но мечтала не о царских палатах, не о муже и детях, как все девчонки в этом возрасте. Хотела быть девой-воином, защитницей своего народа. И грозная колдунья-Камка научила ее тому, что нужно уметь, чтобы стать могучей мистической девой, посвященной Луне. Только судьба оказалась сильнее…
В сборнике рассказов и повестей: «Настойчивый характер», «О нашем друге Рауфе», «Секрет Васи Перункова», «Абдуджапар», «Дорогие братья», «Подарок», рассказано о героической работе учащихся ремесленных училищ на фабриках и заводах в годы войны. Художник Евгений Осипович Бургункер.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.