К истории революции в Бухаре и национального размежевания Средней Азии - [9]

Этому, конечно, способствовал другой момент, о котором мы не можем не упомянуть и который внес в ряды деятелей джадидизма некоторые разногласия.

Этот момент заключается в том, что по возвращении своем с учебы - из Константинополя и Оренбурга - многие ученики уже не были согласны со своими прежними учителями - старыми деятелями джадидизма - ни в смысле целей, ни в смысле методов работы. Их уже более не удовлетворяла прежняя мечтательность джадидов, не выходящая из рамок узкого культурничества, замкнутая внутри стен Бухары. Они требовали выдвижения политического момента, точной формулировки политических задач.

В их новых требованиях уже ясно звучали мотивы народничества. Они предлагали бороться за снижение налогов, за облегчение тяжкой доли дехканства. Они критиковали деятельность чиновников и требовали вмешательства джадидов, в целях ограничения чиновничьего произвола.

Эти новые требования возвратившихся с учебы молодых джадидов нашли горячий отклик у сочувствующей джадидизму молодежи из самых разнообразных слоев населения тогдашней Бухары, и они же вызвали первую дифференциацию джадидизма, первое расслоение его рядов на джадидов старого толка и левое крыло, состоящее в основном из молодежи.

Во главе джадидов старого толка встал Абду Вахид Бурханов, во главе левых - Фитрат.

В своем месте мы укажем на те серьезные последствия, которые вызывали эти разногласия для последующих событий в Бухаре.

Однако преследования эмирской администрации, с одной стороны, и русского политического агентства и царской полиции, с другой, вели организацию к замкнутости и содействовали в то же время ее сплочению. /94/

ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И ПЕРВЫЙ КРИЗИС ДЖАДИДИЗМА

Февральская революция для Бухары и ее общества явилась неожиданно. Вдали от крупных промышленных центров России Бухара не знала о надвигавшейся революционной буре; информируемая официальными газетами, она не предполагала такой близости революции. Не случайно туркестанскому генерал-губернатору удалось скрыть факт свержения царя на несколько дней от населения всего края. Но ликование было всеобщим, не исключая русского населения бухарского эмирата. Все население края вышло с манифестациями на улицы, как только стал известен факт свержения Николая II.

Манифестация, многочисленные речи о свободе, равенстве и братстве заполняли первые дни Февральской революции. Бухарское население не могло остаться безучастным, - население г. Старой Бухары с огромным интересом наблюдало за развертыванием событий и принимало живейшее участие в обсуждении проблем и перспектив революции. Запрет эмирского правительства подданным эмира принимать участие в действиях русского населения в поселках не помогал; людям не разрешали ехать в Новую Бухару посмотреть, что делается у русских, свергших своего царя. Но люди шли, смотрели и сами принимали участие.

Джадиды, конечно, целиком были на стороне русской революции и активными ее союзниками в Бухаре. Февральская революция, как казалось тогда большинству джадидов, принесла свободу и им. Джадиды приступили к более активной работе. Начали создаваться все новые и новые кружки, началась массовая вербовка новых членов в тайные комитеты. Тайные комитеты из 12 охватили город со всех сторон; джадиды всячески форсировали события и очень сильно рассчитывали на поддержку совершивших революцию рабочих России.

Однако разношерстность состава джадидской организации и уже наметившиеся политические расхождения, временно не выявившиеся из-за преследований эмира, не замедлили обнаружиться, как только условия работы облегчились: немедленно после Февральской революции /95/ в России они обнаружились с большой силой и не дали спокойно проработать даже два месяца.

Вначале после революции главным моментом разногласий были вопросы отношения к русской Февральской революции, организационные и тактические выводы из этого факта.

Старые руководители джадидов держались того мнения, что под влиянием русской революции эмир пойдет на значительные реформы, вплоть до реорганизации системы управления, учреждения народного представительства, могущего контролировать если не эмира, то, по крайней мере, чиновников  и т.д. и даже ответственности этих последних и кушбеги 29[30] перед народным представительством.

Они отсюда делали вывод о ненужности нелегальной работы, о том, что она только извратит движение и отпугнет эмира.

Другие полагали, что эмир вследствие пассивности народа сможет добиться длительного соглашения с временным правительством и что реформы, если и будут, то будут незначительными, поэтому делать организационные выводы и переходить на полную легализацию нельзя, ибо тогда появится опасность полного разгрома организации эмиром.

Эти споры велись, пока не организовался объединяющий все легальные и нелегальные группы центр. Но улеглись они только на время, пока Абду Бахил Бурханов шел на соглашения с меньшинством, и начались снова, как только при разрешении целого ряда острых вопросов возникли новые разногласия Абду Вахида Бурханова и его ближайших друзей с меньшинством, возглавляемым Фитратом. Образовался новый центр.