Осада
На Великом Древе Га'Хуула неспокойно. Ночные стражи понимают, что Чистые во главе со своим предводителем Клуддом что-то замышляют. Эзилриб принимает решение — послать лазутчиков в Академию Сант-Эголиус, где хранятся обладающие магической силой крупинки. Именно они должны помочь совам Великого Древа одержать победу над врагами. В это время на самом дереве появляется шпион. Каким-то невероятным образом врагам удается узнавать обо всех планах Ночных стражей едва ли не в день их принятия. Сорен начинает подозревать свою сестру Эглантину в том, что она попала под влияние Чистых. Готовясь к решающей схватке с врагами, стая отправляется в Северные королевства, чтобы научиться искусству ведения боевых действий. Будущее совиных царств в опасности. Предстоящее сражение потребует от всех сов Великого Древа беспредельных героизма, стойкости, мужества и, конечно же, мудрости.
| Жанр: | Сказка |
| Серия: | Ночные стражи №2 |
| Всего страниц: | 47 |
| ISBN: | 978-5-17- 069468-6 |
| Год издания: | 2010 |
| Формат: | Полный |
Осада читать онлайн бесплатно
Легенды ночных стражей >2
Осада
От автора
Во время Второй мировой войны премьер-министром Англии был Уинстон Черчилль. Жители Лондона много месяцев подряд подвергались безжалостным бомбардировкам фашистской авиации. Простые лондонцы — мужчины, женщины, дети — с поразительным мужеством пережили это страшное время, вошедшее в историю под названием «битва за Англию».
Выступления Черчилля по радио поднимали дух измученного народа. Про Черчилля говорили, что он «мобилизовал английский язык и заставил его сражаться». Я в большом долгу перед сэром Уинстоном, поскольку во многом копировала его речи, когда писала самые волнующие выступления Эзилриба для восемнадцатой, двадцатой и двадцать второй главы этой книги.
Во времена моего детства грубиянам принято было отвечать так: «Палки и камни могут сломать мне кости, но слова никогда не ранят меня!» Прошло много лет, я стала взрослой и поняла, что это ошибка. Слова могут ранить. Но во времена своего детства я и подумать не могла, что на свете бывают слова, подобные словам Черчилля — вселяющие силу, отвагу, стойкость и мужество в сердца граждан, стоящих перед лицом ужасных испытаний войны.
ПРОЛОГ
Обезумевшая от ярости сова, сильно кренясь, летела сквозь ночь, и горящие искры дождем сыпались с ее клюва.
«Вода! Я должен найти воду, иначе маска выжжет мне глаза! Да будет проклят кровью Глаукса желудок моего врага!» — дико завизжала сипуха, разрезая клювом ночную тьму.
Во всем совином мире не было проклятия страшнее. Ужасные слова приободрили Клудда и слегка притушили бушевавшую в его сердце бурю. Только ненависть не утихла. Ненависть придавала ему силы, помогала лететь вперед, лихорадочно выискивая какую-нибудь прохладную лужу, чтобы окунуть туда плавящуюся маску и остудить перья, опаленные в ужасной битве, которая закончилась совсем не так, как ожидал Клудд.
Совсем не так!
Внизу, на спокойной черной глади, сверкнуло влажное отражение луны. Вода! Огромная сипуха начала кругами спускаться вниз. Вода была близко, совсем близко! Однажды он потерял в бою клюв. В другой битве он лишился перьев на лицевом диске. В этот раз ему располосовали ушные отверстия, но у него все еще оставался один глаз и — самое главное — ненависть. Клудд без устали кормил и лелеял свою ненависть, как заботливая мать кормит и лелеет своих птенцов.
Слава Глауксу, он все еще может ненавидеть!
ГЛАВА I
Пилигрим
Бурый рыбный филин поднял голову и изумленно моргнул. В последний раз алая комета появлялась здесь три месяца назад.
Откуда же тогда взялась в небе эта красная точка, и почему она на страшной скорости несется к озеру?
«Великий Глаукс, да она же просто падает, визжа и выкрикивая ужасные, запретные проклятия!»
Бурый рыбный филин сделал несколько шажков по нависшей над самой водой длинной ветке платана.
«Глаукс Всемогущий, если этот несчастный не принадлежит к славному роду рыбных филинов, его придется спасать, ведь почти все совы в воде беспомощны!»
Филин расправил крылья, приготовившись одним мощным взмахом поднять их вверх. Секунду спустя послышался громкий всплеск — и спасатель сорвался с ветки.
Когда Клудд вонзился в озеро, вода вокруг зашипела, испуская облачка пара.
Саймон — так звали бурого рыбного филина — в жизни не видел ничего подобного. Сквозь толщу воды тонущая сова светилась, словно уголь с лесного пожара! Может, это угленос? Нет, угленосы никогда не попадают в подобные переделки. Они выполняют свою опасную работу, не опалив себе ни единого перышка.
Бурый рыбный филин, цепко схватив тонущую сову когтями, заглянул ей в «лицо» — и невольно отшатнулся, увидев бесформенную массу из расплавленного металла и обугленных перьев.
Ладно, сейчас не время думать об этом. Главное, несчастный был жив, а долг пилигрима из далекой северной обители братьев Глаукса, к которой принадлежал Саймон, требовал не задавать лишних вопросов, не проповедовать и не обращать новичков в свою веру, но по мере сил нести в мир покой, помощь и любовь.
А разве не в этом более всего нуждалась несчастная сова сейчас? И разве не для этого братья на долгие месяцы покидали обитель и странствовали по миру, исполняя свой священный долг? Брат-настоятель часто повторял: «Чрезмерно накапливая познания, вы лишь тешите собственную любознательность. Долг велит нам делиться всем, что мы имеем, и нести знания, почерпнутые из книг, миру».
Саймон впервые исполнял обет пилигрима, но сразу почувствовал, что ему наконец-то выпало первое настоящее служение. Возвращение в гнезда выпавших совят или улаживание ссор между враждующими стаями ворон (надо сказать, что братья Глаукса относились к немногим совам, пытавшимся взывать к вороньему разуму) — все это не шло ни в какое сравнение с нынешней задачей. Обгоревшая сова, без сомнения, нуждалась в особом уходе. Саймон уже видел, что тут потребуются все его познания в лекарственных травах и медицине.
— Все хорошо, дружище, не волнуйся, — низко проухал он, втаскивая раненого в дупло платана. — Здесь тебе будет очень уютно.
Как бы пригодилась ему сейчас помощь домашней змеи или даже двух! К сожалению, змеи остались в обители, поскольку пилигримам полагалось жить в аскезе, то есть ограничивать себя строгими рамками служения.
