Из Устюжского уезда - [4]

— Да, и въ Пестовѣ говорили, сказалъ ямщикъ: какой-то мужикъ пчелъ что-ли напустилъ?

— Напустилъ! ни одного человѣка, ни одной лошади не остаюсь нетронутой; всѣмъ досталось.

— Какъ же это онъ сдѣлалъ? спросилъ я.

— Да это-то сдѣлать просто, отвѣчалъ перевощикъ: у насъ было до семидесяти столбовъ (ульевъ), въ одинъ часъ всѣ поднялись!..

— Подняться-то, положимъ, поднялись; положимъ, это и сдѣлать легко, какъ же можно сдѣлать, чтобъ онѣ летѣли, куда онъ прикажетъ?

— Подижъ ты! кажись и не завозжаны, а посылаетъ, куда вздумается! Намъ съ тобой не сдѣлать, а ему стоитъ плюнуть!

— Великъ проѣздъ здѣсь? спросилъ я у перевощика.

— Теперь сталъ великъ; не было чугунки, ѣзда была по Тихвинкѣ, такъ былъ главный трактъ; построили чугунку, вся ѣзда перешла сюда; по Тихвинхѣ, почитай, ни кто и не ѣздитъ.

Переѣхавши Мологу, мы опять пустились по большой дорогѣ, а проѣхавъ версты двѣ-три, свернули на проселочную, которая почти ничѣмъ не отличалась отъ большой, тоже ѣхали лѣсомъ, тѣже вѣтви лѣзли къ намъ въ телѣгу, тѣже полосы, засѣянныя хлѣбомъ, часто не шире одного аршина, выбѣгали на дорогу. Я замѣтилъ нѣсколько сосенъ вершковъ 10 въ отрубѣ, у которыхъ всѣ сучья были обрублены и только на самой верхушкѣ было оставлено нѣсколько вѣтокъ.

— Для чего это очищаютъ сосны? спросилъ я своего ямщика, указывая на подчищенныя сосны.

— Да такъ, мужикъ вздумаетъ смѣхъ сдѣлать, возьметъ да сучья всѣ и поорубитъ.

— Сосна вѣдь можетъ засохнуть.

— Безпремѣнно засохнетъ, отвѣчалъ ямщикъ, подхлестывая правую пристяжную.

Кто ѣзжалъ на ямскихъ лошадяхъ, тотъ могъ замѣтить, что правую пристяжную чаще другихъ поощряютъ кнутомъ; часто ямщикъ и не для поощренія ее подгоняетъ, а такъ, отъ нечего дѣлаетъ, для своего развлеченія; поэтому на правую сторону запрягаютъ такую лошадь, которая не очень много обращаетъ вниманія на такія усиленныя поощренія.

Чѣмъ дальше отъѣзжаешь отъ рѣки Мологи и тѣмъ чаще можно видѣть сосны, изъ которыхъ мужикъ смѣхъ сдѣлалъ, т. е. съ обрубленными вѣтвями.

Вспомнилъ я Н. А. Е. «Малороссіянинъ, говорилъ онъ, понимаетъ красоту въ деревѣ, въ цвѣткѣ. Какой цвѣтокъ хорошенькій, скажетъ онъ: какъ это дерево распустило вѣтви! Русскій совсѣмъ иначе смотритъ ни кто дерево: Славное бревно! слега, оглобля выйдетъ изъ этой березы!».

Мнѣ кажется, онъ правъ: при Мологѣ дерево приноситъ пользу; тамъ можно дерево срубить и сплавить въ Нижній; чѣмъ дальше отъ сплавной рѣки, тѣмъ дерево дешевле, а въ нѣкоторыхъ мѣстахъ и совершенно теряетъ всякую цѣнность; вотъ мужикъ и дѣлаетъ изъ него смѣхъ. На цвѣты русскій тоже не обращаетъ сильнаго вниманія. Приведу отрывокъ извѣстной пѣсни.

