Избранное - [26]

— Нелегко тебе пришлось, а?

— А то нет! Еще спрашиваешь!

Подождав, пока Нам выпил чашечку чая, Бинь взглянула на него и сказала нежно:

— Всем сердцем ждала я, когда ты выйдешь. Я хочу поговорить с тобой, Нам. Достань мне немного денег, и я открою торговлю, заживем с тобой, как все. Что ты на это скажешь?

— Ох, смерть моя! Да я лучше утоплюсь, чем соглашусь, чтоб ты на меня работала!

— Нет, нет, я с радостью все буду делать, я все стерплю, только не хочу, чтобы ты опять…

Нам махнул рукой:

— А я не желаю! Отдай кому хочешь свои корзины, не по душе мне эта твоя торговля.

— Но ведь…

Нам сверкнул глазами.

— Если я говорю, ты уж мне не перечь.

Бинь тяжело вздохнула. Она знала, Нама не переспоришь. Разве заставишь его, закоренелого вора, столько лет жившего грабежом и водившего дружбу с такими же бандитами, как и он, встать на праведный путь! Бинь печально смотрела на мужа.

Нам с недовольным видом встал, подошел к стоявшей в углу большой коробке, вынул оттуда картины и, стерев с них пыль, принялся развешивать их по стенам. Изображение голой женщины, купающейся в озере, он повесил между двумя картинами, где нарисованы были великие битвы древности. Еще две картины с эпизодами из «Речных заводей» — «У Сун борется с тигром» и «У Сун избивает кабатчика» — были повешены по обе стороны двери, а в центре водружен портрет самого Нама из Сайгона с двумя драконами, обвившимися вокруг его обнаженной груди.

Увидев, что Нам скоро доберется до ее корзин, Бинь торопливо собрала их и вынесла в кухню.

Нам расхохотался.

— Правильно, выбрось это барахло, чтоб и следа не было.

Когда Бинь вернулась в комнату, Нам спросил ее:

— Ну, как теперь, красиво?

Бинь пришлось согласиться и сделать довольное лицо, чтобы не раздражать Нама. Потом, когда она собралась готовить обед, Нам остановил ее и спросил:

— У тебя хоть есть деньги?

— Только два пиастра. Но если надо, я могу одолжить еще.

Нам похвалил Бинь и стал торопить ее, чтобы она быстрее переоделась. Потом он подозвал рикшу, и они поехали в Супной ряд.

В начале Гостевой улицы Нам вдруг заметил Ты Лап Лы. Он постучал ногой по дну коляски, приказывая рикше остановиться, и, махнув рукой, окликнул дружка. Тот со всех ног бросился к коляске, радостно похлопал Нама по плечу и спросил:

— О, когда же ты вышел?

— Сегодня днем, братишка.

— И куда ты теперь?

— Вон туда, куда ж еще? — Нам указал на одну из харчевен. — Пойдем за компанию, а?

Ты посмотрел на другую сторону улицы, потом взял Нама за руку и повел в харчевню как раз напротив той, куда Нам собирался зайти.

Усевшись поудобнее, Нам велел принести две миски лапши, мяса, разных приправ и водки. Вдруг Ты шепнул ему:

— Слушай, Нам! Там карась — кайстра[22] набита, полно башлей.

— Ты его уже щупал? — усмехнулся Нам.

— Нет! Он сунул их в клифт[23], застегнулся, трудно взять, черт!

Нам нахмурился:

— Откуда ты знаешь, что он не пустой?

— Мелкий черт сказал, он только что получил девять диконов с хозяина рыбной лавки. Я его вел и как раз встретил тебя.

Подошел официант с подносом и принялся расставлять блюда и чашечки с приправами на столиках незнакомца и Нама. Бинь колебалась, не зная, с чего начать. Ты быстро сказал ей:

— Берите, сестрица, все, что вам нравится, а мы пока выпьем. И нечего зырить туда: карась допрет и сорвется.

Бинь кивнула и начала накладывать лапшу сперва Наму, потом себе. Она хотела было приняться за еду, как вдруг Нам остановил ее и, налив полчашечки водки, заставил выпить. Когда два графинчика были выпиты, Ты Лап Лы велел принести еще полбутылки. На этот раз Нам наполнил чашечку Бинь до краев. Бинь пыталась отказаться, но Нам ничего не хотел слушать. После второй чашки Бинь раскраснелась, лицо ее сморщилось в уморительную гримасу. Нам и Ты расхохотались. Бинь смеялась вместе с ними.

Водка горячими волнами разошлась по всему телу. Сначала Бинь смущалась, потом перестала обращать внимание на посторонних; тело совсем не слушалось ее, стало каким-то невесомым. Такого с ней еще не бывало.

Блестящими глазами уставилась она на Нама, он отвечал ей горящим взглядом. Вдруг взгляд ее упал на мужчину с бумажником, она отвела глаза и улыбнулась Ты Лап Лы. Бинь уже не чувствовала жалости к этому человеку. А ведь недавно еще, когда Ты разговаривал с Намом, сердце Бинь отчаянно колотилось при мысли, что они хотят совершить преступление. Теперь же она просто слегка волновалась, ожидая, чем кончится их затея.

Неожиданно Ты расхохотался и сказал Бинь:

— Эх, сестра, а ведь вы хвалились, что только у вас и есть такая вещь!

Он подвел Бинь поближе к столику, где сидел незнакомец, и показал на висевшую на стене картину.

— Вот! Что скажете? Здесь и птицы, и тигр, и такие же развесистые деревья, та же «Встреча богатырей» — все точь-в-точь, как у вас!

Нам из Сайгона подбежал к ним.

— Где, где? Дай-ка и я взгляну.

Ты Лап Лы быстро шагнул назад, уступив место Наму, и на секунду заслонил своим телом брошенное на стул короткое, легкое пальто… Будь у владельца пальто глаза и позорче, ему б все равно не заметить, как указательный и средний пальцы Нама скользнули во внутренний карман. Через мгновение толстый бумажник с деньгами был уже в левой руке Нама и очутился в кармане у Бинь.