К истории революции в Бухаре и национального размежевания Средней Азии - [44]
Тая тревогу, в смертельной ненависти к подступавшей уже к самым стенам Бухары революции, зорко следил старый город за новым - этим гнездом ненавистных "джадидов".
Десятками рыскали эмирские соглядатаи по новому городу. Каждый поезд, каждый вагон, проходивший через станцию Каган, внимательно осматривали эмирские чиновники и солдаты.
По нескольку раз в день скакали конные всадники в Старую Бухару с запрятанными в чалму донесениями о происходящем в новом городе. Полукольцом опоясали Новую Бухару посты эмирских войск, тщательно наблюдая за каждым выходившим из города, и горе было тем смельчакам, которые пытались проникнуть за линию часовых, - они исчезали бесследно, обвиненные в попытках пронести "большевистскую заразу".
Стоял вечер тридцатого августа.
Погруженные в темноту, опустели и затихли улицы Новой Бухары. Изредка лишь проезжал какой-либо всадник, или быстрым военным шагом проходили красноармейские патрули да из-за окраины города доносились, ставшие уже привычными, голоса перекликавшихся эмирских часовых.
Ничем в этот вечер не нарушалась обычная для того периода картина военного положения, с его наружным спокойствием и внутренней напряженностью.
Ничто в городе не выдавало того возбуждения, которое таилось за опущенными шторами окон в Комитете партии и Военном штабе. А возбуждение это было велико, - только что полученные сообщения говорили о вспыхнувшем в Чарджуе и Каршах восстании против эмирского деспотизма. Восставшим удалось захватить Старый Чарджуй. В Каршах шел бой за овладение Арком. Революционные бухарские отряды в восстании поддерживала городская беднота, слуги обреченного режима оказывали восставшим бешеное сопротивление.
Уже за некоторое время до этого наблюдательный глаз мог заметить симптомы, предвещавшие скорую революционную бурю. Кишлак волновался, забитый, бессловесный до этого, он начал /186/ открыто высказывать свое недовольство эмирским режимом и порядками, открыто начал делать сопоставления с Советами и выражать им свои симпатии, все чаще и резче оказывая неповиновение эмирским чиновникам. Заразительно действовал пример соседней Туркестанской республики. Чаша терпения к режиму произвола подступила к своим краям. И, наконец, она плеснула через край в Чарджуе и Каршах.
Положение создавалось острое и ответственное. Требовало немедленных и решительных мероприятий. Начавшееся восстание надо было поддержать всеми силами. Судьба бухарской революции не могла решиться успехом в Чарджуе и Каршах. Врага надо разить в самое сердце.
Суровые условия революционной борьбы и подполья, выковывая смелые и решительные характеры, приучая к быстроте действия, помогли принять решение, полностью соответствовавшее условиям сложившейся обстановки.
В час времени, не более, были собраны боевые организации Эмирабада, Кагана, Новой Бухары - рабочие красногвардейцы. Изготовились красноармейские части. Не вооруженным еще были выданы винтовки и патроны. К трудящемуся населению Бухары выпущено воззвание с призывом поддержать восставших. К частям Красной армии обращение - помочь делу свержения эмирата и установления власти Советов.
План боевых действий был выбран просто. Революционные бухарские отряды наступают на Старую Бухару двумя колоннами - одна вдоль шоссе от Кагана, другая с 1-й железнодорожной версты, через Каракульские ворота. По пути отряды присоединяют восстающее население кишлаков. Части Красной армии поддерживают оба отряда. Задача - овладеть Бухарой. Начало действий - четыре часа тридцать первого августа. До этого часа - сосредоточение в полной скрытности к исходным для наступления пунктам. Для воспрепятствования возможным попыткам предупреждения врага на всех выходах из города выставляются посты с задачей никого не пропускать в сторону Старой Бухары. Сигнал к действиям - орудийный выстрел.
Ровно в четыре, минута в минуту, грохнул и эхом покатился в воздухе ясного раннего утра первый выстрел полевого орудия. Бухарская революция возвещала свой приход.
Рассекая со свистом воздух, поднялся снаряд, пролетел над городом, снизился и врезался в глинобитную стену двора, на котором размещалась эмирская конница.
Вслед за этим, на северной окраине города, по обе стороны шоссе раздался взрыв рокота пулеметов, треск оружейных выстрелов, и красные отряды двинулись на штурм режима "бесправия и дикого произвола".
Атака началась внезапно, велась она бурно. Наемные эмирские солдаты не выдержали удара и, бросая обозы, теряя оружие и патроны, начали поспешно и беспорядочно отходить на старую Бухару, только кое-где цепляясь за местные предметы, оказывая нестойкое сопротивление. /187/
Несколько пушек, перевернутые зарядные ящики, брошенные арбы, пленные, винтовки, патроны были первыми трофеями.
Быстро были пройдены 12 километров, разделявшие Бухару Новую от Старой. Уже к полудню наши части дрались в прилегающих к самому старому городу предместных кишлаках.
Впереди видны уже были возвышающиеся над окружающими постройками стены эмирской столицы, шесть столетий насчитывали они, почти на пять сажен высились они над землей, толщина их допускала по верху местами движение повозок - через каждый метр в стене просвечивали бойницы, едва заметное углубление делал в стене удар полевого артиллерийского снаряда.
Книга дает развернутую картину жизни народов Ближнего Востока и Греции в VII в. до н. э. — в эпоху оформления гомеровских поэм.
Книга посвящена почти 140-летнему периоду истории Средней Азии и сопредельных стран времени правления хорезмшахов из четвертой династии. Это рассказ о возникновении, развитии и гибели государства, центром которого был Хорезм. Рассматриваются вопросы политической и экономической истории; большое место уделено вопросам истории культуры.
Первый профессор славянских языков Университета Осло Олаф Брок (Olaf Broch, 1867–1961), известный специалист в области диалектной фонетики, в начале лета 1923 года совершил поездку в Москву и Петроград. Олаф Брок хотел познакомиться с реальной ситуацией в советской России после революции и гражданской войны, особенно с условиями жизни интеллигенции при новом режиме. Свои впечатления он описал в книге «Диктатура пролетариата», вышедшей в Осло осенью 1923 года. В 1924 году эта книга была переиздана в сокращенном варианте, предназначенном для народных библиотек Норвегии. Вскоре вышли в свет переводы на шведский и французский языки.
В середине 80-х годов на Дальнем Востоке началось строительство огромного завода азотных удобрений. Рядом с ним планировалось возведение города Бонивур, в котором жили бы строители и работники завода. Так сложилось, что последний город СССР, да и предприятие, спутником которого он должен был стать, не были достроены. Они так и канули в Лету вместе с Советским Союзом и почти стерлись из людской памяти, если бы не хабаровский путешественник и блоггер, член Русского Географического Общества Александр Леонкин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.