Избранное - [13]
Редкие наезды урядника несколько будоражили, как мне казалось, тихую жизнь на мельнице. Кандауров, такой самоуверенный и радушно-небрежный со своими гостями, явно угодничал перед Лещовым. Он не отходил от него и словно все время был настороже. Усердно прислуживавшая за столом Груша украдкой посматривала на мужа. Много спустя я узнал, что и скрытая тревога Артемия, и эти взгляды его жены не ускользали от Лещова, пока он благодушествовал за самоваром, отпуская соленые шутки. Тонкая была бестия!
Никита при встречах с этими людьми, наезжавшими на мельницу, мрачнел и нервничал, точно чего-то опасался. Однажды ночью на мельницу прискакал верхом Нил Ермилин. Громкий стук ночного гостя разбудил Никиту. Он растормошил меня и велел тотчас же собираться. Объяснять он мне ничего не стал и, лишь когда мы отошли с версту, со злостью бросил потухший окурок и сказал:
— А ну их с ихними подлостями, еще беды с ними наживешь!
Эти туманные намеки Никиты говорили мне, что не все в нашем уезде обстоит так безоблачно, как представлял себе я. Есть нечто тайное, заставляющее людей жить двойной жизнью, нечто недоброе и опасное.
Наше сближение с дядей Сашей произошло уже после тех чрезвычайных событий, о которых пойдет речь.
Как-то ночью всю усадьбу Балинских разбудил шум. Александр Александрович, выбежав полураздетым из своего мезонина в цветник, стал кричать бессвязно, размахивая руками и мечась между клумбами. Сторожа, попытавшегося его успокоить, он прогнал.
Объяснить все это нервным припадком не удалось. Прислуга разнесла по всему дому, что у барина приступ белой горячки и от него несло водкой. Супруга Петра Александровича Юлия Владимировна, воспитанная и воспитавшая своих дочерей в строгих правилах, была потрясена. Между супругами произошел обстоятельный разговор — Юлии Владимировне казалось невозможным, чтобы дети и молодые девушки жили под одним кровом с человеком, утратившим над собой контроль и способным, быть может, бог знает на что.
Последствием этой беседы было срочное, под предлогом ремонта мезонина, переселение дяди Саши в небольшой домик в глубине парка. Однако бестревожное существование семьи было вскоре вновь нарушено неожиданной выходкой Александра Александровича.
Он почти не появлялся в большом доме после переселения в павильон, потребовав, чтобы обеды носили ему туда. Там же ему ставили самовары. Поэтому, когда однажды он вдруг пришел на веранду, где за большим столом уже рассаживались хозяева и гости, созванные традиционными ударами гонга, и решительно подошел к прежде всегда занимаемому им месту, произошло некоторое замешательство. Увидев нахмуренное, бледное лицо Александра Александровича, смешливая мадемуазель Пьер, сидевшая на его стуле, проворно с него упорхнула, сделав преувеличенно испуганное лицо и так пленительно вильнув при этом бедрами, что Владимир, старший сын Балинских, недавно добившийся значительных милостей у веселой француженки, восхищенно заморгал глазами и заерзал на стуле.
Едва сев за стол, Александр Александрович начал говорить, потупясь и нервно теребя попавшуюся под руку салфетку. Голос его звучал напряженно, он запинался, словно чувства душили его:
— Бонжур, медам и милостивые государи! Как видите, пожаловал брат — опальный, низкий брат… Я уверен, что вам, любезная Юлия Владимировна, приятно лицезреть близкого родственника. Ведь вы только за недосугом упускали хотя бы изредка пригласить его на ваши приемы… Не так ли?
Он усмехнулся и, вскинув голову, вызывающе посмотрел на возглавлявшую противоположный конец стола пылающую Юлию Владимировну: она готовилась к чему-то ужасному.
— Но у вас недовольный вид, я вас, может быть, огорчаю? — продолжал он запальчиво. — Впрочем, да, ведь именно вы так своевременно — ха-ха! — придумали сменить обои в моих комнатах на антресолях. Как грациозно, утонченно, комар носу не подточит, — а человек, между прочим, выставлен, отлучен… Вот я и пришел… поблагодарить вас. Ведь вам хотелось, чтобы мне не мешали наедине беседовать с Евтерпой, не так ли? Вы просто трогательно заботливы, великодушная Юлия Владимировна. И вам я, кажется, обязан проектом сплавить меня отсюда в город — давать уроки уездным купеческим дочкам. Какая предусмотрительность! Ха-ха!
Александр Александрович уже нисколько не сдерживался.
— А вы не опасаетесь, что ваш бомонд будет коситься на родственницу уездного учителя музыки? Жалкого учителишку, а? Подумайте… Да я могу еще и отказаться отсюда уехать, вот в чем штука! Ведь мы с Петром, черт возьми, не поделены…
— Alexandre, я прошу вас… — попробовала остановить деверя сомлевшая Юлия Владимировна. Допустить разговор о семейных имущественных делах при всех она не могла. Видит бог, подобная сцена лишала ее последнего мужества!
— Не нужно просить! Мы с Петром разберемся. Он не судит меня, как вы, с недосягаемых высот, с каких глядите на всех вы… Так вот, я пришел… Не нужна мне ваша опека, мадам, я отвергаю, я презираю…
Александр Александрович с шумом отодвинул стул, вскочил, сделав при этом жест, точно отвергал царство. К нему с расстроенным лицом подошел Петр Александрович. Все за столом сидели тихо и сконфуженно. Горничные не без интереса глядели на господскую свару.
Олег Васильевич Волков — русский писатель, потомок старинного дворянского рода, проведший почти три десятилетия в сталинских лагерях по сфабрикованным обвинениям. В своей книге воспоминаний «Погружение во тьму» он рассказал о невыносимых условиях, в которых приходилось выживать, о судьбах людей, сгинувших в ГУЛАГе.Книга «Погружение во тьму» была удостоена Государственной премии Российской Федерации, Пушкинской премии Фонда Альфреда Тепфера и других наград.
Рассказы Олега Волкова о Москве – монолог человека, влюбленного в свой город, в его историю, в людей, которые создавали славу столице. Замоскворечье, Мясницкая, Пречистинка, Басманные улицы, ансамбли архитектора О.И. Бове, Красная Пресня… – в книге известного писателя XX века, в чьей биографии соединилась полярность эпох от России при Николае II, лихолетий революций и войн до социалистической стабильности и «перестройки», архитектура и история переплетены с судьбами царей и купцов, знаменитых дворянских фамилий и простых смертных… Иллюстрированное замечательными работами художников и редкими фотографиями, это издание станет подарком для всех, кому дорога история Москвы и Отечества.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).