Из истории гуситского революционного движения - [41]

Хилиастические идеи складывались и развивались в напряженной борьбе между двумя основными течениями гусизма. Идея насильственной ликвидации старого мира особенно четко сложилась в спорах о войне, т. е. о путях, какими будет уничтожено все зло старого общества. Чешские церковные и светские феодалы, не собираясь добровольно отдавать имущество, награбленное у народа, готовились вместе с международной реакцией к наступлению против гуситов. 1 марта 1420 г. папа Мартин V провозгласил против гуситской Чехии кровавый крестовый поход с целью физического истребления сторонников гусизма. Это вынудило гуситов перейти решительно к новым методам борьбы. Именно тогда преодолеваются в основном мирные идеи старого сектанства среди гуситов, и даже бюргерская оппозиция была вынуждена одно время признать в этик исключительных условиях возможность применения оружия против врагов.

Критика существующего феодального строя в учении левого крыла таборитов нашла свое логическое завершение в полном отрицании основ этого, строя. Центральная идея таборитов на первом этапе гуситского вооруженного восстания — идея насильственной ликвидации существующего феодального строя и установления нового демократического общества — приняла форму учения о наступлении божьего суда, о последнем судном дне. Основание для этой идеи было найдено в библейских пророчествах Апокалипсиса. О судном дне сообщается в хилиастическом воззвании начала 1420 г.[412] «Братья и сестры: в боге наимилейшие!» — взывали проповедники хилиазма. — Время возмездия и наивысшего суда, предсказанное Христом, апостолами и святыми пророками, уже пришло, о чем свидетельствует целый ряд фактов: многие люди, например, выступают против божьих заповедей и т. д. В другом призыве, относящемся к тому же времени, хилиасты говорили еще определеннее о том, что пришел последний судный день: «Братья в боге наимилейшие. Знайте, что уже приблизился час (час — время — А. О.) наивысшего суда, настал и стоит в дверях»[413]. В этом воззвании повторяется ссылка на Христа, апостолов, пророков, указывается на Апокалипсис.

В первой группе хилиастических статей, сохраненных Вавржинцем[414], также говорится о том, что табориты, «извращая писания пророков и Евангелия в соответствии со своим безумным мудрствованием, говорили народу, что уже ныне, в наши дни обновится царство Христово, причем приводили многие различные статьи, некоторые еретические, иные блудные и весьма многие дурные…» Хронист называл несколько имен наиболее активных сторонников и пропагандистов этой идеи. В их числе молодой священник из Моравии Мартин Гуска, магистр Ян из Ичина, бакалавр Маркольт, священник Коранда и иные. Они собирались у корчмаря Вацлава, знатока Библии, который толковал Новый и Ветхий заветы.

В трактате Яна Пршибрама «Жизнь таборских священников» много времени и места уделено вопросу о том, что будет собою представлять последний судный день в толковании таборитов. Конкретное изложение в трактате начинается именно с характеристики таборитской идеи судного дня. В разделе «О лживом их пророчестве о судном дне» магистр писал[415]: «Во-первых, утверждаем и (теперь это) очевидно почти всей стране, что те таборские священники, то есть Микулаш, их чудовищный и ложный епископ, Маркольт, Чапек и Коранда, еретический Мартинек… и все иные их сотоварищи десять лет назад дьявольским побуждением начали пророчествовать, и еретически и ложно проповедовать, писать и провозглашать, что уже в тот год, который был от рождения божьего тысяча четыреста двадцатый, бесспорно будет и должен быть судный день, и это еретически и ложно доказывали писанием». Особенно решительно Пршибрам обвинял в этих хилиастических пророчествах выдающегося таборитского священника Яна Чапека, автора многих трактатов, написанных в хилиастическом духе. Чапек писал: «Час нынешний называется днем возмездия и наказания против тех, кто не хочет принести действительного покаяния»[416]. Пршибрам дает свое заключение об этих пророчествах как еретических и предупреждает верующих, чтобы они не доверяли им. Небезынтересно отметить, что в 76 статьях против пикардов, написанных им в 1420 г., он поставил статью о наступлении судного дня лишь 25-й, и до этого подробнейшим образом излагал пикардское учение о причащении. По-видимому, ему самому лишь к 1429 г. стала яснее революционная антифеодальная направленность учения о судном дне, выдвигавшегося таборитами, против чего и было направлено его произведение «Жизнь таборских священников».

В полемической литературе периода первого этапа гуситских войн также постоянны упоминания о хилиастической идее последнего судного дня. Сюда относятся антихилиастические выступления Якоубека из Огржибра[417], хилиастическое воззвание и анонимный трактат хилиастов[418], изданные Ф. М. Бартошем. Несколько раз о таборитском хилиазме упоминает Петр Хельчицкий[419]. В «Старых чешских летописях» мы читаем: «Некоторые говорили, что через несколько дней — будет судный день[420]. Священник Коранда, сообщалось в «Старых чешских летописях», проповедовал, что тогда на людей снизойдет дух божий и что в процессе осуществления божьего суда сложится царство божье. Эти относительно многочисленные упоминания в хилиастической и антихилиастической литературе об идее последнего судного дня для непредубежденного читателя являются вполне достаточными, чтобы сделать вывод о широком распространении идей хилиазма в первые годы гуситского вооруженного восстания.