Кадис - [58]
– Несчастный!.. Не забудьте, мой друг, что вечером мы идем в таверну к Поэнко.
– Как же, не хватает, чтобы я забыл! Да я заранее трепещу, предвкушая удовольствие. Ты говоришь, Пепилья Поэнка тоже там будет?
– Соберутся все красотки.
– Мне кажется, я не дождусь той минуты, когда матушка наконец уснет.
– Жду вас у Пуэрта-де-Тьерра.
– Им надо было бы называться Небесными воротами, а не Земными. А Пышка тоже там будет?
– Как же.
– Непременно приду, даже если матушка всю ночь спать не ляжет… Прощай. Спешу поужинать, прочесть молитвы и через полтора часа буду на месте… Так и быть, плутишка, расскажу Пресентасьон, что виделся с тобой. То-то она обрадуется.
Распрощавшись с доном Диего, я снова отправился к лорду Грею и, увидев, что он готовится выйти из дому, сказал:
– Милорд, графиня Амаранта поручила мне просить вас наведаться к ней.
– Сейчас же отправлюсь туда… Вы свободны сегодня вечером?
– Свободен, к вашим услугам.
– Несколько позже мне понадобится ваша помощь. Где мы встретимся?
– Нет надобности договариваться о месте встречи, – ответил я. – Мы так или иначе сегодня встретимся. Но у меня к вам большая просьба. Моя шпага никуда не годится. Не одолжите ли вы мне вашу, толедской стали.
– С радостью. Возьмите.
Англичанин протянул мне свою шпагу и взял мою.
– Бедняга Куррито Баэс! – сказал он со смехом. – У вас с ним, как видно, дуэль назначена на сегодняшний вечер. Но, друг мой, я не могу разорваться на части. Сегодня мне невозможно присутствовать при гибели этого человека.
– Почему? На все хватит времени.
– Назначим час.
– Не стоит. Мы встретимся. Прощайте.
– Ну что ж, прощайте.
Близился вечер, и я поспешил в кабачок. Дон Диего сильно замешкался. Прошел час, другой, я едва сдерживал досаду и охватившее меня лихорадочное нетерпение. Наконец он появился, и я успокоился.
– Поэнко, – крикнул он, стуча рукой по столу, – давай сюда мансанилью. И не найдется ли у тебя рыбы, чтобы возбудить жажду?.. Дорогой Габриэль, доброжелательный и милосердный человек, сообщаю тебе, что, проходя только что по улице Бурро, я не мог удержаться, чтобы не заглянуть в дом к Пепе Кайфас, и вот – оставил там все четыре дуро, которыми ты меня снабдил сегодня днем. Не проявишь ли ты щедрость и не дашь ли еще четыре дуро? Ты ведь знаешь, я скоро женюсь.
Я исполнил его просьбу.
– Сеньор Поэнко, где Пепилья?
– Она пошла на исповедь – покаяться в грехах.
– На исповедь? Твоя дочь исповедуется? Не разрешай ей близко подходить к монахам. Ты же знаешь, что монахи – это «гнусные, презренные твари, пребывающие в праздности и лени и живущие в своего рода харчевне, где они предаются всякого рода удовольствиям…».
– Сегодня все за мой счет, дядюшка Поэнко, – сказал я. – Подайте херес.
– Благодарствуй, отважный воин. Ты всегда был великодушен. Так, значит, я могу напиться. Поэнкильо, не скажешь ли мне, где можно увидеть сегодня Марию Энкарнасьон?
– Сеньорито дон Диего, – отвечал плут, – я не возьмусь сказать вам, где она находится, даже если вы мне дадите все ваши четыре дуро. Мария Энкарнасьон, выйдя отсюда вместе с Куррито Баэсом, направилась на улицу Торно-де-Санта-Мария.
Вошли несколько уже знакомых нам парней, и дон Диего пригласил их с нами выпить, на что они согласились с превеликим удовольствием.
– Ты прямо с заседания кортесов, Вехарруко? – спросил дон Диего одного из них.
– Да… Выступал Лардисабаль. Что тут только поднялось, какой шум!
