Избранные комедии - [45]
Федром
Я пропал! И не знаю, что ей говорить.
Палинур
Да начни хоть с того, что ты мне говоришь.
Федром
130 Ну, а что же?
Палинур
Да вот и скажи, что пропал.
Федром
Пропади ты совсем.
Палинур
Ей ты это скажи.
Леэна
А!
Палинур
Ну как, хорошо?
Леэна
Хорошо!
Палинур
А по мне, хорошо бы тебя на рожон насадить.
Федром
Замолчи же!
Палинур
(указывая па Леэну)
Молчу. Изогнулась совсем, словно радуга: быть, видно, ливню.
Федром
Не пора ль мне сказать?
Палинур
Что сказать?
Федром
Что пропал.
Палинур
Ну, так что ж, говори.
Федром
Слушай, бабушка, эй!
Вот что знать ты должна: я пропал, бедный я!
Леэна
Мне же, наоборот, прекрасно!
135 Как же так? Что с тобой? Вправду, что ль, гибнешь ты?
Федром
Да, затем, что лишен я того, что люблю.
Леэна
Федром, не плачь, прошу тебя!
Ты заботься о том, чтоб пьяна я была, — хоть сейчас приведу то, что любишь, сюда.
Федром
Коль мне будешь верна, уж поставлю тебе не невинный из
Злата, а винный кумир.
140 Будет он памятник глотке твоей.
Леэна вошла в дом.
Кто на свете найдется счастливей меня, если буду я с нею, Палинур?
Палинур
Да, клянусь, коль влюбленный ни с чем, он ужасные терпит мученья.
Федром
Это вовсе не так: я уверен, ко мне парасит прибежит и сегодня ж
Деньги мне принесет.
Палинур
Расхрабрился же ты! Ждешь того, что нигде не найдется.
Федром
145 А что, если к дверям подойду и спою?
Палинур
Как угодно, ни «за» я, ни «против»,
Если вижу, что ты свой обычай сменил, господин, да и весь изменился.
Федром
(поет)
Эй, замки!52 Вам, замки, мой привет от души!
Вас люблю, вас хочу, вас зову, вас молю!
Вы, краса всех замков, в час любви к вам мольба:
150 Вместо вас, вместо всех, пусть шуты пляшут здесь.
Спрыгнув вниз, я молю, дайте ей выйти вон, —
Той, что кровь пьет мою. Бедный я, страсти раб!
Ах, смотри, горе мне! Крепким сном спят замки.
В помощь мне, нет, нейдут. Нет и нет жизни в них.
155 Но я вижу, сейчас ничего для меня не желаете вовсе вы сделать.
Тише, тише, прошу.
Палинур
Да и так я молчу.
Федром
Подожди, мне послышался шорох. Благосклонными стали,
Поллуксом клянусь, наконец мне дверные запоры.
Леэна, Палинур, Планесия, Федром.
Леэна
(выводя Планесию)
Тише, ты, чтоб не раздался двери звук и петли скрип.
Чтоб хозяин наш, Планесия, не узнал, зачем мы тут.
160 Стой, водицы ей.
(Подливает воды под дверные петли.)
Палинур
Трясучая, ишь как знахарствует карга:
Пить сама вино умеет, двери ж воду пить велит.
Планесия
Опекаемый Венерой, вызвавший меня, ты где?
Предстою перед тобою, предо мной и ты предстань!
Федром
Вот я, если б здесь я не был — провалиться б мне, мой свет!
Планесия
165 Ах, душа моя, не надо, чтоб далеко милый был!
Федром
О Палинур, Палинур!
Палинур
Помилуй, что тебе Палинура звать?
Федром
Как мила!
Палинур
Мила, да слишком!
Федром
Бог я!
Палинур
(в сторону)
Смертный, и пустой!
Федром
Что ты видел иль увидишь, столь с богами сходное?
Палинур
С толку сбился ты, мне горько.
Федром
Что пристал ко мне? Молчи!
Палинур
170 Мучит лишь себя, кто видит свой предмет, а взять нельзя.
Федром
Дельный выговор. Так долго ничего не жаждал я.
Планесия
Обнимай меня, бери же!
Федром
Вот зачем я жить хочу! Коль нельзя, так мы тихонько!
Планесия
Что? Запрет хозяина? Где ему, коль смерть одна лишь разлучит с тобой меня!
Палинур
175 Нет, терпеть не стану больше: виноват хозяин мой.
Хорошо любить разумно, а безумно не к чему;
Да и вся любовь безумье — то, чем занят барин мой.
Федром
Пусть цари владеют царством, богачи — богатствами,
Им и почести и доблесть, им сраженья, битвы им:
180 На мое лишь не глядели б, — и владей чем хочет всяк.
Палинур
Что же, Федром, иль ты клялся в честь Венеры бдеть всю ночь?
Вон, смотри-ка, там, клянусь я, рассветет уже.
Федром
Молчи!
Палинур
Что? Молчать? А ты чего же спать нейдешь?
Федром
Я сплю, не ори!
Палинур
Ты же бодрствуешь.
Федром
По-своему сплю: все сон здесь для меня.
Палинур
(к Планесии)
185 Эй, ты, женщина, не дело наносить безвредному вред!
Планесия
(Палинуру)
Будешь злиться, коль от пищи оторвут тебя!
Палинур
Ну вот!
Равно, знать, от страсти гибнут: оба спятили с ума.
Ишь как бедные потеют. Все им не обняться всласть.
Что ж, расцепитесь?
Планесия
Благ цельных не дается смертному:
190 И у нас в усладе тоже есть напасть.