Выростала трава шелковая,

Расцвѣли цвѣти лазоревые,

Какъ пошли духи малиновые;

Ужъ я той травой выкормлю коня….

Русскій скоро нашелъ полезное употребленіе и травѣ шелковой, и цвѣтамъ лазоревымъ!..

Воскресенье, 24 іюля.

Я познакомился съ А. Ф. Румянцовымъ, который уже давно здѣсь управляетъ нѣсколькими деревнями, и онъ сообщилъ мнѣ слѣдующее:

Здѣсь сѣютъ слѣдующіе хлѣба: рожь, овесъ простой и иркутскій, ячмень который здѣсь называютъ житомъ; сѣютъ также ленъ и коноплю, но только не для продажи, а для домашняго обиходу; изъ конопли бьютъ для поста масло, а изъ пеньки веревки вьютъ; ленъ на рубашки идетъ. Яровой пшеницы сѣютъ мало и то только помѣщики; а озимой пшеницы, гречи, проса, совсѣмъ не сѣютъ.

Ржи высѣваютъ на десятину 1 четверть; она родится сама — сема (седьма) и сама — шеста, а иногда и сама — десята. Средняя цѣна ржи здѣсь три рубля серебромъ; но когда на низу недородъ, то доходитъ и до пяти рублей серебромъ; здѣшній же урожай на цѣну хлѣба не имѣетъ рѣшительно никакого вліянія.

Овса обыкновеннаго высѣваютъ на десятину три четверти, а иркутскаго двѣ; простой овесъ даетъ самъ 3 и самъ 3 1/2, а иркутскій самъ 5. Цѣна ему отъ одного рубля восьмидесяти копѣекъ до двухъ рублей серебромъ. По открытіи московской чугунки, овса много ждетъ въ Вышній-Волочекъ. Ячменя на десятину высѣваютъ 1 1/2 четверти; онъ даетъ отъ самъ 4 до самъ 8 и до самъ 12; средняя цѣна ячменю три рубля серебромъ.

Рожь сѣютъ въ августѣ и стараются кончить посѣвъ къ 15 числу и никакъ не позже 20; во случается опоздать, тогда сѣютъ и въ сентябрѣ. Если въ ручьяхъ и озерахъ вода пересохнетъ за лѣто, то сѣютъ новыми сѣменами, а не просохнетъ — старыми. Старая вода — старыя сѣмена, говорятъ здѣсь: новая вода — новыя сѣмена.

Овесъ начинаютъ сѣять до Ильина дня (20 іюля) за 10 недѣль, за 9, и на 8-й недѣлѣ — настоящій сѣвъ. «На осьмой недѣлѣ овесъ всякъ валомъ валитъ,» какъ говоритъ народъ.

Яровую пшеницу сѣютъ въ началѣ мая до 10 числа, слѣдовательно, ранѣе овса, потому что она боится осеннихъ морозовъ.

Ячмень, коноплю, ленъ сейчасъ же сѣютъ послѣ овса.

Сѣнокосы убираютъ поздно, нѣкоторые послѣ уборки хлѣба, т. е. въ концѣ августа и даже въ сентябрѣ.

Рожь начинаютъ жать послѣ Ильина дня, продолжаютъ жать и въ августѣ. Сперва складываютъ снопы въ груды: поставятъ одинъ снопъ, кругомъ его приложатъ 8 сноповъ навкось такъ, чтобъ только колосъ лежалъ на среднемъ снопѣ, а огузокъ, (нижняя часть снопа) — въ нѣкоторомъ разстояніи, и сверху покрываютъ снопомъ, который ставятъ огузкомъ вверхъ, а колосьями закрываютъ колосья нижнихъ сноповъ. Эти груды оставляютъ на нѣсколько дней, пока просохнетъ рожь, а потомъ свозятъ ихъ на одрахъ