Из Лондона в Австралию - [167]

Копье пробило ему грудь на вылет.

Все собрание замерло; молчали дикари, молчали и белые зрители. Итак, суд свершился!

Один из свидетелей опустился на колени возле раненого, подгреб ему песку и травы под голову, вытащил копье из раны, прикрыл ее рукой и затем повернул голову к толпе нападавших.

– Кутамеру!

Очевидно, воин, метавший последним, ждал этого вызова и с ловкостью кенгуру подскочил к умирающему, которого теперь окружили все четверо свидетелей. Умирающий; вероятно, что-то говорил, прощаясь с жизнью и захлебываясь потоками крови, лившимися из горла.

– Он сознается – шепнул Антон.

Прошло несколько минут, затем Кутамеру и четыре свидетеля поднялись на ноги, подошли к группе прочих туземцев и вероятно сообщили им какую-либо добрую весть, ибо из груди их вырвался воинский крик, они ударили в землю копьями и в заключение пустились в пляс.

Черные фигуры их носились дикими прыжками по поляне, которая теперь оглашалась неистовым воем и стуком дубин одна о другую. Теперь и женщины вышли из своего оцепенения и присоединились к мужчинам, завывая не хуже своих мужей; все были, видимо, возбуждены и ликовали, даже подростки и маленькие мальчики сбежались и махая своими маленькими копьями, визгливо и пронзительно кричали.

– Умирающий заявил обвинение против кого-нибудь из дикарей другого племени, – объяснил Уимполь. – Они кричали о кровавом мщении.

– И радуются этому?

– Разумеется. Вероятно, они наперед уверены в своей победе.

– Ну, а мы-то что же? – вмешался капитан. – Что будет с нами, мистер Уимполь? Можем ли мы теперь показаться этим воющим чертям?

– Я уже думал об этом, сэр! Здесь собрались все мужчины племени, способные носить оружие, и их набралось едва полсотни. Что они могут нам сделать?

– Конечно, ровно ничего, но я бы хотел избежать бесцельного кровопролития.

– Его и не будет, сэр. Предоставьте мне заговорить с чернокожими.

Капитан Ловэлль наскоро посовещался со своими офицерами, и когда они подали свое мнение, колонна сомкнулась в каррэ и отдано было приказание. двинуться вперед. При первом подозрительном движении со стороны темнокожих, полсотни винтовок должны были осыпать их пулями.

Широким развернутым строем выступили солдаты на ярко освещенную поляну и очутились среди беснующихся туземцев, и словно удар грома поразил эту толпу, так она рассеялась при виде солдат во все стороны.

– Тутт! Тутт!

– Черр! Черр!

Других звуков первое время не было слышно. Затем туземцы скучились в плотную массу, прижавшуюся тылом к лесной опушке; видно было, что все они дрожат от страха и даже не решаются бежать.

– Уимполь, – сказал капитан, – что они говорят?

– Это лишь выражения удивления, испуга, сэр! Словами «тутт! тутт!» и «черр! черр!» дикари сопровождают все свои разговоры с белыми.

– В таком случае нам нужно прежде всего показать им, что мы пришли с мирными намерениями.

Он привязал белый карманный платов к длинной ветке и, вооружившись этим флагом, сам направился к толпе туземцев. В первый момент, они, казалось, хотели разбежаться от него, но затем, когда капитан протянул им руку, навстречу к нему выступил язь толпы один дикарь, затем последовал другой и вскоре его обступили туземцы со всех сторон, щупая его платье, оружие, и восклицая; «тутт! тутт!»

Лейтенант, с своей стороны, приказал и солдатам двинуться вперед. Вскор темнокожие обступили своих неожиданных гостей, подобно любопытным детям, но, видимо, они далеко еще не оправились от первоначального своего удивления и испуга.

– Враги это или друзья? – спрашивали дикари друг у друга, и мистер Уимноль, поняв эти слова, поспешил ответить:

– Друзья! Нам ничего не нужно от вас, кроме позволения пройти через ваши владения.

– В таком случае, добро пожаловать! – наперерыв отвечали туземцы.

Вскоре солдаты расположились на ночлег в тени исполинских деревьев, и все забыли о только что убитом дикаре, который лежал один на поляне, обратив свое лицо к небу. Только ветер тихо обвевал его…

Глава XXI

В становище дикарей. – Известия, сообщенные охотником за чертями. – Продолжение похода в сопровождении дикарей. – Встреча с другим племенем. – Лагерь на берегу реки и постройка понтонов. – Нравы, обычаи и религиозные воззрения австралийских дикарей.

Ни Аскот, ни Антон не могли заснуть в эту ночь. Образ несчастного дикаря, который так мужественно отбивался от нападений, пока не погиб от последнего брошенного в него копья, стоял у них перед глазами. Как хитро и свирепо было организовано это судилище! Обвинитель нападал самым последним, когда силы обвиняемого были уже истощены предшествовавшим боем.

Разумеется, при этом способе единоборства со всеми воинами племени можно было уцелеть только чудом.

– Хотелось бы мне знать, в чем тут дело, – сказал Аскот. – Наверно, суд возник по поводу какого-нибудь убийства.

– Очень возможно; ведь воровать друг у друга они не могут, ибо у их, по-видимому, даже и нет никакого имущества.

– Посмотри на их шалаши! Это какие-то крысьи норы.

– Да. Владелец такого жилища помещается в нем, скрючившись, иначе его голые ноги будут торчать из двери.

– О, какая разница с чистенькими, выстланными циновками, хижинами наших островитян!