Изгнанник - [32]

Корин просто не знал, что ему ответить. И все-таки ясно чувствовал — как ни ужасен поступок матери Хаймиша, это не совсем то, что сделала с ним Нира.

— Я так понимаю, ты боишься снова встретиться со своей матерью? — нарушил затянувшееся молчание Хаймиш.

— Да, — кивнул Корин. — Но это страшно не только для меня. Понимаешь, скорее всего она прилетела сюда, чтобы набрать наемников. Она бредит возрождением Титонического союза Чистых. Моя мать хочет подчинить себе весь совиный мир.

— Может быть, этого никогда не случится, — вздохнул Хаймиш. Он видел, что Корин расстроен, и решил отвлечь его каким-нибудь более приятным разговором. Хаймиш знал, что больше всего его друг любит слушать старинные легенды, поэтому найти тему для беседы оказалось несложно.

— Знаешь, в древних сказаниях говорится, что когда-то очень давно, еще до времени Хуула, совиный мир пребывал в хаосе. Но когда Хуул очутился в краю Далеко-Далеко, первый угленос Гранк научил его нырять в вулканы за живыми углями. И вот однажды Хуул обрел огненное зрение. Никто не знает, как это случилось, возможно, всему виной ядовитые испарения вулканов…

Так или иначе, как-то Хуул бросился в один из Священных Вулканов. Ему показалось, будто вулкан стал стеклянным, и он мог видеть сквозь него. Хуул бросился в самое жерло и нашел в глубине Уголь Хуула.

— Как же он не сгорел?

— Никто этого не знает. Известно только, что перед смертью Хуул вернулся в край Далеко-Далеко и похоронил здесь этот Уголь. Никто не знает, в каком вулкане покоится дар Хуула, и после смерти великого короля многие отважные совы погибли, пытаясь разыскать спрятанное сокровище.

Кстати, одна из обязанностей глодателей из Священной стражи состоит в том, чтобы отгонять от кратеров вулканов таких безрассудных сов. Вулканы до сих пор притягивают угленосов из всех уголков совиного мира, поскольку в здешних огненных реках очень много бесценных живых углей, которые долго сохраняют свой жар. А еще угленосы очень любят кататься на ветрилах.

— Что еще за ветрила? — не понял Корин.

— Ветрилами у нас называют горячие воздушные потоки, поднимающиеся из кратера вулкана. Говорят, это очень строптивые ветра, и не каждому дано оседлать их.

В первый раз Корин увидел Священные Вулканы в полночь, в смутный час, когда даже Звездный Волк, как волки называют созвездие Маленького Енота, еще не успел выскочить на небо. Небо озарялось всполохами огня, и отсветы пламени превращали луну в сгусток крови.

— Как будто все небо истекает кровью, — прошептал Корин, опускаясь на высокий гребень горы.

— Истекает кровью, вы сказали? Интересное сравнение, право слово. Просто превосходное!

— Кто здесь? Кто вы? — встрепенулся Корин. Он был уверен, что рядом никого нет, и теперь невольно содрогнулся от страха. Неужели мать все-таки разыскала его? Но голос не был похож на голос Ниры… Кто же это тогда?

Он был до смерти напуган. Может быть, улететь, пока не поздно? К счастью, прямо за его спиной темнела узкая трещина скалы, в которой, при известной сноровке, могла превосходно спрятаться не слишком крупная молодая сипуха.

Корин попятился назад и принялся протискиваться в трещину.

«Ничего превосходного!» — в отчаянии подумал он. Трещина была слишком узка для него! Корин развернулся и попытался втиснуться головой вперед.

«Кажется, получилось… Только хвост, по-моему, торчит».

Совсем рядом послышался шум совиных крыльев. Потом что-то бесцеремонно дотронулось до его хвоста.

— Сияющая Глаумора, от кого вы тут прячетесь? Неужели подумали, что я собираюсь сделать вам что-то плохое? Я просто решила, что мы могли бы приятно побеседовать. Здешние жители несколько грубоваты, понимаете ли. Я не хочу никого обидеть, поэтому сойдемся на том, что они не слишком искушены в искусстве изящной беседы. Повернитесь же ко мне, давайте поболтаем! Я здесь с некоторым заданием — очень неясным, надо признаться — однако со временем все выяснится. Видите ли, Стрикс Струма так мне и сказала: всему свое время…

Незнакомая сова говорила очень дружелюбно и была нисколько не похожа на Ниру. Судя по голову, это была не сипуха, а, скорее всего, пятнистая сова. Но больше всего Корина заинтересовали слова о непонятном задании, которое его собеседнице предстояло выполнить в этой странной стране.

— Я здесь тоже с заданием, — вежливо ответил Корин, — и тоже не вполне понимаю, в чем оно заключается.

— Правда? Вот это да! Так повернитесь же скорее и расскажите мне все о себе!

— Простите, — тихонько закурлыкал Корин, стараясь не рассмеяться. — Но я, кажется, немного застрял.

— Вы не сочтете меня излишне фамильярной, если я слегка потяну вас за хвост?

— Нет-нет, ни в коем случае! Буду вам очень признателен.

— Я попытаюсь сделать это очень осторожно, чтобы не потянуть ваши хвостовые перья.

— Не беспокойтесь, пожалуйста. Часть перьев все равно вот-вот выпадет при линьке.

— Вы исключительно вежливы и любезны, друг мой.

Корин был так польщен, что не сразу нашелся с ответом.

— Может быть, вы расскажете мне о своей миссии? — спросил он.

Он даже не ожидал, что его предложение будет встречено с таким восторгом.

— Я в вас не ошиблась! — вскричала невидимая сова. — Как приятно встретить сову, умеющую вести настоящую беседу! Видите ли, в этой стране очень странный кодекс поведения: никого нельзя спросить, как его зовут, чем он занимается и откуда взялся. Но я с удовольствием вам все расскажу, — с этими словами она начала тащить Корина за хвост, и он почувствовал себя немного свободнее. — Не подумайте, что я чокнутая, но однажды утром ко мне явился скрум моей любимой наставницы…