Избранные произведения. Том 2 - [27]

преимущество перед всеми нациями. Что же касается того, что они, будучи

60

60

рассеяны и не составляя государства, в продолжение стольких лет

сохранялись, то это нисколько не удивительно после того, как они

настолько обособились от всех наций, что возбудили к себе ненависть

всех, и притом не только внешними обрядами, противоположными

обрядам других наций, но и признаком обрезания, который они

добросовестно соблюдали. А что их очень сохраняет ненависть наций, это подтвердил теперь опыт. Когда недавно испанский король

принуждал иудеев принять государственную религию или

отправиться в изгнание, то очень многие иудеи приняли папскую

религию; но так как принявшим религию были предоставлены все

привилегии природных испанцев и притом они были признаны

достойными занимать все почетные должности, то вскоре они так

смешались с испанцами, что спустя некоторое время от них не

осталось никаких следов и никакого воспоминания. Но совершенно

обратное случилось с теми, которых португальский король принудил

принять религию его государства. Они, хотя и переменили религию, жили всегда обособленно от всех, потому что король объявил их

недостойными занимать все почетные должности. В этом деле, я

думаю, и знак обрезания настолько могуществен, что, по моему

убеждению, он один сохранит эту нацию навеки; более того, если бы

основы их религии не ослабили их дух, я вполне был бы уверен, что

они когда-нибудь при удобном случае (человеческие дела весьма

изменчивы) опять восстановят свое государство и что бог снова их

изберет. Прекрасный пример этому мы имеем в китайцах, которые

тоже свято сохраняют какую-то косу на голове, чем резко отличаются

от всех других. Выделившись таким образом, китайцы сохранили себя

в продолжение стольких тысяч лет, что древностью они далеко

превосходят все остальные народы; и они не всегда удерживали

государство, однако снова восстанавливали его после потери и, без

сомнения, опять восстановят, лишь только мужество татар 28 начнет

ослабевать вследствие материальной роскоши и беспечности.

Наконец, если бы кто захотел защищать положение, что иудеи

вследствие той или другой причины были избраны богом навеки, то я

не буду ему противоречить, если только он утверждает, что это

избрание — временное ли или вечное, — поскольку оно принадлежит

только иудеям, касается лишь государства и телесных удобств (так

как

61

61

только это может отличать одну нацию от другой); но в отношении

разума и истинной добродетели ни одна нация от другой не

отличается, и, стало быть, в отношении к этим вещам ни одна

предпочтительно перед другой не избирается богом.

ГЛАВА IV

О БОЖЕСТВЕННОМ ЗАКОНЕ

С

лово закон, взятое в абсолютном смысле, означает то, что заставляет

каждого индивидуума — всех или нескольких, принадлежащих к

одному и тому же виду, — действовать одним и тем же известным и

определенным образом; а это зависит или от естественной

необходимости (necessitas naturae), или от людского соизволения.

Закон, зависящий от естественной необходимости, есть тот, который

необходимо следует из самой природы или определения вещи; закон

же, зависящий от людского соизволения и называемый удачнее

правом, есть тот, который люди предписывают себе и другим, чтобы

безопаснее и удобнее жить, или по другим причинам. Например, то, что все тела, сталкиваясь с другими, меньшими [телами], теряют в

своем движении столько, сколько сообщают его другим, есть

всеобщий закон всех тел, вытекающий из необходимости природы.

Точно так же и то, что человек, когда вспоминает о какой-нибудь

вещи, тотчас вспоминает и другую, которая похожа на нее или от

которой он получил восприятие в одно время с первой, есть закон, необходимо вытекающий из человеческой природы. А что люди

поступаются своим правом, которое они имеют от природы, или их

принуждают поступаться им и что они обязываются жить известным

образом, то это зависит от людского соизволения. И, хотя я

безусловно допускаю, что все определяется к существованию и

действию согласно всеобщим законам природы известным и

определенным образом, тем не менее я говорю, что эти законы зависят

от соизволения людей: 1. Потому что человек, поскольку он есть часть

природы, постольку и составляет часть мощи (potentia) природы; стало быть, то, что вытекает из необходимости человеческой натуры, т.е. из самой природы, поскольку мы понимаем ее определенной

посредством

62

62

человеческой натуры, то вытекает, хотя и необходимо, однако из

человеческой мощи; поэтому можно очень хорошо сказать, что

санкция этих законов зависит от соизволения людей потому, что она