– Они все плуты! – воскликнул Ломбрихон. – Ничего себе глотка у этого депутата. Сам под потолок, штаны одного цвета, сюртук – другого, вошел в раж и знай себе хлещет. Наворочал с гору!
– Ну что ты в этом смыслишь, Ломбрихон? Он сказал, что народ…
– Да у меня от него до сих пор в ушах гудит, Вехарруко. Он плел что-то о мокрократии…
– Можно побиться об заклад, что не узнаешь, кто из них глупее, – сказал дон Диего наставительно. – Демократия, а не мокрократия, «это такая форма государства, при которой суверенный народ осуществляет самоуправление, причем все граждане равны перед законом».
– В самую точку. Здорово говорит этот ангелочек. Будь моя власть, он завтра же был бы депутатом.
– Настанет день, и вы будете голосовать за меня, друзья мои Вехарруко и Ломбрихон, – произнес дон Диего, у которого зашумело в голове от чудесного вина и пробудившегося честолюбия.
– Да здравствует суверенный народ! – гаркнул Вехарруко.
– Да здравствуют кортесы! – проревел Ломбрихон, выстукивая на столе мелодию малагеньи[129]. – Я говорю, что пляска девушек под звон гитары, десяток ладных парней да бочка доброго вина из Требухены[130] и чарка по кругу – все это мне, право, больше по душе, чем кортесы, где не услышишь другой музыки, кроме колокольчика председателя и «бум-бум-бум» орателей.
– Тащите сюда девушек, несите гитары! – крикнул дон Диего, успевший к тому времени утратить половину своего и без того не слишком богатого ума.
– Поэнко, если ты их притащишь, мы сделаем тебя…
– Депутатом…
– Чего там депутатом! Ты станешь у нас минестром! Да здравствует свобода печати, и наш славный минестр Поэнко!
Горячие головы и сердца наших собутыльников воспламенялись все больше, время шло, и шло оно быстрее, чем мне требовалось для выполнения задуманного. Пробило девять, десять, близилось к одиннадцати.
В настоящем издании публикуются в новых переводах два романа первой серии «Национальных эпизодов», которую автор начал в 1873 г., когда Испания переживала последние конвульсии пятой революции XIX века. Гальдос, как искренний патриот, мечтал видеть страну сильной и процветающей. Поэтому обращение к истории войны за независимость Гальдос рассматривал как свой вклад в борьбу за прогресс современного ему общества.
В сборник произведений выдающегося писателя-реалиста, классика испанской литературы Б. Переса Гальдоса (1843–1920) включены не переводившиеся ранее на русский язык романы «Тристана», «Назарин» и «Милосердие», изображающие жизнь различных слоев испанского общества конца прошлого столетия.
В повести «Трафальгар», основоположника испанского реалистического романа Бенито Переса Гальдоса (1843—1920) – рассказывается о знаменитом Трафальгарском сражении 21 октября 1805 года.Вся история и предыстория знаменитого сражения восстановлена им с большой исторической точностью и является красноречивым описанием пагубных последствий, к которым приводят национальное тщеславие и политический авантюризм.Убежденный сторонник реалистического искусства, Гальдос в своей повести, проявляет себя непревзойденным мастером правдивого отображения жизни.
Москва, 1958 год. Государственное издательство художественной литературы. Издательский переплет. Сохранность хорошая. На форзаце владельческие пометы. Трилогия о Торквемаде была создана Б.П.Гальдосом между 1893 и 1895 г. Если повесть «Торквемада на костре» сюжетно совершенно самостоятельна, то три повести — «Торквемада на кресте» (1893), «Торквемада в чистилище» (1894); и «Торквемада и Cвятой Петр» (1895) — по сути дела составляют части одного романа, в котором параллельно развиваются две сюжетные линии, тесно между собой связанные: история превращения «душегуба» ростовщика в крупного финансиста, а также история его женитьбы на Фиделе дель Агила и последующего его «приручения» свояченицей Крус.
Эта книга — одно из самых волнующих произведений известного болгарского прозаика — высвечивает события единственного, но поистине незабываемого дня в героическом прошлом братской Болгарии, 9 сентября 1944 г. Действие романа развивается динамично и напряженно. В центре внимания автора — судьбы людей, обретающих в борьбе свое достоинство и человеческое величие.