(Указывает на Палинура.)
Палинур
Бесстыдница!
Ты меня зовешь «напастью»? Ишь глаза совиные!
Штучка пьяненькая, дрянь ты!
Федром
Ты — любовь мою бранить?
Как, ты, раб, знававший розги, дерзко в речь врезаешься?
Но, клянусь, сказал ты это больно не к добру себе!
195 Вот тебе за брань такую, чтоб умел язык держать.
(Бьет его.)
Палинур
Ой, Венера полунощница!
Федром
Продолжаешь, околотень?
Планесия
(Федрому)
Нет, прошу, не бей по камню, не сломай руки себе!
Палинур
Стыд и срам, и превеликий, Федром, что ты делаешь:
Бьешь, а мой совет-то добрый, ты же любишь сущую дрянь.
200 Что ты, потерял рассудок? Вовсе распускаешься?
Федром
Скромного найди любовника — и сейчас же деньги, вот!
Палинур
Хоть за золото найди мне барина разумного!
Планесия
Ну, прощай же, мой голубчик, слышу я засова скрип:
Отворяет страж святилище. До каких же пор мы так
205 Меж собой любиться будем, вечно потихонечку?
Федром
Нет, три дня, как я отправил парасита в Карию
За деньгами; нынче будет.
Планесия
Долго дожидаешься!
Федром
Нет, терпеть, клянусь Венерой, я и трех не стану дней,
Комедиограф. Достоверных сведений о его жизни нет. По некоторым сведениям, Плавт работал в театре, затем занимался торговлей, но скоро разорился. Ему приписывается написание около 130 комедий. В I в. до н. э. римский ученый Варрон считал подлинно принадлежавшими Плавту только 21 комедию, которые и сохранились. Точной датировки комедий Плавта не существует, за исключением комедии "Псевдол", которая была поставлена в 191 г. до н. э.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Мифологическая библиотека» – произведение в 3-х томах, представляющее собой большое собрание традиционной греческой мифологии и героических легенд. «Библиотека» на сегодняшний день является одним из важнейших источников по греческой мифологии. Сохранилась только часть данного произведения, но не в оригинале, а в списке.Автор «Библиотеки» – неизвестный древнегреческий писатель Аполлодор, ошибочно отождествлявшийся с Аполлодором Афинским. Детальный анализ текста показал, что данный Аполлодор (имя, распространённое в Древней Греции) не мог быть известным грамматиком Аполлодором Афинским, в частности, потому, что в тексте цитируется римский автор Кастор Родосский, современник Цицерона.
До нас дошла лишь незначительная доля произведений некогда богатой и разнообразной литературы Древнего Египта. Она возникла на тысячелетия раньше, чем «Илиада» и «Одиссея» и многие произведения художественного творчества народов Индии и Китая. Почти 4000 лет назад была записана легенда о «Потерпевшем кораблекрушение». Другие тексты, например «Фараон Хуфу и чародеи», записаны, правда, несколько позже, но нас разделяют почти 2800 лет.Многие сюжеты, разрабатываемые в фольклоре и литературе почти всех народов мира, впервые получили литературное оформление в древнеегипетских сказках.
«Против Апиона» написано Иосифом после двух других самых значительных своих сочинений. Это позволило ему там, где необходимо, опираться на авторитет собственных трудов (в доказательстве достоверности изображения событий и правомерности исторического метода) и ссылаться на более подробные изложения требующих исследования вопросов. Однако сочинение полностью независимо и целостно, поскольку у автора была особая цель. «Иудейские древности» имели преимущественно положительное содержание и, по всей видимости, были слишком подробны и объемны для сколько-нибудь широкого круга читателей.
Том «Библиотеки античной литературы» представляет нам творчество знаменитого римского писателя II в. н. э. Апулея. Апулей является автором самого популярного романа древности «Метаморфозы, или Золотой осел». В томе представлены также сочинения Апулея риторического и философского характера.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Марк Туллий Цицерон (106—43 гг. до н. э.) был выдающимся политическим деятелем, философом и теоретиком ораторского искусства, но прежде всего он был оратором, чьи знаменитые речи являются вершиной римской художественной прозы. Кроме речей, в настоящий том «Библиотеки античной литературы» входят три трактата Цицерона, облеченные в форму непринужденных диалогов и по мастерству не уступающие его речам.
Книга Гелиодора принадлежит к числу немногих «греческих романов», дошедших до нас от эпохи поздней античности. Предназначенные для самого широкого круга читателей, произведения этого рода отличаются прежде всего занимательностью сюжета. Корабли пиратов и пещеры разбойников, похищения и узнавания, битвы и бури, зрелища и пиры – все это в изобилии встречается на их страницах. Таков и роман Гелиодора, повествующий о странствиях и приключениях молодой четы влюбленных в Греции, В Египте и в Эфиопии. Увлекательный сюжет, яркие описания, своеобразный стиль помогли роману на протяжении многих сотен лет сохранить любовь читателей.
Эсхила недаром называют «отцом трагедии». Именно в его творчестве этот рожденный в Древней Греции литературный жанр обрел те свойства, которые обеспечили ему долгую жизнь в веках. Монументальность характеров, становящихся от трагедии к трагедии все более индивидуальными, грандиозный масштаб, который приобретают мифические и исторические события в каждом произведении Эсхила, высокий нравственный и гражданский пафос — все эти черты драматургии великого афинского поэта способствовали окончательному утверждению драмы как ведущего жанра греческой литературы в пору ее наивысшего расцвета.