В документальной повести рассказывается о москвиче-артиллеристе П. В. Шутове, удостоенном звания Героя Советского Союза за подвиги в советско-финляндской войне. Это высокое звание он с честью пронес по дорогам Великой Отечественной войны, защищая Москву, громя врага у стен Ленинграда, освобождая Белоруссию. Для широкого круга читателей.
В увлекательной военно-исторической повести на фоне совершенно неожиданного рассказа бывалого героя-фронтовика о его подвиге показано изменение во времени психологии четырёх поколений мужчин. Показана трансформация их отношения к истории страны, к знаменательным датам, к героям давно закончившейся войны, к помпезным парадам, к личной ответственности за судьбу и безопасность родины.
Третья часть книги рассказывает о событиях Второй Чеченской войны 1999-2000 года, увиденные глазами молодого офицера-танкиста. Содержит нецензурную брань.
Простыми, искренними словами автор рассказывает о начале службы в армии и событиях вооруженного конфликта 1999 года в Дагестане и Второй Чеченской войны, увиденные глазами молодого офицера-танкиста. Честно, без камуфляжа и упрощений он описывает будни боевой подготовки, марши, быт во временных районах базирования и жестокую правду войны. Содержит нецензурную брань.
Авторы повествуют о школе мужества, которую прошел в период второй мировой войны 11-й авиационный истребительный полк Войска Польского, скомплектованный в СССР при активной помощи советских летчиков и инженеров. Красно-белые шашечки — опознавательный знак на плоскостях самолетов польских ВВС. Книга посвящена боевым будням полка в трудное для Советского Союза и Польши время — в период тяжелой борьбы с гитлеровской Германией. Авторы рассказывают, как рождалось и крепло братство по оружию между СССР и Польшей, о той громадной помощи, которую оказал Советский Союз Польше в строительстве ее вооруженных сил.
Имя популярнейшего беллетриста Василия Петровича Авенариуса известно почти исключительно в детской литературе. Он не был писателем по профессии и работал над своими произведениями очень медленно. Практически все его сочинения, в частности исторические романы и повести, были приспособлены к чтению подростками; в них больше приключений и описаний быта, чем психологии действующих лиц. Авенариус так редко издавался в послереволюционной России, что его имя знают только историки и литературоведы. Между тем это умный и плодовитый автор, который имел полное представление о том, о чем пишет. В данный том входят две исторические повести, составляющие дилогию "Под немецким ярмом": "Бироновщина" - о полутора годах царствования Анны Иоанновны, и "Два регентства", охватывающая полностью правление герцога Бирона и принцессы Анны Леопольдовны.
Мари Жозеф Эжен Сю (1804–1857) — французский писатель. Родился в семье известного хирурга, служившего при дворе Наполеона. В 1825–1827 гг. Сю в качестве военного врача участвовал в морских экспедициях французского флота, в том числе и в кровопролитном Наваринском сражении. Отец оставил ему миллионное состояние, что позволило Сю вести образ жизни парижского денди, отдавшись исключительно литературе. Как литератор Сю начинает в 1832 г. с авантюрных морских романов, в дальнейшем переходит к романам историческим; за которыми последовали бытовые (иногда именуемые «салонными»)
Константин Георгиевич Шильдкрет (1896–1965) – русский советский писатель. Печатался с 1922 года. В 20-х – первой половине 30-х годов написал много повестей и романов, в основном на историческую тему. Роман «Кубок орла», публикуемый в данном томе, посвящен событиям, происходившим в Петровскую эпоху – войне со Швецией и Турцией, заговорам родовой аристократии, недовольной реформами Петра I. Автор умело воскрешает атмосферу далекого прошлого, знакомя читателя с бытом и нравами как простых людей, так и знатных вельмож.
Трилогия «Христос и Антихрист» занимает в творчестве выдающегося русского писателя, историка и философа Д.С.Мережковского центральное место. В романах, героями которых стали бесспорно значительные исторические личности, автор выражает одну из главных своих идей: вечная борьба Христа и Антихриста обостряется в кульминационные моменты истории. Ареной этой борьбы, как и борьбы христианства и язычества, становятся души главных героев.